— И все? — удивился Луч. — Просто ради имени меча?
Убить одним выстрелом нескольких зайцев не получилось. Хотел отделаться от расспросов, лишь сказав про сторг: и не соврал, и истиной причины не сказал, — но не вышло.
— Да нет…
Я замолчал, думая, что сказать дальше. Врать очень не хотелось, тем более Лучу, а потому решил выложить все, как есть. Ведь если посмотреть внимательнее, то ведь действительно — никакой тайны тут нет.
Вспоминать было не неприятно, и не больно, а как-то грустно. Да и большой уже мальчик, чтобы по маминым рукам плакать и тосковать. Я, конечно, не был бы против увидеть ее живой, но мысль, что она мертва, настолько срослась со мной, что я уже практически не чувствовал ее, принимая это, как нечто должное.
— Ищу убийцу моей матери, — так просто, как ночь, ответил я.
Видно было, что мечник хотел что-то спросить, но слова застряли еще на выходе. Спустя несколько секунд он все же сумел произнести несколько слов:
— Ее убили? Мне жаль, что я задал такой вопрос. Это недостойно, и я приношу свои извинения… и соболезнования, — неуверенно добавил он, искоса поглядывая на меня.
— Давай только не будем про соболезнования! — от души посетовал я. — Меня ими уже задолбали. Да, умерла, но это было много-много лет тому назад. Я плохо помню все, что случилось.
Вот здесь я слукавил, на самом деле я отлично все помнил. Но не рассказывать же о своих переживаниях вампиру, которого я знаю насколько часов от силы?! Да и нет тех переживаний… уже. Я смирился, что не смогу все исправить. А что мне еще оставалось? Я старался думать о ней, как о чем-то прошлом… как о перевернутой странице своей жизни.
Вот она была… и вот ее не стало.
— Ничто не вечно… никто не вечен… — непонятно зачем сказал я.
— Ошибаешься, светлый, все может быть вечно, — в тон мне возразил Луч.
Мой вопросительный взгляд он понял прекрасно, а потому продолжил.
— Не знаю, поймешь ли ты. Но вечность чем-то зависит от нас самих, — он вновь отвернулся от меня, уперев взгляд в потолок… во тьму. — Если ты сам захочешь сделать что-то вечным, ты это сделаешь. Например, память… о твоей матери. Ведь она вечна! Но лишь до тех пор, пока ты хочешь этого. Разумному существу свойственно забывать то, что он помнить не хочет.
Я задумался. Сильно задумался. Наверное, он нрав. Я помню лишь то, что хочу помнить, а потому для меня вечно лишь то, что я сам хочу сделать вечным.
— Но я бы не советовал тебе, светлый, всем говорить такие речи, — с ехидцей ответил я.
— Почему это? — заинтересовался Луч.
— Так ты быстро всех переубедишь.
— И что?
— И то! Что если не останется других мнений, отличных от твоего, то и твоему слову негде будет жить! Для того, чтобы мнение кого-то имело место быть, должны быть и другие мнения, — удовлетворенно закончил я.
— Типа, там, где есть добро, должно быть и зло, иначе как добро отличить от зла?
— Типа того.
— Во даешь, темный! — искренне восхитился служитель. — А ты старше, чем кажешься на первый взгляд!
— Опять ошибаешься. В душе я гораздо младше даже того возраста, на который выгляжу! — подмигнул я светлому вампиру. — Ладно, давай спать.
С такими словами я поднялся и лег уже на своем месте. Теперь я всем телом чувствовал, как плен сна окутывает мое тело, парализуя конечности и постепенно подбираясь к голове. Уже на грани сознания до моих ушей донеслось:
— Да прибудет с тобой милость Хозяйки Судьбы, темный!
— И тебе спокойной ночи! — с улыбкой ответил я.
* * *
Таким образом, как вчера ночью, мы с Лучом спорили весь день. Точнее спором это назвать было трудно, скорее высказывание своих мнений, потому что воин твердо закрепил мою речь про свои и чужие взгляды, и не старался убедить меня в своей правоте. Мне ужасно понравилось разговаривать с этим загадочным вампиром. Почему загадочным? Просто я недоумевал, откуда он все это знает, и где он набрался такой мудрости? Зато от него я нахватался много чего занятного и интересного, чем в последствии мог «похвастаться» перед обществом. А точнее, что сможет мне помочь в дальнейшем пути.
А если уж быть совсем честным, то я от этих разговоров по-другому стал смотреть на мир… я поменял много своих мнений и взглядов… я понял, что в чем-то ошибался, а в чем-то был прав… что нельзя смотреть на мир с одного угла… что существует еще много мнений, кроме моего собственного.
Наверняка, и Луч тоже что-то перенял от меня, ибо такие беседы не могут проходить совершенно бесследно. Хоть что-то должно оставаться.
Мы бросались друг в друга «умностями» и «маленькими мудринками» (как выразился сам Луч), а окружающие пялились на нас с открытыми ртами, но нам все было «по барабану»! Арая, впрочем, как и ожидалось, не сводила взгляда со своего кумира — красавца мечника светлого вампира Луча. И даже когда мы были вместе, она восклицала «Ах! Как красиво! Свет и Тьма!», но смотрела всегда только на блондина.
А я бесился. Сам не понимая, почему… Ну красивый, ну умный, ну сильный, ну служитель… и что с того? Хотя сам понимаю, что именно с этого можно потерять голову, да так, что потом и не найдешь. Нет, я не завидовал. Мне вовсе не нужно было, чтоб девушки висли на мне и цеплялись за меня зубами и когтями. Нет. Я просто понимал, что он лучше, что мне такого не добиться. В то же время я искренне за него был рад, а насчет наемницы — искренне сочувствовал. Похоже, я сам не знал, что мне нужно.
Зато я понял твердо в самом себе то, что меня жутко заедает тот факт, что я спас этой девушке жизнь, а она этого не признает, — не видит. Ну ладно, я не стану ей на это более указывать. Пусть считает, как хочет.
— Да нет, темный, неужели ты не понимаешь?! — без злобы воскликнул Луч. — Нельзя всем своим действиям искать логичное оправдание! Это неразумно, в конце концов!
— А не искать — нелогично! — в свою очередь ответил я ему. — Если ты что-то сделал, то ты это сделал по какой-либо причине? Так ведь?
— Ну… в большинстве случаев, — неохотно согласился мечник. — Но должно же быть что-то, что не поддается никакой логике!
— А вот без этого, светлый, не получится. Тут ты прав, нечто, не поддающееся логическому оправданию, всегда бывает. Но опять же, это не значит, что причин для совершения такого поступка нет! Более того — они есть! Просто ты не можешь сразу их найти.
— Но посмотри с другой стороны: а зачем их искать? — развел руками в стороны воин.
Вот так начался наш следующий день. Когда мы с Ривом проснулись почти одновременно, Гром уже помешивал завтрак в котелке на костре, Луч в который раз полировал лезвие своего меча, Арая напевала что-то, заплетая тугую косу, а над лагерем плыл восхитительный аромат чего-то вкусненького. Лао уже заняла наиболее удобное положение: на плече у Грома.
