— Да, я почти уверен, что знаю его… — продолжал говорить он. — Если бы только обернулся… И вот — да, это происходит! Он оборачивается! Всего на секунду, и снова смотрит в другую сторону, даже нарочно отворачивается, но мне этой секунды хватает, чтобы его узнать… узнать…
Его голос стал постепенно стихать, но теперь Крячко, заинтересованный услышанным, уже не мог так просто оставить это дело и требовательно спросил:
— Кого ты узнал? Как его имя? Назови мне его имя!
— Имя… имя… хорошо… — вновь забормотал Тихонов. — Это наш сосед… кто ходил с Виктором Петровичем на рыбалку… Это…
Он уже открыл рот, чтобы произнести имя человека, увиденного в тот день в роще, но не успел. Со стороны лощины раскатисто прогремел выстрел, и Егор Тихонов как подкошенный свалился на слой иголок.
Глава 22
Реакция Крячко была мгновенной. Кляня себя за потерю бдительности, за то, что оставил лощину без внимания, он выхватил пистолет и бросился туда, откуда донесся выстрел. Он привык иметь дело с вооруженными преступниками и был уверен, что взять «онуфриевского призрака» будет не так сложно — и не таких брали. Тут важен натиск, решительность — на бандитов это всегда действовало. Как правило, увидев решительно настроенного полковника, они обращались в бегство, и дальше все было уже делом техники — куда гнать, как схватить.
Однако преступник не испугался, не опешил от того, что похожий на артиста «гипнотизер» внезапно превратился в вооруженного оперативника. Не успел Стас сделать и двух шагов, как прозвучал второй выстрел. Полковник почувствовал сильный удар в левое плечо и вслед за этим — острую боль. Его опрокинуло на землю, он тут же, не позволяя себе расслабиться, перекатился под укрытие ближайшей сосны и взглянул на место, куда попала пуля. Дорогой «артистический» пиджак был пробит, из отверстия толчками выплескивалась кровь.
Морщась от боли, Крячко быстро снял пиджак, сложил и выставил из-за ствола пустой рукав. Тут же прогремел еще один выстрел, и пробитый рукав отбросило назад. Преступник явно решил не жалеть зарядов, чтобы не дать оперативнику приблизиться.
— Бросайте оружие! — крикнул Станислав, обращаясь в сторону лощины. — Вы окружены! Нападение на сотрудника полиции — тяжелое преступление! Не усугубляйте свою вину!
Важно было заставить бандита заговорить, вступить в переговоры. Конечно, Крячко блефовал, когда говорил про то, что преступник окружен. Но блефовал только отчасти: он знал, что и Гуров, и лейтенант Семенов со своим сержантом находятся где-то неподалеку. Возможно, сейчас они уже заходят в тыл стрелявшему. Еще несколько минут — и все пути отхода для него будут отрезаны. Сколько бы у него в запасе ни было зарядов для карабина (а по звуку выстрелов Крячко сразу определил, что убийца пользуется карабином «Сайга»), рано или поздно его удастся взять.
— Бросай оружие! — снова крикнул он. — Выходи с поднятыми руками!
Ответом ему было молчание. Полковник решил повторить прием с пустым рукавом. Теперь он выставил из-за дерева другой рукав, надетый на палку. Выстрела не последовало. Что же делать? Выглянуть? Но, может быть, бандит только этого и ждет?
Крячко сгруппировался — и в один прыжок преодолел расстояние до следующего дерева, оказавшись чуть ближе к лощине. Он ждал выстрела — но его опять не было. Это могло означать только одно — преступник воспользовался его промедлением там, за деревом, и пустился в бегство. Но, прежде чем убедиться в этом, надо посмотреть, как там Тихонов.
Крячко вернулся к тому месту, где оставил пенсионера. К его радости, Тихонов уже не лежал, а сидел на земле. Он снял пиджак, расстегнул рубашку и внимательно рассматривал свой бок.
— Ну что, ты как? — спросил Крячко, садясь рядом.
— Болит сильно, — пожаловался Тихонов, поглаживая бок. Сейчас, когда он снял пиджак, стал виден бронежилет, надетый у него под рубашкой. Вчера Гуров привез из Киржача три таких жилета. Один предназначался Тихонову, другой Труеву, еще один он приберег для себя, но в последний момент так его и не надел.
— Не знал, что так болеть будет, — поморщился пенсионер. — Словно палкой со всей силы шарахнули. Я думал, вообще ничего не почувствую.
— Прямой выстрел из карабина, причем с довольно близкого расстояния, трудно не почувствовать, — заметил Крячко. — А как вообще? Голова не кружится? Идти можешь?
— Голова… голова как-то странно себя ведет. Словно я долго спал, а теперь проснулся. Это, наверное, после гипноза.
— Да не было никакого гипноза, сколько тебе можно говорить! — взорвался Крячко. — Я такой же гипнотизер, как ты — Финист Ясный Сокол!
— Говорите что хотите, только гипноз все же был, — упрямо заявил Тихонов. — Я от него словно в транс какой впал и на самом деле все вспомнил.
— Да, ведь ты собирался сказать, кого в тот день увидел! — встрепенулась Стас. — Только не успел — он как раз выстрелил. Так кого ты видел?
— А разве я не сказал? — удивился Тихонов. — Соседа нашего, Дениса Линева. Лев Иванович его хорошо знает, они вместе рыбу ловили.
— Понятно… — протянул Крячко. — Ну, мне это имя ни о чем не говорит, но Гуров, я думаю, твое сообщение оценит. Ладно, побегу преступника ловить.
— А мне что делать? — обеспокоенно спросил Тихонов. — Домой-то можно идти? А то я там уже два дня не живу, как погорелец какой.
— Лучше тебе здесь побыть. Гуров, когда мне звонил, именно такой совет дал, потому что он не знает, сколько у этого «призрака» сообщников. Вдруг кто-то тебя выследит? Так что лучше ты тут еще побудь. Спрячься хотя бы вон в те кусты, откуда он стрелял, и сиди. А когда все кончится, мы с Гуровым за тобой придем. Идет?
— Ладно, посижу еще, — согласился Тихонов.
— Тогда у меня к тебе одна просьба будет, — сказал Крячко. — Плечо мне сможешь перевязать? А то крови много уходит.
— Я никогда этого не делал, но попробую, — кивнул пенсионер.
Станислав снял пиджак, выпростал из брюк рубашку. Хотел сам оторвать от нее лоскут, но не получилось — от боли едва сознание не потерял. Вместо него лоскут оторвал Тихонов. Затем, следуя указаниям полковника, наложил ему на плечо повязку и туго ее перевязал. Из другого лоскута он сделал перевязь, надел ее на шею Крячко и подвесил на нее раненую руку.
— Ну вот, теперь я и бегать смогу, — удовлетворенно проговорил Крячко. — Все, Егор Демьянович, счастливо оставаться!
С этими словами он повернулся к пенсионеру спиной и бегом пустился в сторону лощины.
Место, где сидел стрелок, Стас нашел без труда: кусты там были частично обломаны, чтобы открыть стрелку лучший обзор. Куда потом побежал беглец, тоже легко догадаться: только в лес, потому что все остальное пространство занимало открытое поле, и Крячко сразу увидел бы убегающего.
Полковник добежал до леса и уже готов был нырнуть в него, когда заметил в стороне какое-то движение и тут же бросился на землю, готовый открыть огонь.
