Еще несколько секунд царило безмолвие, и эти секунды показались Джеку ужасно долгими.
А потом к трону пробрался Чарли, а следом за ним появилась Эсме.
— Джек! — крикнули они. — Джек! Нет!
И они бросились к трону и стали пытаться вызволить его.
Чарли плакал, и это удивило, но и обрадовало Джека. Его глаза были красными и распухшими, по его щекам текли слезы. Даже Эсме была явно встревожена, но она первая встретилась взглядом с Джеком и поняла смысл отчаянных тайных знаков, какие он подавал ей.
— Все в порядке, дружище! Я пришел. Сейчас мы освободим тебя от… Ой! Ну чего ты? — возмутился Чарли, когда Эсме схватила его за руку и грубо оттащила на пару шагов назад. — Что ты делаешь?
— Подожди, — строго сказала Эсме.
Со всех сторон послышалось глухое ворчание, шелест и треск. Мясистые лепестки начали уменьшаться в размерах, съеживаться, исчезать.
— Я РЕШИЛ, — прозвучал голос Дракона, — ЧТО В ДАННОМ СЛУЧАЕ ВСЕЛЕННОЙ БУДЕТ ДАРОВАНА ПОЩАДА. Я ТАКЖЕ РЕШИЛ, — (Джек затаил дыхание), — ЧТО ЭТОМУ МАЛЬЧИКУ БУДЕТ ДАРОВАНА ЖИЗНЬ.
— ТЫ НРАВИШЬСЯ МНЕ, — добавил Дракон тихим голосом, и Джек понял, что теперь Дракона слышит только он. — ТЫ ЗАБАВНЫЙ. ОДНАКО ТВОИ СПОРЫ С ПРИРОДОЙ ВЕЩЕЙ СДЕЛАЛИ ТЕБЯ ВЕСЬМА НЕПОКОРНЫМ. ЕСЛИ БЫ В ТВОЕЙ ВСЕЛЕННОЙ БЫЛО БОЛЬШЕ ТАКИХ, КАК ТЫ, ТО Я МОГ БЫ УНИЧТОЖИТЬ ЕЕ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО ДЛЯ СОБСТВЕННОГО СПОКОЙСТВИЯ. Я ЯСНО ВЫРАЖАЮСЬ?
— Вполне, — нетерпеливо выпалил Джек.
— ДРАКОН ВЫСКАЗАЛСЯ, — прозвучал голос с прежней громкостью. — В СЛЕДУЮЩИЙ РАЗ СОВЕТУЮ ТОЧНО ЗНАТЬ, ЧТО ВАМ ОТ МЕНЯ НУЖНО, ГЛУПЫЕ СМЕРТНЫЕ, ПРЕЖДЕ ЧЕМ ВЫ СНОВА РЕШИТЕСЬ ПОТРЕВОЖИТЬ МОЙ ДРЕВНИЙ СОН.
Не желая больше испытывать судьбу, Джек промолчал.
И задумался.
Он подумал о Боге и о божестве, которое создало Бога, и о том божестве, которое сотворило то божество, которое создало Бога, и так далее. Он задумался о том, что все это может означать для него, для его жизни, для его места в ней. В этот момент он думал о смысле всего на свете, и на какой-то миг у него мелькнула мысль, а есть ли он вообще, этот смысл. Но тут трон отпустил его.
А потом Эсме порывисто обняла его.
И все остальное вдруг стало Джеку совершенно безразлично.
— Итак, — произнес чиндж-старейшина немного позже, — ты исполнил свое обещание. Ты вернулся, чтобы уповать на наше милосердие, чтобы предстать, — добавил он, — перед праведным судом Великой каббалы. Признаюсь, маленький человечек, я изумлен.
— Да чего там, — сказал Джек. — Обещание есть обещание.
— И позволь напомнить тебе, — сказал чиндж-старейшина, — и всем здесь присутствующим, в чем именно заключалось твое обещание!
— Поскорее! — послышался писклявый голосок из дальних рядов стаи, и многие чинджи одобрительно запищали.
— Ты согласился, — нараспев произнес чиндж-старейшина, зловеще нахмурившись, — заплатить за свои подлые преступления в соответствии с нашими священными законами. Ты пообещал ответить за преступное вторжение в наши священные покои. Ты сказал, — свирепо провизжал он, — что мы сможем сделать с тобой все, что только пожелаем!
— Верно, — подтвердил Джек, когда стая немного успокоилась и его голос можно было расслышать. — Так я и сказал.
— Итак, — неожиданно сбавив пыл, сказал чиндж-старейшина, — чинджский парламент, руководствуясь безграничной мудростью, решил проявить… мунумуфул.
Он закашлялся и прикрыл ротик морщинистой лапкой.
— Прошу прощения? — забеспокоился Джек. — Я не совсем уловил.
— Мы решили проявить… мммуфул, — неохотно выдавил старейшина.
— Мне ужасно жаль, — учтиво сказал Джек, — но я так и не…
— Мы оставляем тебе жизнь! — рявкнул чиндж-старейшина. — Понятно? Доволен?
Он отвернулся и шаркающей походкой направился к выходу из пещеры, огласившейся радостными криками стаи.
— Ну вот, — сказал Номер Третий, стоявший рядом с Джеком. — Наконец все кончено.
— Я бы не сказал лучше, — прозвучал голос, и они обернулись.
В глубине туннеля, метрах в двадцати от входа, рядом с каким-то большим, но не превышающим размеров ранца металлическим техническим устройством стоял Номер Второй.
— Не стоит пытаться остановить меня! — закричал он, хотя никто, естественно, и не думал делать ничего такого. — Отсчет уже начался. Через тридцать секунд от этого места останется только грибовидное облако размером с Нью-Йорк!
В наступившей после этих слов тишине горько вздохнул Номер Третий.
— Номер Второй, — начал он.
— Нет, секундочку, — прервал его Джек. — Вы хотите сказать, что эта штука в ранце — бомба? Ядерная бомба?
Номер Второй оскалился, и его глаза засверкали.
— Операция «Справедливость» должна быть завершена, — сказал он, указав на устройство. — Как только были обнаружены врата, ведущие в ад, я лично отдал приказ. Первый же отряд должен был отправиться сюда, захватив с собой тактическое ядерное оружие. В том случае, если бы обитатели ада оказались враждебно настроенными к нам, мы могли бы нанести решительный удар при первой же возможности, ликвидировать потенциальную угрозу в зачатке и спасти человечество!
— Вы балбес! — крикнул Джек. — Дурак набитый, придурок полоумный!
— Номер Второй, — сказал Номер Третий.
Его голос звучал спокойно, но в тоне было что-то такое, что заставило Джека тут же умолкнуть.
— Это не нужно.
— Не надо говорить мне, что нужно, а что нет, Номер Третий, — сказал Номер Второй. — Приказы вам известны, а ситуация стала ясна с первого же мгновения, как только мы здесь оказались. Здесь абсолютно все представляет собой угрозу для нашего мира и нашего образа жизни, и единственный наш шанс — ударить первыми и ударить так, чтобы мало не показалось. Поэтому — есть у тебя какие-то последние слова? Лучше говори поскорее, ибо через… — он взглянул на табло взрывного устройства, — восемнадцать секунд этого шанса у тебя уже не будет. Никогда.
— Не мог бы мне кто-нибудь объяснить, что тут происходит? — спросила Эсме, указав на Номера Второго. — Этот человек ведь не сделает того, о чем говорит?
— Не сделает, — подтвердил Номер Третий.
— Следите за мной, — приказал Номер Второй. — Поехали! Два! Один! Ма-а-амочка-а-а-а! — закричал он, присев на корточки и зажав уши ладонями.
В это время все остальные — Номер Третий, Номер Девятый, Джек, Чарли, Эсме и бесчисленные чинджи — просто смотрели на него.
Стоявшее рядом с Номером Вторым устройство два раза пискнуло и умолкло.
Прошло еще несколько секунд, и Номер Второй открыл глаза.
— Номер Второй, — сказал Номер Третий, — некоторое время назад я пришел к выводу, что для «Сына Бича Скорпиона» твои воззрения стали, мягко говоря, неприемлемы.
