— Надеюсь, мы сможем отправиться в скором времени, капитан, — сказал он с легким кивком.
— Мы будем гулять в самом городе? — заволновался Отчаянный. Он сидел, вытянув переднюю лапу, а слуги намывали каждый его коготь мыльной водой. С его зубами проделали то же самое: молодая служанка забралась ему в пасть, чтобы почистить задние.
— Разумеется, — с искренним удивлением ответил ему Сяо Вэй.
— Возможно, вам покажут учебный полигон для драконов, если в городе есть такой, — вставил Хэммонд. — Уверен, тебе это будет интересно, Отчаянный.
— Да-да. — Жабо туриста уже трепетало от предвкушения.
Хэммонд многозначительно посмотрел на Лоуренса, но тот сделал вид, будто не замечает. Капитан не имел желания играть роль шпиона или затягивать экскурсию, какой бы интересной она ни была.
— Ну что, Отчаянный, ты готов? — спросил он.
С острова их перевезли на красивой, но неуклюжей барже. Под тяжестью Отчаянного она раскачивалась с боку на бок даже на этом крошечном озере. Лоуренс держался поближе к неумехе-кормчему, страстно желая отнять у этого парня руль. Короткое расстояние до противоположного берега они преодолевали вдвое дольше, чем следовало. Сопровождал их солидный вооруженный эскорт. Большинство солдат шли впереди и расчищали дорогу, но человек десять, толкаясь, неотступно следовали за Лоуренсом. Сделать хоть шаг в сторону он не сумел бы при всем желании.
Пройдя через еще одни красные с золотом врата в крепостной стене, они оказались на очень широкой улице. Портал охраняли императорские гвардейцы и двое драконов: один уже знакомой красной породы, другой ярко-зеленый с красными метинами. Их капитаны сидели тут же под навесом и пили чай, скинув ввиду жары форменные толстые куртки. То, что они женщины, сомнений не оставляло.
— Я вижу, у вас тоже есть капитаны женского пола, — сказал Лоуренс Сяо Вэю. — Им поручают драконов каких-то определенных пород?
— Женщины сопровождают всех драконов, поступающих на военную службу. Такой выбор, конечно, способен сделать лишь дракон низшей породы. Например, изумрудник — вон тот, зеленый. Они слишком медлительны и ленивы, чтобы сдавать экзамены. Алые же цветки слишком драчливы и потому годятся только для военного поприща.
— Значит, в военной авиации у вас служат одни лишь женщины? — Лоуренс был уверен, что неправильно понял китайца, но тот согласно кивнул. — Отчего же это? Ведь не призываете же вы женщин в пехоту или во флот?
Сяо Вэй, видя его изумление, счел, видимо, нужным отстоять эту национальную особенность и рассказал Лоуренсу легенду. Одна девушка будто бы переоделась мужчиной, назвалась именем своего отца, села на боевого дракона и спасла империю, выиграв решающее сражение. После этого тогдашний император разрешил брать девушек в авиацию.
За этими красивыми метафорами проглядывали реальные факты. Во времена всеобщей военной повинности каждый глава семейства обязан был либо сам отслужить в армии, либо послать на службу одного из детей. Девочек, ценимых гораздо менее мальчиков, старались сбагрить в первую очередь. А поскольку служить те могли только в авиации, то постепенно сделались там преобладающей силой и в конце концов совсем вытеснили мужчин.
Под традиционную поэтическую версию этой легенды (Лоуренс подозревал, что в переводе она много теряет) они пришли к большой площади, мощенной серыми плитами. Там было полным-полно детей и драконьих детенышей. Мальчики, подвернув ноги, сидели в первых рядах, драконята расположились сзади. Все они пронзительными голосами наперебой повторяли за учительницей, стоящей на возвышении и читающей что-то вслух из большой книги.
— Вы хотели видеть нашу школу, — сказал Сяо Вэй. — Это, конечно, начальный класс — они только что начали проходить Изборники.
Лоуренса особенно поразило то, что драконы здесь учатся в школе и сдают письменные экзамены.
— Мне кажется, они не разбиты на пары, — заметил он и добавил, видя непонимающий взгляд китайца: — Дети сидят не рядом со своими драконами — притом мальчики, по-моему, слишком малы.
— Эти драконята вылупились недавно, и спутников им выбирать еще рано. Они сделают это, когда им будет пятнадцать месяцев, а мальчики тем временем подрастут.
Изумление Лоуренса перешло все пределы. Он всегда слышал, что дракона следует приручать сразу же по выходе из яйца, иначе тот станет диким и улетит, но пример китайцев служил прямым доказательством обратного.
— Им очень одиноко, должно быть, — вмешался Отчаянный. — Я очень рад, что Лоуренс встретил меня, как только я вылупился. — Он нагнул голову и ткнул капитана носом. — Кроме того, маленьким я всегда хотел есть, а охотиться самому было бы утомительно.
— Новорожденным детенышам не нужно охотиться, — возразил Сяо Вэй. — Их дело — посещать школу. Есть взрослые драконы, которые высиживают яйца и кормят маленьких. Это намного лучше человеческой заботы: к человеку детеныш неизбежно бы привязался, не умея еще судить о характере и достоинствах предполагаемого компаньона.
Лоуренс, чувствуя, что это камешек в его огород, сухо ответил:
— Все дело в отборе людей. У нас человек, как правило, должен прослужить в воздушном корпусе много лет, прежде чем его сочтут достойным присутствовать при появлении на свет дракона. В таких обстоятельствах упомянутая вами ранняя привязанность, как мне кажется, лишь способствует укреплению взаимной дружбы дракона с опекуном.
Их прогулка тем временем продолжалась. Лоуренса заново удивляла ширина улиц — можно было подумать, что их прокладывали в расчете на драконов. Это придавало городу ощущение простора, для Лондона совершенно не свойственное, хотя число жителей здесь и там было, похоже, равным. Отчаянный больше любопытствовал сам, чем служил предметом для любопытства: пекинцы, вероятно, привыкли к редким породам, а вот он прежде в городах не бывал и едва не завязывал шею узлом, глазея по сторонам.
Мандаринов несли в зеленых креслах-паланкинах, и охрана грубо расталкивала прохожих, освобождая им путь. Тут же змеилась, крича и хлопая в ладоши, алая с золотом свадебная процессия. Гремела музыка, трещали петарды. Невеста пряталась от взоров в крытых носилках — судя по всему, это была богатая свадьба. Немногочисленные мулы везли свои тележки, не обращая внимания на драконов. Ни лошадей, ни карет Лоуренс по дороге не видел — лошади, по всей вероятности, не смирились бы с драконами так легко. Пахло здесь не лошадиным навозом, как в Лондоне, а драконьим, слегка сернистым. Особенно сильный запах доносился с северо-востока, где, должно быть, находились отстойники.
Драконы попадались буквально на каждом шагу. Большинство составляли голубовато-серые, занятые самым разнообразным трудом. Одни уже знакомым Лоуренсу способом перевозили людей, другие тащили грузы. Многие разгуливали одни, без наездников — ошейники на них отличались по цвету, как драгоценности на мандаринах. Сяо Вэй подтвердил, что каждый цвет соответствует определенному чину и что эти драконы состоят на государственной службе.
