И вдруг картинка перед моими глазами, то есть перед глазами Рива померкла…
* * *
— Вот и все, что тебе надо знать, — сказал знакомый голос.
Я, признаться, и не ожидал, что меня вот так выбросят из тела друга… резко и грубо. Я догадался, что Рив остался там и что там сейчас его «испытание» еще продолжается, я понимал, что сейчас они, наверняка, убеждают его на прощание в том, что простили, и так далее и тому подобное. Возможно, теперь он решился подойти и обнять в последний раз их всех, попросить прощения… хоть это и бесполезно теперь.
Удивительно было то, что он, как и я, даже не подумал о том, насколько все это реально… иллюзия это или все действительно так происходит. Однако, чего я собственно удивляюсь: в таком состоянии, как мы с ним, только об этом и думать! Ладно, потом у Леса спросит, тот ему все расскажет.
Перед глазами все еще плыло, но я все же успел заметить, как светящийся шар вновь вынырнул из моей головы, заняв прежнее положение, и снова превратился в рабикана.
— Ну как? — выжидательно уставился на меня он.
— Супер! — съязвил я. — Впечатляет.
— Нет, как ты?
— Я? — не ожидал от него такой заботы. — Да… нормально… вроде бы.
— Что скажешь? У тебя было трудное детство? — поддел меня конь.
— По сравнению с Ривом, мне просто чертовски повезло, — согласился я. — Но как?..
— Что «как»?
— Как он это пережил? — поднял я взгляд на жеребца.
— Почему не покончил с собой? Ты же знаешь, что его приютил Шрон. Старик объяснил парню, что такое «вампир» и с чем его едят, помог прийти в себя и научиться хоть немного контролировать голод. Ну и все такое.
— Понятно. А с ним ты еще не встречался?
— Нет. И не буду.
— Почему? — удивился я.
— А зачем? Хочешь, чтоб я показал ему твои страдания? — прищурился рабикан. — Я могу, но считаю, лучше не надо.
— Да, ты прав, лучше не стоит.
Мы оба замолчали, думая каждый о своем.
Но тишина меня, как всегда, напрягала, и я нарушил ее вопросом:
— А он как воспримет все происходящее? Поверит или решит, что это все было видение, и забудет?
— А ты у него и спроси, — посоветовал лес. — Он-то знает, что ты был с ним все это время.
— Знает?!
— Ну, точнее не знает точно, но он чувствовал твое присутствие. А чему ты, собственно, удивляешься? Сам забыл, как меня почувствовал?
— Как будто кто-то пробирается в мозг? — вспомнил я.
— Типа того. Но какие у него были ощущения, я не могу сказать точно. Сам поинтересуешься.
И с такими словами конь пропал. Вот так взял и исчез. Как будто его и не было вовсе. Кто бы знал, как мне все это надоело! Появление одного, появление другого, исчезновение то одного, то другого, и так далее до бесконечности! Хоть бы попрощался что ли… Додумать мысль я не успел, так как резко схватился обеими рутами за голову. Однако в этот раз вспышка боли быстро прошла, оставив лишь легкое головокружение…
И снова в мозгу что-то начало холодеть, но теперь ощущения были такими, будто кто-то оттуда выползал… именно выползал, а не уходил, или вылезал… и тихонечко так, аккуратненько. Я понял, что лес оставляет меня… и в тот же миг изображение в глазах снова стало нормальным, таким, каким оно было до видения. Я снова увидел четкие очертания предметов без малейшей расплывчатости и ощущения нереальности.
Ну, хоть бы попрощался, додумал я свою мысль до конца, поднимаясь с травы. Или к Риву что ли провел бы, а то где мне его теперь искать, да и как самому-то выбраться.
— Осмотрись вкруг, не заблудишься чай! — знакомый до боли голос прозвучал где-то надо мной. — И прощай, мы с тобой больше не пообщаемся! — изрек он, потом вдруг задумался и добавил. — А, ну их, эти правила! Приходи ко мне когда вздумается, с тобой было приятно провести время. Пока.
И не успел я что-либо ответить, как голос стих, оставив меня одного-одинешенького на поляне… хотя не совсем одного — под кустом прямо напротив меня тихо и мирно посапывал мой клыкастый друг… отказавшийся от каких-либо изменений в своей жизни. И хоть я понимал, что отказался-то он не из-за меня, но все равно было приятно, что я его не потерял.
— Пока, может еще когда-нибудь свидимся, то есть услышимся, — шепотом проговорил я, зная что лес меня все равно не слышит. — И спасибо.
Оглянувшись, как посоветовал лес Познания, я с удивлением обнаружил, что вижу сквозь заросли свет костра, как маячок выглядывающий из окружающей темноты. И как я мог здесь вообще заплутать… Стоп, ну конечно же!
— Спасибо, — еще раз сказал я лесу.
К лагерю вышли мы с Ривом вместе. Я рассказал ему, что знаю о нем все и что был вместе с ним в самые тяжелые минуты видения. Тот смутился, но искренне обрадовался такому повороту событий, однако все равно от всех пережитых впечатлений оставался слегка грустным.
— Рив, а кто это была? Ну, та женщина? Ведь не мать, это я помню.
— Нет, что ты! Это сестра. Самая старшая в семье дочь. Ее тогда совсем недавно не стало… Только давай больше об этом не будем?
— Хорошо, Рив, не будем, — согласился я.
— А это… все было настоящим? — спросил он.
— А как ты думаешь? — хитро сощурился я, копируя физиономию рабикана.
— Ну… не знаю.
— А как ты хочешь?
— Я бы хотел… — он слегка засмущался. — Что бы это было на самом деле.
— Вот и отлично! — приобнял я друга за плечо. — Значит все это было действительно по-настоящему! Ты доволен?
— Уф… — только и выдохнул вампир.
— Как вы тут без нас? Не соскучились? — спросил я ребят, располагаясь у костра.
— А должны были? — удивленно спросил Луч.
— А как же! — подмигнул я Арае, вспоминая рабикана, показывающего мне обнаженную наемницу танцующую неумелый стриптиз. — Рив там успел уснуть.
— Действительно? — приподнял бровь Гром. — За пару минут?
— Почему же за пару минут! — возразил полу-вампир. — Я выспаться успел.
— Шутник, — прыснула девушка. — Сейчас он еще скажет, что проголодался!
В этот раз засмеялись все, кроме нас с Ривом, переглядывающихся непонятливыми взглядами, и… Лао. Мелочь смотрела на нас совершенно серьезно и удовлетворенно… как смотрит наставник на своего воспитанника, радуясь результату.
И тут я заметил, что котелок до сих пор находится над огнем, и отвар еще только начинает закипать, а Луч усердно его помешивает и держится свободной рукой за голову. Гром тоже лежит на том же самом месте, где я его и оставил, и так же страдает от похмелья.
— Вы отлить выходили? — произнес он все таким же страдальческим голосом. — За меня сходите, пожалуйста, а то я не мог) — только подымаюсь, начинает кружиться голова! — умоляюще простонал он.
