— Нет. Любого, носящего в Шивиале меч с кошачьим глазом, рано или поздно допросят. И потом, за границей за него дадут больше. Теперь мы найдем ювелирную лавку, и ты продашь это кольцо.
Рейдер вздохнул и отвел взгляд.
— Почему я?
— Потому, что ты высок, хорош собой и внешность имеешь романтическую. Если это попытаюсь сделать я, они решат, что я украл его у матери.
Как выяснилось, Рейдер унаследовал навыки предков по части торговли краденым добром. Ювелир оказался сморщенным, подозрительным человечком, который вел свои дела в хорошо освещенной каморке за стальной решеткой. Он бросил на предложенное ему кольцо быстрый взгляд и отвернулся.
— Две кроны, и считайте, что я сегодня необычно щедр.
— Две тысячи, — возразил Рейдер. — Я тоже.
Ювелир внимательнее присмотрелся к этим неряшливо одетым юнцам, потом к кольцу, поднял его к свету, повертел в пальцах, посмотрел на него через лупу.
— Подделка, конечно, но неплохая. Восемь крон. Берите или проваливайте.
— Две тысячи пятьсот. Ты отнимаешь у меня время.
Чуть позже, когда ювелир поднял цену до сотни, а Рейдер вернулся к двум тысячам, Овод толкнул его локтем.
— Она с тебя шкуру спустит, — заметил он с надеждой в голосе.
Его спутник даже не моргнул.
— Там, откуда взялась эта штука, еще много всякого разного.
В Ордене свято верили в то, что побочным эффектом Уз является фантастический успех Клинков у женщин. Похоже, это было не так уж далеко от правды, поскольку это мнение разделяла — не обязательно одобрительно — большая часть населения Шивиаля. Ювелиру позволили заметить рукояти с кошачьими глазами.
Следующие полчаса накал торга повышался и понижался, тогда как вода в гавани неуклонно убывала. Овод умирал от этой пытки. Но, должно быть, ему удавалось неплохо скрывать свое нетерпение, ибо Рейдеру удалось сторговаться на цене в 1145 золотых крон. Спускаясь по скрипучей лестнице, он буркнул, что этот — он выругался по-бельски — ублюдок выручит на этом не одну тысячу.
— Я бы принял его первое предложение, — признался Овод. — Откуда ты знал, что это настоящий изумруд?
— Я увидел его глаза. У него зрачки сделались размером с винные бочки. — Рейдер задержался на пороге. — Теперь ищем корабль?
— Не сразу, — ответил Овод. Время было на вес золота, но вид они имели неподобающий: двое юнцов в потрепанной одежде, щеголяющие оружием с серебряными эфесами — у них прямо на лбу было написано: «воры». Если они в таком виде попробуют договориться о проезде за границу, они сразу же выдадут в себе беглецов, и тогда плата возрастет по крайней мере вшестеро.
Он отвел Рейдера в скорняжную лавку на противоположной стороне улицы и заставил его купить себе самую дорогую пару башмаков по ноге и по кожаному поясу с золотыми пряжками каждому. В соседней лавке продавались одеяла. Свернув их, они спрятали в нем меч Жанвира.
— Одного Клинка хватит, — объяснил он. — Два Клинка не отправятся за море без подопечного. Но теперь ты выглядишь богатым типом, путешествующим инкогнито.
— Разве я не слишком молод для того, чтобы иметь собственного Клинка?
— Нет, если ты — твой кузен, Руперт, лорд Кэндльфрен. Мы достаточно близко от Уэстерта, чтобы о нем слышали здесь многие. Не думаю, чтобы кто-нибудь из них видел его живьем или знал, что у него нет Клинка.
— А кто спросит?
— Надеюсь, никто, — рявкнул Овод. — Но теперь у тебя есть имя, если понадобится. Ты же принц. Задери нос и веди себя соответственно!
Восхищенные взгляды Рейдера сделались чуть убедительнее, когда он потренировался немного.
— Где это ты научился так замечательно пускать пыль в глаза?
— В плохой компании набрался. — Узы заставляли Овода думать так, как ему полагалось думать. Он не был больше Оводом, он был только личным Клинком Рейдера и никогда больше не будет сам по себе.
В порту царила суматоха. Корабли отдавали швартовы, поднимали якоря и спешили выйти в море до отлива. Рейдер шагал по причалу, комментируя готовность всех кораблей, мимо которых они проходили, их груз, пункт назначения, мореходные качества, возможность взять на борт пассажиров, а также честность капитана.
— Откуда ты только все это знаешь? — удивился его телохранитель.
— И не только это: состояние такелажа, что они обычно перевозят, чем это пахнет. Вот этот ходит только вдоль побережья, не туда, куда нам надо. С этого все крысы давно сбежали. А…
Бельцы! Целый корабль ублюдков! Драккар не походил ни на один другой корабль — он был длиннее, изящнее и неизмеримо грознее. Конечно же, шайка полуголых матросов на палубе не могла быть никем из тех чудовищ, которые пять лет назад захватили Хейбридж, убив всех, кого знал Овод. Но вид такого обилия рыжих голов пробудил в нем такие яркие воспоминания, что он уже не видел перед собой ни моря, ни кораблей. Он снова видел большой дом, каменные стены которого не позволяли налетчикам взять пленных или грабить добро, видел пляшущих вокруг него мерзавцев, пробивающиеся сквозь кровлю языки пламени, когда те в бессильной ярости подожгли здание. Он слышал крики и смех, когда матери выкидывали детей из окон, а бельцы швыряли их обратно. В ноздри бил запах горелого мяса. А потом те же чудовища с криками принялись охотиться на него, и он снова ощутил холодные объятия стискивающей его земли, когда он забился в барсучью нору… Они вернулись, но теперь у него был меч…
Мгновение он стоял, словно парализованный, раздираемый на части стремлениями бежать, кричать от страха, прыгнуть с причала на палубу. Он быстр. Он уложит пятерых или шестерых, прежде чем они одолеют его…
— Овод? Чума и пламень, парень! Ты в порядке?
Он нужен своему подопечному! Сэр Овод ощутил, как Узы словно руками тянут его с места. Воспоминания померкли. Он зажмурился.
— Живот схватило. Я бы сейчас съел крысу сырой.
— Жареные они лучше, — осторожно заметил Рейдер. Выждав еще секунду, он двинулся дальше. Овод последовал за ним, стараясь не смотреть в сторону бельцев, но ощущая на себе тревожные взгляды своего подопечного.
— Ага! Если это не тергианские паруса, я сам тергианин. Похоже, они грузили лес — хороший груз: удержит судно на плаву, даже если оно даст течь. — Рейдер подошел к трапу, который как раз собирались втаскивать на борт. — Эй, любезный! Позови капитана, ладно?
Грузный волосатый тип, к которому он обращался, отозвался несколькими гортанными звуками, которые Овод, к счастью своему, не разобрал. Впрочем, одной тональности хватало, чтобы рука его непроизвольно дернулась к эфесу шпаги. Тем не менее в ответ на просьбу Рейдера появился офицер, еще грузнее и грубее. На ломаном шивиальском он подтвердил, что судно идет в Тергию и что на борту найдется место для двух пассажиров.
