— А где вы живете?
— В Цветущем замке Теплого снега в Западном округе Королевства, — произнес Фредерик название своего дома, и где-то внутри тоскливо заныло от этих родных слов.
— Красиво как, — улыбнулась Криста.
— Это одна из причин, почему я туда тороплюсь...
Уже за воротами Березового городка Фредерик оглянулся на стены гостеприимного лесного поселка. Из сторожевой башни ему махали руками.
И опять появились противоречивые мысли о том, стоит ли доверять людям. «Нет здесь однозначного ответа, — думал Фредерик. — Пусть уж жизнь показывает, в каком случае, как поступать...»
Теперь он держал путь к реке Боре. Правда, в такое время года торговые лодки по ней не ходили — река покрывалась льдом. Но зато по нему ездили санные обозы, хоть и не так часто, как в теплую пору. В общем, торговля не затихала.
Слепой бор тихо спал под снегом. Фредерику показалось, что он остался один на всем свете. Даже зверья, птиц не было видно. Только высокие столетние сосны, ели, укрытые белыми пушистыми накидками, задумчиво склонялись над дорогой. Все было нетронутым, ослепительным и холодным.
Мышка ступал спокойно и уверенно, толстенькая пегая Печатка семенила за ним, навьюченная мешками. Когда морозный воздух пробирался через овчинный полушубок к телу, Фредерик спешивался и бодро шагал по дороге, ведя лошадей под уздцы. Еще он грелся, прихлебывая из фляжки огненного северного питья. Оно весело горячило кровь и выгоняло из головы невеселые раздумья.
«Домой, домой, — крутились мысли в такт шагам, — к сыну, к стране... Ведь, на самом деле, так много всего, что ждет тебя, а ты кинулся сломя голову в неизвестные дали».
И дорога казалась легче, и шагалось быстрее, и мороз никак не мешал. Даже привалы Фредерик теперь делал намного реже, чем обычно. Черпалась откуда-то сила, что заставляла двигаться к югу без отдыха, без остановок. А про рану в шею он забыл почти сразу, как покинул Березовый городок...
Скоро молодой человек оказался в уже знакомой деревне Перепутье и завернул в «Крестовище».
Войдя в трактир, он первым делом налетел на изрядно захмелевшего Акила. Тот чуть не опрокинулся на спину при столкновении с гостем и удержался на ногах лишь потому, что Фредерик поймал его за пояс.
— А! — глубокомысленно изрек Акил, вглядываясь в лицо вошедшего, потом расплылся в широченной улыбке. — Добро пожаловать, господин Южанин! — Это он объявил громогласно, чтоб слышали те, кто сидел в зале за столами (а людей там наблюдалось довольно много).
— Здрасте-здрасте, — кивнул Фредерик. — Мне бы, как обычно: ужин и комнату. И лошадям моим — уход да питание.
— С удовольствием! — хлопнул Акил молодого человека по плечу; тот чуть поморщился — заболела от тычка шея. — Эй, старушка!
Из-за стойки уже спешила румяная хозяйка, на ходу вытирая руки полотенцем:
— Иду, иду, не ори. Да усади господина рыцаря ближе к огню — пусть согреется. Такой-то мороз на улице. Да пойди конюха растолкай — спит, поди, в каморе.
Фредерик уселся на скамью и с удовольствием вытянул озябшие ноги к камину, а там весело трещали березовые дрова. Снаружи тоже трещало — трещал мороз.
Обычно при появлении нового лица в трактире, подобном «Крестовищу», все разговоры временно прекращаются. А если учесть то, что новым лицом был уже легендарный Южанин, то вполне понятно, что и разговоры стихли, и около десятка пар любопытных глаз принялись изучать молодого человека. И так как расслаблялись в данный момент в «Крестовище» преимущественно местные крестьяне, то рассматривали Фредерика они по-деревенски — бесцеремонно, как диковину.
— Ну да, это он, — вполголоса сказал один из них товарищу напротив. — С прошлого раза я его помню. Осенью дело было. Когда ливень почти неделю лил.
Молодой человек подумал, что не стоит обращать на них внимание. Тем более, хозяйка принесла ему большую кружку теплого, почти горячего, вина с пряностями, и тут же нашлось, чем заняться. Он пил, пил тягучее, душистое питье, и было оно каким-то знакомым...
— Это с вашей родины, — сообщила стоявшая рядом хозяйка. — У нас есть пара бочонков. Так что, если хотите, буду подавать вам только его.
Фредерик улыбнулся, обнаружив, что хорошо помнит вкус южного вина, и поблагодарил кивком.
От вина и тепла бросило в жар, и молодой человек распустил шарф и снял полушубок. Хозяйка чуть охнула, увидав его перевязанную шею:
— Нешто захворали?
— Звери у вас в лесах опасные, — лениво ответил Фредерик.
— Может, лекаря позвать? У нас есть старичок один — хорошо всякое такое врачует.
— Как-нибудь позже... Мне бы перекусить...
— Да все готово! — объявил откуда-то из-за спины жены Акил. — К столу пожалуйте!
«Черт, прямо как в столовой зале Королевского дворца, — с досадой подумал молодой человек. — Еще чуть-чуть, и мне где-то здесь установят памятник».
В самом деле, для него одного был накрыт самый широкий стол в зале, накрыт, наверное, самой лучшей скатертью. А блюд сколько выставили! Видимо, радушные хозяева «Крестовища» решили, что Южанин как герой должен и есть по-геройски. Одних мясных кушаний было целых пяти видов: жареные, истекающие жиром колбасы, тушеная птица с чесноком, запеченный румяный окорок, лосиные языки на вертеле и необъятный пирог с куропатками. Фредерик скромно забрал на тарелку с блюд пару языков, четверть пирога и тушеной капусты и моркови.
Посетителя трактира немного ослабили свое внимание, видя, что пускаться в рассказы (а именно этого они ждали от Фредерика) Южанин пока не намерен. Правда, широко улыбающийся Акил, игнорируя тычки жены «иди, мол, за стойку», пристроился напротив, одной рукой подпер уже тяжелую голову, а второй начал подпихивать ближе к гостю блюда и приговаривать «это пробуйте, и это, не побрезгуйте».
Фредерик первым делом допил вино. В животе умиротворенно потеплело, заурчало, в голове — расслабленно зашумело, и через пару минут настроение хозяина стало ему очень близким.
— Как вы в прошлый визит тут навоевали. О, — сказал Акил, заметив родственный блеск в слегка осоловелых глазах Южанина. — И эта штука, — он кивнул на левую руку Фредерика, где был арбалет, — наверно, дорогого стоит. Так славно стреляет. Я видел...
— Стоит. Прилично.
— Ну-у все-таки здорово, что вы опять к нам заехали, — разулыбался еще шире Акил.
— Рад слышать, — улыбнулся в ответ Фредерик и принялся за языки. — Мне у вас нравится.
— А как же по-другому! — оживился хозяин. — Тут же вот все, что видите, все вот этими руками, вот так! — И он замахал руками, будто гвозди в стену заколачивал. — Сам все! Вместе с покойным батюшкой. Каждое бревнышко, досочку... А этот бандит, молокосос этот — Роман — собирался было все спалить, как вы уехали. Еле я откупился. Вот ведь как. Ну ничего, сейчас дела поправились. — Акил вдруг достал из-за пазухи (так чтоб хозяйка, что вернулась к стойке, не видела) фляжку и маленький стаканчик. — Кружку пожалуйте. Вот, за встречу. — И первым опрокинул стопочку, почмокал губами. — Хороша, мать. Сам готовил. На вишневой косточке.
