- Скажи: когда ты шла по улице в мастерскую, тебе кто-нибудь попался по дороге?
Девочка состроила задумчивую гримаску.
- Кажется, нет. Во дворе народ был, а на улице - никого. Да тут от арки до мастерской идти-то всего два шага.
- Я понимаю. Но все же постарайся вспомнить. Может быть, ты видела людей в отдалении или заметила, как кто-нибудь наблюдает за улицей из окна...
Девочка покачала головой.
- Не помню. Но я подумаю.
- Подумай. - Селезнев достал из кармана отрывной блокнот, в который раз за сегодняшнее утро написал номер Сандриного телефона и вырвал листок. - Если вспомнишь что-нибудь, позвони по этому номеру.
- А вы сыщик, да? - В девочке впервые проснулся интерес к его персоне.
- Есть немного, - скромно подтвердил Дон и, поколебавшись, счел нужным подогреть ее интерес доверительным признанием: - Но сейчас я здесь не по службе. Пропавшая девушка - моя знакомая. И она мне очень дорога.
- Федор Михайлович! - позвал его шофер, когда дверь закрылась.
- Миша, я ведь вам не начальник, - мягко напомнил Селезнев. - Более того, я ваш должник. Если вы настаиваете на соблюдении формальностей, тогда назовите и свое отчество. Но, поскольку разница в возрасте у нас небольшая, предлагаю называть друг друга по именам.
- Заметано! - обрадовался кучерявый. - Я что хотел сказать, Федя... Глянь-ка в окно - там внизу толпа. Я так понимаю, что это твои помощнички. Ты бы вышел к ним, дал инструкции, а то они не знают, по каким подъездам ты уже прошелся, а по каким - еще нет.
Селезнев спустился на один пролет и посмотрел в окно. Внизу действительно собралась толпа. Причем самая разномастная из всех, какие он когда-либо видел. Тут были две дамочки в роскошных шубах, несколько солидно одетых людей среднего возраста, благообразные старичок и старушка, студенческая компания, группа молодых людей в камуфляже, пятеро качков в цепях и коже, примерно столько же субъектов бродяжьего вида - их пол и возраст не поддавались определению - и наконец - стайка юных прогульщиков лет от двенадцати до четырнадцати.
"Варвара была неправа, - подумал Дон, невольно заулыбавшись. - Это не бездельники сидят на шее у Сандры, а Сандра сидит на шее у своих бездельников. И не просто сидит, а еще пришпоривает, удерживая поводья железной рукой. Еще немного, и я влюблюсь в эту лихую наездницу".
Чувствуя себя этаким полководцем накануне решающей битвы, Селезнев спустился к своим новобранцам. Толпа, узнавшая его по фото, которое предусмотрительно показала им Сандра, пришла в движение и обступила командира плотным кольцом. Дон с чувством поблагодарил их за готовность оказать помощь, перечислил номера подъездов, которые уже обошел, и произнес небольшую напутственную речь:
- Постарайтесь вызвать сочувствие у людей, с которыми будете разговаривать. Неплохо, если бы вы назвались родственниками или близкими друзьями пропавшей. Помните, у ваших собеседников хватает своих проблем и неприятностей, но люди по природе сострадательны. Если они будут думать, что у вас личное горе, постараются помочь чем могут. Во время беседы внимательнее приглядывайтесь к лицам. Человек, которому есть что скрывать, обычно себя выдает. Заметите неадекватную реакцию на свои вопросы - ну, скажем, собеседник насторожился, отвечает скупо и неприязненно или, напротив, проявляет излишнюю предупредительность... Словом, если почувствуете любую фальшь, не выдавайте своих подозрений, а разыщите скорее меня. - Он повертел головой и нашел в толпе кучерявого шофера. - Миша, какой номер у моего мобильного телефона? Миша продекламировал цифры, и собрание зашевелилось, роясь в карманах и сумках в поисках ручек и клочков бумаги.
Дон заметил, что многие записывают на обороте листов с копией Варькиной карикатуры.
- У вас нет лишнего такого рисунка? - обратился он к близстоящим. - Я не захватил с собой оригинал - его как раз должны были размножить.
Из толпы вынырнула немолодая женщина в светлом пуховике, открыла сумочку и протянула Дону запасную копию.
- Вот, возьмите. У меня их целая пачка на случай, если кто-нибудь потеряет.
Селезнев поблагодарил ее и закончил напутствие:
- Поделите между собой дома, подъезды и квартиры, чтобы людям не пришлось отвечать на одни и те же вопросы по нескольку раз. Чем больше жителей этой улицы удастся опросить, тем больше шансов на успех. Наткнетесь на свидетеля немедленно зовите меня. Ну, с Богом.
Толпа загудела и начала распадаться на группы поменьше. Молодой человек в камуфляже, взяв командование на себя, стал распределять между добровольцами дома и квартиры. Селезнев, не дожидаясь, пока закончится собрание, направился к подъезду, где уже брал интервью, - нужно было показать жильцам портреты предполагаемых похитителей.
Через полчаса он зашел в очередное парадное и стал свидетелем захватывающего спектакля. На нижней лестничной клетке столпились квартиросъемщики подъезда со чадами и домочадцами. В центре группы на плече дородной домохозяйки рыдала хрупкая девчушка в белом мохнатом пальто.
- Сестра... приехала из Москвы на один день... И вот - пожалуйста...
Сочувствие аборигенов было прямо-таки осязаемым. Люди хмуро передавали друг другу фото и рисунок. Тот, чья наступала очередь, вглядывался в изображение с таким рвением, словно пытался глазами прожечь в бумаге дыру.
Селезнев понял, что здесь ему делать нечего, вышел на улицу и достал из кармана сигарету. На него вдруг навалилась страшная усталость. Пересекая улицу, он почувствовал, что его пошатывает.
- Слышь, мужик! - окликнул его кто-то.
Селезнев обернулся. К нему трусил коренастый детина в камуфляже.
- Ты пока расслабься в машине часик. Тебе еще девчонку вызволять, когда мы на след этих выродков нападем.
- Спасибо, - вяло улыбнулся Дон, - но сейчас не время расслабляться. Чем скорее мы закончим опрос, тем лучше. Здешние жители вот-вот разойдутся по своим делам.
- У нас все схвачено, - заверил его детина. - Мои ребята оцепили улицу и опрашивают всех, кто уходит. Остальным я наказал выведывать у жильцов, все ли в квартире. Если кто успел улизнуть до нашего прихода, выясним координаты и наведаемся к ним на работу или куда их там понесло. Иди, иди в машину, не сомневайся. Найдем свидетелей - непременно разбудим. - Видя, что Селезнев колеблется, парень рявкнул, как фельдфебель на плацу: - Иди, кому говорю! Твоя работа начнется, когда надо будет вытаскивать девчонку. Кому ты сделаешь лучше, если выгоришь и будешь передвигаться на четвереньках?
Селезнев поразмыслил над этим доводом, криво усмехнулся, еще раз поблагодарил, повернулся и пошел к машине - серебристо-серому красавцу "вольво".
Увидев его, Миша выскочил из салона и распахнул дверцу.
- Куда едем? - спросил он с энтузиазмом.
- Пока никуда, - проворчал Селезнев, смущенный таким сервисом. - Мне приказано ждать здесь.
