— Я не умею, — ответил Ричард.
— Да это же просто. Просто записывай все, что я говорю… А потом мы издадим книгу. Она еще долго будет влиять на грядущие поколения.
— Где ты достал наркотик? — сжал его плечо Ричард. — Сколько ты принял?
— Ну… — Алек неопределенно помахал рукой. — А тебе-то что? Тоже хочешь хлебнуть?
— Нет, не хочу. Ты часто его принимаешь?
Какой же он дурак! Как же он раньше об этом не подумал? Он считал, что знает Алека, разбирается в его пристрастиях и привычках…
— Редко. — Друг благодушно на него посмотрел. — Теперь очень редко. Я уже давно не брал в рот «Радость дураков», был занят… кое-чем другим. Ричард, ты так взволнован. Отчего? Я ведь тебе оставил.
— Очень мило с твоей стороны, — сухо промолвил Сент-Вир.
Осторожно обхватив возлюбленного за шею, он поцеловал его, ощутив на языке сладкий привкус наркотика. Другой рукой он вытащил книгу из пальцев Алека, бросив ее на пол подальше от очага. Потом мечник повел друга в спальню. Сейчас Алек был не лучший собеседник, однако его тело чутко отвечало на ласки — Ричард это ощутил, когда принялся его раздевать.
— Зачем ты так? Ну зачем? — то и дело спрашивал Алек всякий раз, когда Сент-Вир расстегивал очередную пуговицу или развязывал шнуровку.
— Чтобы ты не замерз, — отвечал мечник, — чтобы я мог тебя поцеловать. Вот тут, тут, а еще тут.
— Мне это нравится, — Алек расплылся в довольной улыбке. — И ты мне нравишься.
— Спасибо. — Ричард нежно пощекотал его.
— Ты мне нравишься, — повторил Алек. Вдруг он напрягся и отстранился. — Что это было?! — закричал он.
— Ничего, — растерянно произнес Ричард, — это просто у меня бьется сердце. Не волнуйся…
— Ричард, они на меня смотрят! Они пялятся на меня, понимаешь?! — Безмятежное состояние сменилось нервным приступом, которого Ричард надеялся избежать.
— Никто на тебя не смотрит, — успокаивающе проговорил Сент-Вир, но Алек вырвался из его объятий и полуодетый приник к окну. Устремив взгляд к небу, он прижал к стеклу ладони с растопыренными пальцами, словно стараясь ими прикрыться.
— На меня смотрят звезды, — произнес он голосом, преисполненным лютой муки. — Пусть они перестанут! Скажи им!
— Будет тебе, будет. — Ричард оттащил Алека от подоконника и закрыл ставни. — Ну вот, теперь им тебя не увидеть.
— Я пытался скрыться. — Алек вцепился в мечника и зарылся лицом в его плечо. — Мы со Стоуном и Гриффином… Мы были так уверены… Ричард, мы сделали расчеты. Они были верны, понимаешь, верны, я это знал… Мне-то что, — плевать, но они хотели получить степень. Что теперь станет с сестрой Гарри?! — дико вскричал он.
— Все обойдется…
— Ты не понимаешь, ректоры все погубили! Я все не верил… Не думал, что они так поступят…
— Ректоры Университета?
— Доктор Свинорыл.
— И поэтому тебя отчислили? — Ричард с самого начала подозревал нечто подобное.
— Нет. Не меня. Со мной все обошлось. А вот за тебя я волнуюсь…
— Это ни к чему, Алек.
— Ричард! Ты должен меня защитить. С риторикой… Знаешь, что это такое? Так вот, с риторикой, историей, геометрией у меня все было в порядке… Но только подумай, под каким углом поднимается солнце, а звезды описывают дугу без тангенса… И они смотрят на меня… все время смотрят…
Алек вздрогнул и устремил дикий взгляд на стену, в которую с яростью постучали. Ричард крепче прижал его к себе. Неужели Алек написал какой-то трактат, который отверг университет, и теперь из-за этого его друг искал себе погибель? Видать, он вложил в свой труд всю душу. Если таким образом он пытался бежать от общества нобилей, тогда все встает на свои места. Ну а если Алек был простолюдином, Университет давал ему единственную возможность заняться наукой…
— Все хорошо, все хорошо, — машинально повторял Ричард. — Не бойся, теперь тебя никто не обидит.
— Не выдавай им меня. Ты не понимаешь, каково это — знать, что тебя не тронут. Только твоих друзей… А все вокруг думают, что ты шпионишь на нобилей… Я всего-навсего хотел…
Снова кто-то с яростью постучал, на этот раз в дверь. Ричард догадывался, из-за чего к нему могли прийти. Он с головой накрыл друга одеялами и, тщательно подбирая слова, произнес:
— Алек, оставайся в постели и не шевелись. Все в порядке, просто кто-то решил меня навестить. Я скоро вернусь.
Ричард обнажил меч и одним рывком открыл дверь. На пороге стояла женщина в бархатном плаще.
— Т-а-а-к, — протянула Джинни Венделл, окинув взглядом клинок. — Как я погляжу, ты на взводе.
— Нет, просто настороже.
— Это правильно. Ты один?
— Честно говоря, нет. Что, дело до утра не ждет?
Увидев, как Сент-Вир чуть опустил меч, она решила, что Ричард приглашает ее войти. Джинни проскользнула мимо него, остановившись посреди комнаты.
— Судить тебе, дорогуша. Я не отниму много времени.
— Значит, все-таки не горит.
— Слушай, — промолвила она, — я пришла сюда одна, да еще в такой час не для того, чтоб меня выставляли за дверь исключительно потому, что тебе лень одеться.
— Ладно, — сдался Сент-Вир, — выкладывай.
— Меньше часа назад в Гансерском переулке нашли два трупа. Их отыскал Дозор, и эти тупые бараны никак не могут взять в толк, почему жертвы были убиты мастерским ударом меча. Кстати, я тоже. В обоих случаях удар направлен снизу вверх, и опять же в обоих случаях — в самое сердце. Рано или поздно кто-нибудь шепнет Дозору, что на такое в городе способен только один человек.
— Скорее всего, так оно и будет.
— Погибшие были не из Приречья. — В ярости уставилась на него Джинни. — Ты не нобиль! Ты не имеешь права, не заключив договора, резать людей направо и налево и при этом рассчитывать, что это сойдет с рук. Если хочешь убрать людей с дороги, дело твое, только смотри, где оставляешь трупы. Нам ни к чему, чтобы сюда являлись дозорные в поисках приключений.
— Никто сюда не придет. К тому же я все проверил. Ошибки нет. Ты притворяешься или вправду не знаешь, кем были люди, которых я прикончил?
— Ричард, — вздохнула она, и ее взгляд утратил былую суровость, — как же я надеялась, что не услышу от тебя этих слов!
— Все обойдется, — успокаивающе произнес он. — Лорд, который послал их за Алеком, не станет требовать правосудия. Он человек иного склада. Я, право, не понимаю, из-за чего ты так переживаешь. Никто не станет прочесывать Приречье из-за каких-то двух наемников. Я просто позаботился о том, чтобы происшествия подобного рода больше не случались. Хьюго должен быть доволен. — Он подошел к двери и раскрыл ее. — Спокойной ночи, Джинни.
— Погоди. — Рука женщины взметнулась вверх и коснулась горла. — Это не имеет никакого отношения ни к Приречью, ни к Хьюго, ни к кому-либо другому. Будь осторожен. Такое за пределами Приречья не прощают. — Она опустила ладонь и огладила ею бархат плаща. — Дорогуша, если дело дойдет до официального расследования, тебя повесят вне зависимости от того, что сотворил тот лорд.
