Только сейчас, обведя взглядом следопытов, туанец заметил, что они, внимательно слушая девушку, тем не менее не уходят с головой в ее рассказ, не рисуют, как Рурт, в голове кровавые картины, а держат ухо востро, прислушиваясь не только к ее словам, но и к каждому шороху за пределами беседки.
Вот о чем совсем недавно говорил Набрус. Не забывать о цели и быть всегда начеку!
Принц резко обернулся…
Нет, это всего лишь хозяйка. Предложила вина и посуду для появившейся за столом девушки. Да и Тор-стус — вот он — присматривается и прислушивается, стоя недалеко от беседки. Он, безусловно, внимателен, как, впрочем, и все остальные следопыты. Но Рурту самому нельзя забывать о предельной концентрации. Никогда!
Члены отряда не собирались ужинать ночью и должны были закончить до наступления полной темноты. С появлением Роры трапеза затянулась. Точнее все забыли о еде и никто уже не притрагивался к пище.
Ночь между тем в полной мере вступила в свои права. А голос девушки продолжал звучать.
Принц всего лишь на секунду отвлекся и готов был снова поймать утерянную нить рассказа. Оставалось еще много вопросов.
Например, известно ли ей что-нибудь о смерти Садиуса?..
— Мать моя была очень напугана, — рассказывала тем временем утолианка. — А отец… он очень мудрый человек и очень сильный, хоть и старик. Я сказала, что было похоже, как будто мужа убила любовница или кто-то, заставший свою девушку с ним. Отец спросил: «У него была любовница?» А я ответила, что не знаю и никогда у меня не было подозрений. И все же, понимаете, это походило на… в общем, я чувствовала, что он был с кем-то близок перед смертью. Но зачем так жестоко?! — Она закрыла лицо руками, прервалась, видимо снова увидев ужасную картину. — Так жестоко, будто это сделал ужасный зверь, а не человек…
— Будто зверь… — повторил Рурт.
— Будто. Откуда ему взяться? Есть опасные хищники в наших краях, но они все ночные, а вечером ворота у нас хорошо закрываются. И в ту ночь они были закрыты.
Рора снова сделала несколько глотков, промочив пересохшее горло.
«И горцев можно лишить их прославленной силы духа, творя такие ужасные вещи, на какие способны проклятые прелестницы. А уж в наши мирные времена когда в Туании даже обычных дорожных разбойников давно забыли, деяния этих девиц-оборотней выглядят особенно страшными», — подумалось принцу.
— Отец все же призвал меня не спешить с выводами и наказал ждать. Мы с мамой его послушались, а он вышел, готовый в дорогу, необычно молодцеватый и грозный, каким я его давно не видела, достал свой меч и мне тоже вот этот дал, который вы забрали. Он меня с детства к оружию приучал — на всякий случай… Отец сказал, что случилось страшное и что он отправляется в путь. Сказал, чтобы мать оставалась дома, а я попросилась с вами, но сам к вам подходить и просить за меня не будет, потому что хочет быть далеко, когда вы узнаете…
— Почему же ты не подошла к нам утром? — спросил ее Набрус. — Мне казалось, что ты отправилась вместе с отцом.
— Не вместе с ним, а за ним! Я бросилась за ним следом, хотела незаметно, потому что знала, что прогонит, но он меня быстро обнаружил — не успели далеко уйти от деревни, — отругал и отправил назад. Я просто боялась за него… У меня в жизни всего два близких мужчины, и потерять второго за один день было бы для меня просто…
Рора слегка перевела дух и еще немного глотнула воды.
— Я вернулась, как он велел. Но исполнять его наказ до конца и покидать мать на рассвете я не собиралась. Мать долго уговаривала меня сделать так, как сказал отец. Я все не соглашалась. Потом схитрила, сделала вид, что согласна, чтоб ее не мучить, а утром просто сбежала, дождалась, пока вы уедете, уж потом только вернулась. А мама вам так и не решилась ничего сказать…
— Но все же ты отправилась вслед за нами, — утвердительно произнес Набрус.
— Да, мама меня отругала еще больше, чем отец. И она туда же — мне и так было плохо… Насильно бы она меня, конечно, не заставила, но я все-таки решила послушаться. Правда, на споры и размышления ушло много времени и догнать вас оказалось непросто. Сами видите результат…
— Мы ночевали в Истне и Утине. Ты нас там не нашла?
Девушка отрицательно покачала головой.
— Я сильно отстала. В один момент была совсем близко, но все же упустила вас у Минестора. А эта гора меня просто лишила сил. Вместо того чтобы искать вас в Истне, я остановилась в первом же доме. Хотела проснуться рано и ждать на дороге, но не получилось — я ведь перед этим почти двое суток не спала. Хозяева меня не добудились, и встретиться с вами опять не получилось. В Утине я и вовсе не ночевала, не успела туда до темноты. А сегодня вот нагоняла, две лошади сменила.
— А что с руками, лицом? — спросил следопыт.
— Упала…
— Почему сразу к нам не вышла? Зачем в кустах сидела?
— Я ведь не знаю вас. Хотела послушать, кто такие, о чем говорите…
— Кто такие, значит, — повторил предводитель отряда.
— Да, — подтвердила утолианка. Усталость брала верх над ее молодым телом, не привыкшим к тяжелым одиночным походам.
— За эти дни никого подозрительного не встречала? Например, девушек… отличающихся странным поведением или внешностью? — спросил принц.
Рора отрицательно качнула головой. Ее долгий рассказ был закончен.
Тут рядом с девушкой оказался Набрус. Он ладонью приподнял ее подбородок и пристально посмотрел в глаза, так же как смотрел три дня назад в глаза ее матери. На лице его, как и тогда, появились признаки напряжения. С выступающей вперед нижней челюстью, приоткрытым ртом, сдвинутыми к переносице бровями он не походил на привычного спокойного Набруса.
— Все это пра-а-авда и не-е-ет в твоих словах вы-ы-ымысла, Рора? — протянул Вспоминающий.
— Да, так все и было, — ответила девушка. Глаза ее округлились, а взор затуманился.
— Ты забу-у-удешь мой вопро-о-ос и свой отве-е-ет!
Предводитель отвернулся от утолианки. Рурт увидел его лицо, на котором вдруг появился и сразу исчез след беспокойства. Следопыт вернулся на свое прежнее место как ни в чем не бывало, и принц решил, что, наверное, ему показалось в неярком свете единственной в беседке лампы — игра теней.
Стоило Набрусу отойти, и взгляд девушки тут же прояснился. Теперь уже напряжение появилось у нее: Рора ждала, что решат эти семеро мужчин, что ответят на ее просьбу пойти с ними.
А если не согласятся? Если не поверят? Если скажут возвращаться? Все это можно было прочитать на ее лице. Ответа не было от предводителя. Она стала переводить взгляд поочередно на его спутников.
Остановилась на Рурте. Этот великан тоже молчал, а она смотрела так, будто только ему теперь доверяет.
Принц выдержал ее взгляд.
Наконец заговорил предводитель:
