– Проследите, чтоб нам не мешали, – приказал вытянувшимся в струнку солдатам рыцарь Корт, появившись в зал сразу после Авроры.
Стражники вынуждены были оторваться от созерцания тонкой и ладной фигуры государыни и затворить двери с обеих сторон помещения.
Императрица тем временем деловито осмотрела стойки с оружием и латами. Выбрала себе защитный жилет по размеру, сетчатый шлем-маску и перчатки. Все это ей помогла надеть и зашнуровать Шенн.
Затем Аврора повернулась к мечам. И вытянула из ясеневого схрона тот, с которым в свое время познакомилась – тонкий голубой клинок средней длины, легкий и изящный, с рукоятью, украшенной изысканной гравировкой и мелкими лазуритами; оружие, вполне достойное именоваться дамским.
Этот меч когда-то подарил ей отец. На четырнадцать лет. Аврора тогда капризно надула губы: такой подарок, пусть и сработанный лучшим гримтэнским оружейником, ей не понравился. Она мечтала о новых нарядах, туфлях, украшениях. Именно поэтому меч не нашел себе места в покоях девушки, а отправился в общие стойки Боевого зала и видел свет в те редкие моменты, когда император с большим скандалом заставлял дочь заниматься фехтованием…
– Готова? Отражай, – сказал Корт и сделал первый выпад.
Аврора взвизгнула, прыгая в сторону. Что бы там ни было, а от сияющего рубца она спаслась.
– Неплохо, – кивнул Шип. – Но ты учти – сейчас я уменьшил скорость. Теперь покажи, что ты умеешь.
«Ну, держись!» – подумала Аврора, сжала зубы, хищно прищурилась и пошла в атаку. Рубанула сбоку, затем пустила клинок в обратный полет и в следующую секунду, чуть повернув ладонь, сжимавшую рукоять, ударила сверху вниз. Девушке казалось: она молниеносна и опасна. Но Корт легко уклонялся от ударов и выпадов. Все движения противницы для него были слишком медленны. Однако лицу своему Шип не позволил ни снисходительного, ни насмешливого выражения. Он внимательно изучал возможности Авроры и делал соответствующие выводы, не забывая пригибаться и отпрыгивать, спасаясь от голубой стали.
Через минут десять Аврора основательно запыхалась и опустила клинок.
– Ну? Как? – спросила она, снимая шлем-маску.
– Неплохо, лапа, – кивнул Корт. – Но не отлично. Скорость, точность – этого нет. Но этому я тебя научу. Надеюсь: будешь стараться…
Аврора сперва недовольно надула губы и нахмурила брови, но через минуту убрала с лица капризную гримасу. «Надо-надо учиться, – сказала она себе самой. – Потому что впереди – не хороводы и салки. И ты уже не ребенок».
Стражники удивленно переглянулись, вновь не доверяя собственным глазам. Для них было в новинку видеть, что леди Аврора не капризничает, не бузит. Ведь обычно ее занятия в Боевом зале оканчивались громким скандалом, которую строптивая наследница закатывала батюшке…
* * *
Столица гудела, приветствуя свою юную государыню. Все жители, старые и малые, нарядившись в лучшие платья, вышли этим утром на улицы города, чтоб посмотреть, как императрица Аврора поведет в поход свои полки. Алая армия (почти десять тысяч воинов, пеших и конных, и великое множество повозок с фуражом) была построена за стенами Гримтэна, на плацу, что звался Бранополье, совсем недалече от крутых берегов Лулды, и ожидала приказа выступать.
Под громкие звуки горнов и барабанов распахнулись высокие дворцовые ворота, и из них на брусчатку главного в Гримтэне проспекта на серых жеребцах выступили четыре гвардейца в одинаковых синих доспехах. В руках они держали копья, на которых трепетали белые значки, каждый – с цветком василька.
Сразу за ними на большом белом красавце-коне, покрытом длинной белой попоною в голубые васильки, вылетел рыцарь в изящных золоченых доспехах. Его латы и открытый шлем ловили на себя лучи уже взошедшего солнца и сияли не хуже звезд. На левом бедре яркого витязя покачивался легкий меч в богатых ножнах, на спине висел щит с императорским гербом. Это была Аврора, и явление девушки народ, затопивший собою улицу, встретил таким восторженным ревом, что не стало слышно, как стараются восемь горнистов и десять барабанщиков.
Чуть позади блистающей императрицы гарцевал на вороном коне первый рыцарь государыни – мрачный сэр Кортерис. С жеребцом, которого ему предоставили в императорских конюшнях, он управлялся легко, хоть и ездил на лошадях не так часто, как остальные рыцари. Он вообще, сильно отличался от сопровождавших Аврору витязей. Лорды и бароны императрицы к выезду в войско приготовились весьма тщательно: облачились в блистающие доспехи, яркие кафтаны и накидки, распустили по стальным плечам длинные волосы, На многих вместо шлемов красовались разнообразные и удивительные по форме и цвету головные уборы. Некоторым витязям они даже мешали свободно ворочать головой. Боевые шлемы за господами везли их оруженосцы, тоже разряженные в пух и прах. Их господа будто говорили тем самым: «Я так богат и знатен, что и прислуга моя пышно одевается».
Корт же, зная, что выезд к войску – это еще и выезд на войну, оделся весьма скромно, по-походному: так, как одевался, промышляя заказными убийствами. Черная куртка с капюшоном, штаны, сапоги – все было новым, но почти не отличалось от его старой одежды. Грозные рубцы за спиной, тонкий, но прочный шнур с крючками – на плече, перевязь с верными мальками – на груди. В одной из седельных сумок были спрятаны маскировочный колпак и шарики-дымки (Корт не сомневался в том, что сии хитрости Шипов ему еще понадобяться).
Коротко остриженный, в темной одежде, с белым лицом и пронзительными глазами (они теперь весь город видели по-новому – в разноцветном переливчатом сиянии), Корт, сам того не желая, привлекал к себе даже больше внимания, чем прекрасная светловолосая Аврора в золоченых латах. Потому что она вполне органично смотрелась на фоне своей блестящей, расфуфыренной свиты, а свита – прекрасно ее дополняла, а вот мрачный Шип резко отличался от всех и сразу. Поэтому горожане, прокричав ей «Слава! Ура!», невольно смолкали, натыкаясь взглядами на темную фигуру первого рыцаря.
Зато Корт нес личный штандарт императрицы – большой стяг с четырьмя васильками в белом поле, обшитый золотою бахромой…
Несколько дней назад Аврора намекнула Шипу о том, что стоило бы обеспокоить себя подбором доспехов, но Корт лишь покачал головой:
– В ваших латах я не смогу нормально двигаться. Не привык таскать на себе столько барахла.
– Барахло?! – возмутилась девушка (она как раз примеряла шлемы, выбирая подходящий, но при выборе боевого головного убора руководствовалась скорее внешней красотой, а не прочностью и практичностью). – Может быть, именно это барахло и помогло моему отцу и его воинам завоевать так много земель!
– Может быть, – согласился Корт, улыбаясь. – Но это не значит, что я стану рядиться в это барахло.
– Как всегда, упрям, – нахмурилась Аврора.
– Как всегда, вздорна, – еще шире улыбнулся Шип.
Девушка сердито бросила в него тот шлем, который первым подвернулся в руку. Молодой человек поймал, внимательно осмотрел и сказал:
