Из разговора с Магта-джаном Дар узнала, что случилось после того, как она дезертировала. Магта-джан рассказал, как он сам уцелел, попав в засаду, как пробился к выходу из ущелья. Там он помог людям короля Креганта отразить несколько атак. В этих стычках обе стороны понесли немалые потери. Наконец враги отступили, и все, кто уцелел в войске Креганта, пошли назад. Магта-джан думал, что их ведут домой, но войско неожиданно изменило направление, и оркам было приказано атаковать «священное место вашавоки». Несмотря на то что орков осталось немного, они легко захватили город. После того как солдаты «наполнили множество повозок», войско направилось к Тайбену.
Но когда Магта-джан оказался в Тайбене, его не отпустили домой. Вместо этого королева приказала всем оркам оставаться в гарнизоне. Сначала здесь было почти пусто, потому что очень немногие остались в живых после похода. С тех пор гарнизон начал мало-помалу пополняться сыновьями, которых присылали из разных кланов. Орков начали сбивать в новые полки, и некоторым шилдронам уже довелось побывать в бою. Магта-джан знал, что за время этих вылазок было убито несколько вашавоки, но больше он ничего не мог рассказать.
Дар удалось узнать совсем немного о том, чем занимаются солдаты короля, потому что Магта-джан всеми силами избегал встреч с вашавоки. Когда он находился в гарнизоне, он встречался только с клеймеными женщинами, подававшими оркам еду и приносившими дрова для очага. Магта-джан сказал что время от времени орки ходят водворен, чтобы там получать приказы от королевы, носам он во дворце не бывал ни разу. Мало кому выпадало на долю повидаться с королевой, и встречи с ней всегда бывали редкими и краткими. Помимо этих визитов к королеве, ни один орк никогда не заглядывал в Тайбен. Да и пределы гарнизона они покидали только тогда, когда их отправляли сражаться.
Поговорив с Магта-джаном, Дар встревожилась. Получалось, что орки не смогут оказаться настолько полезными, насколько она рассчитывала. Король Крегант, судя по всему, очень старался отделить орков от их королевы, да и от себя держать подальше. В этом ему помогала неприязнь орков к вашавоки. И снова Дар показалась невыполнимой стоящая перед ней задача.
— Я нашел Ковока, — сообщил вернувшийся Зна-ят.
У Дар радостно забилось сердце.
— Где он? Ты говорил с ним?
— Очень коротко. Я сказал ему, что ты здесь. Он спрашивает, повидаешься ли ты с ним.
— Хай! Хай! Хай! Я пойду к нему прямо сейчас.
— Это будет небезопасно. Вашавоки повсюду.
— Но как же тогда нам с ним встретиться?
— Он сказал: нужно подождать до ночи. После того как вашавоки запирают своих жен-счин в палате, большинство из них уходят. Поблизости есть пустая казарма. Он будет ждать тебя там.
После того как Зна-ят объяснил Дар, как пройти к пустой казарме, ей оставалось одно — ждать. Весь вечер она просидела одна, потому что орки ушли упражняться во владении оружием. Большинство новичков никогда не брали в руки меч и боевой топор, и их следовало обучить навыкам боя. Дар спряталась в куче переносных шалашей. Оттуда же она потом наблюдала за тем, как испуганные женщины подают оркам кашу. Все женщины, похоже, были клеймены недавно, и никого из них Дар не узнала. Она поела после того, как женщины ушли, и стала ждать наступления темноты.
Когда наконец стемнело, Дар крадучись вышла из казармы. Луна еще не взошла. Дар переоделась в платье вашавоки, спрятала под ним кинжал и с неохотой рассталась с теплыми оркскими сапожками. Ступая босыми ступнями по холодной земле, она опасливо оглядывалась по сторонам. Казармы стояли черными рядами и были едва различимы в темноте. Дар осторожно пробиралась к той казарме, где ее ожидал Ковок-ма. Стояла тишина, казалось, в гарнизоне никого нет. У Дар было именно такое ощущение, пока она не заметила, как кто-то прошел по стене.
«Часовой, — догадалась Дар и подумала: — А зачем тут нужны часовые? От чего он охраняет гарнизон? От нападения врагов? От побега орков? От того и другого сразу?»
Как бы то ни было, часовой был всего один, и, пожалуй, бояться его не стоило.
Дар подошла к пустой казарме. Дверной проем зиял чернотой. Она шагнула в пустую комнату и сразу увидела бледное свечение зеленых глаз. Она поспешила к этому свету.
— Ковок? — прошептала она.
— Хай.
Дар вытянула руку и прикоснулась к железным латам. Ковок-ма был в доспехах. Дар нащупала его руку и потянула ее к себе, чтобы приложить к груди. Но рука Ковока не поддавалась.
— Ковок?
— Тебе не следовало приходить.
Холодность его голоса поразила Дар.
— Ты сам попросил меня прийти.
— Тебе не нужно было приходить в Тайбен. Ты должна уйти.
— С каких это пор сыновья приказывают матерям и говорят, что матери должны делать? — спросила Дар, стараясь, чтобы вопрос прозвучал игриво.
— Такова мудрость моей мутури.
— Ты говоришь о той самой мутури, которая благословит нас?
— Почему ты говоришь так глупо? — спросил Ковок-ма, — она никогда не благословит нас.
— Я о таком не слышала.
— Разве моя мутури говорила с тобой?
— Тва, но…
— А со мной говорила. Она сказала, что когда кто-то дарит любовь, у него мутнеет рассудок. Вот почему только мутури решают, кого благословить, а кого нет.
Дар снова потянула к себе руку Ковока. Он оставался непреклонен.
— Прикоснись ко мне.
— Это запрещено.
— Почему?
— Мутури так сказала.
Дар было обидно, что она не видит Ковока, а он прекрасно видит ее. Казалось, он прячется от нее.
— Я здесь из-за тебя!
— Я не просил тебя приходить. Уйди и забудь меня.
— Не так это просто. Я не смогу забыть тебя.
— Мутури говорит — забудешь.
— Она ошибается.
— Даргу-ят, ты теперь — мать уркзиммути. Как же ты можешь сомневаться в мудрости мутури?
Дар чувствовав себя брошенной и преданной.
«Одно слово от его мутури — и он отказывается от меня. Как только он мог так скоро перемениться?» И тут у нее мелькнула ужасная мысль.
— Ты ожидал этого! Ты знал, что нас ни за что не благословят!
— Даргу-ят, прошу тебя, прости меня.
— Ты знал! Ты знал!
Даргу замахнулась и ударила по зеленым глазам, но удар пришелся по подбородку Ковока. Ковок-ма не шевельнулся. Дар ударила его еще раз.
Ярость и отчаяние сражались в ее душе.
— Кусок вашавоки! — выкрикнула Дар.
Это было самое обидное прозвище, какое только пришло ей на ум. В следующее мгновение она выбежала из казармы. Ее глаза были залиты слезами. Она бежала, сама не понимая куда, и вдруг кто-то вышел из ночной тени и загородил ей дорогу. Дар была готова метнуться в сторону, но к ее шее прижался кончик лезвия меча.
