Джером с подозрением покосился на приятеля.
— Как же Куурия? Как же Дилн и твоя семья?
— А, семья сама о себе позаботится.
— Эллайен…
— Самое страшное — не найти Трак-Симбоз или Меч. А дома подождут.
Эллайен трещал, не давая Джерому и слова вставить, и тот смотрел на охотника с настороженным скептицизмом.
— Слушай, мы сейчас на полпути. Если больше нам делать нечего, следует продолжить поиски. К тому же, ты ни за что не расстанешься со своей легендой, пока окончательно не убедишься, что это ложь.
— А если легенды окажутся правдой?
— Тогда что-то мне подсказывает, жизнь наша переменится самым невероятным образом.
Джером был обескуражен. Он ожидал от Эллайена битвы, яростных нападок на свои глупые и безрассудные выдумки. Джером не понимал, почему Эллайен так резко изменил свою позицию. Он приготовился самоотверженно держать оборону, а противник сдался без боя. Еще одно чудо в череде совпадений. Знак судьбы следовать уже выбранному пути?
Друзья продолжали смотреть друг на друга, и каждого тревожили неясные и смутные мысли. Решение было принято без слов.
Завтрак завершился в тишине. Друзья не спешили покидать уютную поляну. Шепот деревьев наполнял душу тоской полому, оставляя сладкий с горчинкою привкус. Джером был рад оставить труднопроходимые горные тропы и окунуться в прохладу тенистого леса, в шелест листвы, в ароматы трав и цветов.
Друзья шагали по мягкому подлеску, купаясь в лужицах солнечного тепла и прохладных теней, плечом к плечу с озорником-ветром. Джером приободрился. Крепкий сон и добрый завтрак разогнали вчерашнюю усталость, а новый огонек надежды прибавил сил. Теперь, когда было принято решение разыскать Меч, юноше больше не требовалось отстаивать собственные убеждения. Джером чувствовал, что гора свалилась с плеч. Впервые за долгое время он начал делать что-то полезное. Неожиданная уверенность и легкость, с которой началось путешествие, развеяли уныние и разогнали заботы.
А их оставалось немало. Одолеть все трудности разом невозможно. Теперь перед друзьями лежала туманная и неопределенная дорога, и Джером боялся, что необходимость сделать решительный выбор положит конец их перемирию. Проще идти по северным дорогам. Но, учитывая постоянную войну между Партой и Мензо, любой путешественник, не предоставивший убедительных объяснений, признавался шпионом и имел весьма небольшие шансы избежать мучительной смерти. Джером, конечно же, всегда мог рассказать правду, в которую и сам с трудом верил. Такая история вряд ли убедила бы подозрительных чиновников Парты в его невиновности.
Оставалось только держаться прежнего курса и двигаться вдоль южных окраин Кальмирского леса. Путешествие сквозь густые заросли грозило затянуться на неопределенное время. К тому же друзьям предстояло вплотную приблизиться к юго-восточному полуострову Восгес — земле топей и болот, населенной лишь племенами муукла'аянцев, известных людоедскими наклонностями и кровожадными обычаями. Не имея ни малейшего желания быть съеденным заживо, Джером давно принял решение и шагу не ступать на земли аборигенов.
Однако более безопасного пути друзья не находили. Можно нанять лодку, чтобы обогнуть полуостров Восгес. Но ни денег, ни времени на это не было, даже при условии, что удастся найти храбреца, который отважится причалить у скалистых берегов Скуллмара. Поразмыслив, Джером пришел к выводу, что единственный путь лежит через Кальмир. Узкая полоска между воинственными партанцами на севере и кровожадными муукла'аянцами на юге земли обещала подарить приятелям из Дилна самое захватывающее приключение в их жизни.
Значит, так тому и быть. Настоящее путешествие началось, и куда бы ни привела Джерома дорога, юноша твердо намеревался пройти ее до конца, преодолев все опасности и невзгоды.
* * *
Ксариус Тализар опустился на усыпанную иголками землю, приняв позу полной боевой готовности. Наемники столпились где-то за деревьями, там, где убийца оставил их. Их присутствие ставило под угрозу все расследование, чего Ксариус не мог допустить, так близко подобравшись к жертве.
Ксариус, однако, порядком удивился, что ни один из подручных колдуна до сих пор не попытался избавиться от него. Страх удерживал солдат на коротком поводке. Но трусость рано или поздно толкает на отчаянные поступки. Удар ножом во время сна или, скажем, стрела в спину. Поэтому даже сейчас, оставшись наедине с безмятежным лесом, убийца не упускал из виду ни одну тень, ни один шорох или запах.
Лагерь пустовал. Ксариус понял все еще задолго до того, как выбрался на поляну. Но лагерь определенно был. Трава примята и вытоптана. Кое-где на коре остались следы от веревок, которыми привязывали лошадей. На месте небольшого кострища, выложенного камнями, чернела земля. В иголках валялись остатки завтрака — перья, косточки, потроха птицы. Убийцу в первую очередь интересовало время трапезы.
Он поднес ладонь к кострищу, а затем ткнул пальцем в перчатке в золу. В глубине зола еще оставалась теплой, и угольки сразу же замерцали, перед тем как погаснуть. Ксариус поворошил пепел, в последний раз осмотрел место ночлега и, определив направление, поднялся на ноги.
Охота близилась к концу. Вечером.
* * *
Путешественники из Дилна передвигались внимательно и осторожно, чтобы не привлекать к себе внимания. Тихий и дикий лес стал надежным укрытием от назойливых людских глаз. Не встретив ни тропинок, ни следов, Джером и Эллайен прокладывали свои дорожки, пробираясь сквозь тенистый подлесок. Вокруг кипела жизнь. Лесные обитатели, крупные и помельче, прыгали с ветки на ветку, торопливо перебегали по стволам, копошились в густых зарослях. Любопытные звери и насекомые ни на минуту не отставали от путешественников, выдавая свое присутствие в основном звуками и шорохами, и лишь изредка показывались на глаза.
К вечеру Джером и Эллайен перешли вброд западное русло Изумрудной реки и оказались в старой хвойной части леса. Дубы и кустарники уступили место древним елям — седобородым гигантам, которые без зазрения совести расталкивали соседей, чтобы прикоснуться к лучезарному светилу. Густые тени сплетенных ветвей затопили лес, словно холодное болото. Из земли торчали мощные корни, а мох и папоротники покрывал ковер из иголок и шишек. Воздух сгустился, наполнился запахами смолы, мха и гниющей древесины.
Друзья неспешно преодолели несколько миль до наступления сумерек. На закате небо вспыхнуло и так же стремительно погасло, уступив место ночи. Тронулись они в дорогу довольно поздно, и не чувствуя особенной усталости, решили не останавливаться и продолжить путь. Глубокой ночью добрались они до восточного русла великой Изумрудной реки. Договорившись отложить переправу до утра, Джером и Эллайен остановились на ночлег. Расположиться решили на поляне возле бегущей реки.
— Я разведу огонь, — объявил Джером, не успев еще спрыгнуть с коня. — А ты раздобудь что-нибудь поужинать.
Эллайен кивнул и, поправив тетиву, скрылся в зарослях.
