Парадная залита багровым, усеяна трупами.
Манус помогает раненому Маскерусу. Тот в крови, но, похоже, раны его не смертельны.
В центре парадной на одной из прелестниц замер Торстус. Мертвые пальцы оборотня под следопытом вонзили длинные когти в его шею и плечо, клыки впились с другой стороны. Обезображенное ужасной гримасой, побледневшее лицо девицы так и замерло в своем последнем укусе: Торстус перед смертью успел вспороть живот обидчицы, забрав ее с собой. Огромные глаза твари смотрят прямо на Рурта, но ничего больше не видят. Принц же в них видит бессмысленный, не погасший еще гнев.
Туанец мгновенно подскакивает к следопыту, переворачивает его на спину, предварительно избавив от проклятых объятий прелестницы.
— Торстус мертв… — Он склоняет голову. — Ты — Воин Света, брат мой!
— Нужно проверить все! Возможно, найдем Па-бруса! — раздается за спиной голос. — Или его тело…
Для начала осмотрели спальню хозяев. Там, кроме мертвого мужчины, больше нет никого. В остальных комнатах так же пусто. Только в гостевой спальне всхлипывает завернувшаяся с головой в одеяло хозяйка, ее решают пока не трогать. Принц хватает за руку Рору, увлекая за собой, и все оставшиеся в живых покидают дом через зловещую парадную и прихожую — на крыльцо.
— Это еще не конец, — по пути говорит Рурт, — королевы среди убитых нет. Будьте наготове!
Среди горы трупов на месте схватки не было тела той самой, которая когда-то хотела приласкать Рурта убийственной лаской. Прозрачная накидка, окаймленная золотой нитью, не осталась на полу парадной вместе со своей хозяйкой Пейриндой Лучшей.
Королева попросту не участвовала в драке и вообще не показалась. Значит, опасность все еще велика. И Пейринда наверняка не осталась одна!
Где же Набрус? Может, все-таки он схватился с ней? Как предводитель с предводителем…
На улице не оказалось никого. Осторожно обошли весь двор. Начинало светать.
— Набрус! — выкрикнул Арумус.
Ответа не последовало. Они не услышали ни голоса предводителя, ни признаков схватки, только животные в сарае редкими звуками пугали ночную тишину. В соседних окнах горел свет: дикие вопли прелестниц этой ночью были слышны всем жителям крохотной деревушки. Но выходить люди побоялись.
Решили вернуться в дом, а поиски Набруса возобновить позже, когда полностью рассветет. Большинству нужна была помощь. Рурт все сильнее чувствовал боль в раненом плече и щеке, с потерей крови приходила слабость.
Когда все, кто остался от некогда многочисленного отряда, вернулись в парадную, они застали там…
Предводитель, живой и невредимый, стоял в центре залитой кровью залы.
Вопросительные взгляды не нашли ответов.
— Уходим немедля! — громко, но спокойно сказал он.
— У нас раненые, погибшие… — Голос Арумуса не мог быть спокойным.
— Погибших оставляем! Рвите рубахи, перетягивайте раны, нельзя оставаться здесь ни минуты! По коням!
— Там в комнате живая хозяйка! — воскликнул Рурт.
— Ты предлагаешь взять ее с собой?
Не прошло и четверти часа, а быстрые кони увезли своих всадников далеко от деревни. Набрус разрешил короткую остановку, чтобы обработать и снова перевязать опасные раны.
На востоке встающее из-за гор солнце, словно яркие капли крови, разбросало по склонам багровые блики. Члены отряда только остановили коней и еще не успели с них слезть, когда со стороны деревни слабым отголоском долетел до их ушей знакомый вопль. Вероятно, это были Пейринда и другие оборотни, обнаружившие своих поверженных соплеменниц.
Принц поступил правильно, настояв на том, чтобы Нену отвели к соседям. Прелестницы не станут сейчас же потрошить деревню: они ночные хищники, и на сегодня их время прошло.
VIII. Желание остаться
6-й день Похода
Когда утро переходило в день, отряд из шести человек въехал в селение. С ними больше не было Стамуса и Торстуса…
В деревне они планировали снова осмотреть пострадавших в схватке, а также перекусить и пополнить запасы воды.
При первой же возможности Маскерусу обработали раны, но завтракать следопыт не стал. Он медитировал, исцеляя и восстанавливая свой организм. Раны принца, к счастью, оказались неопасными, хотя и болели. Манус посыпал их каким-то порошком, потом приложил к ним ладони и заверил, что это поможет вскоре забыть о боли. Подобным образом он поступил и с рукой девушки, пострадавшей от ее же меча в схватке с прелестницей.
Сам Манус, как и Арумус, отделался несколькими глубокими царапинами, которые следопыты лечили в основном внутренними силами организма. Рора все же настояла на том, чтобы сделать обеззараживающую присыпку. Спорить с девушкой, настроенной весьма решительно, Вспоминающие не стали.
Отряд двинулся дальше на запад. Два несложных перехода, и к вечеру они покидали Утольскую гряду, выходя на равнину и дальше — к границе.
— Руртус, я хочу быть с вами до конца, — сказала девушка, когда они были уже в пути.
— Тебе понравилось общение с ночными красавицами? — спросил принц с иронией в голосе.
— Я серьезно. — Рора ехала рядом, испытывая его настойчивым взглядом. — Ты не такой, как остальные…
— Это к делу не относится. А если ты о том, чтобы остаться с нами, то скажу тебе, милая девушка: сегодняшнее приключение — это цветочки по сравнению с тем, что еще может нас ждать впереди.
В его словах утолианка прочитала намек на будущие победы, но без женщин рядом. Рору не устраивал такой расклад.
— Ты делаешь ударение на том, что я девушка, — констатировала она. — Но я — сильная! Видел, как я отрубила мерзавке ногу?
— Видел. А после этого чуть не лишилась собственной головы, — усмехнулся Рурт. — Вот бы любезностями обменялись.
— У-у, какой же ты!
Недовольное восклицание Роры еще больше позабавило принца. Но улыбка быстро исчезла с его пораненного лица — заныла щека.
— Если без шуток, то я действительно считаю, что это очень опасно и тебе не стоит напрашиваться в нашу компанию, — сказал он уже серьезно.
— Опасно? — спросила она многозначительно. — А скажи мне, Руртус, не опасно остаться без любимого мужа, в котором души не чаешь и с которым мечтаешь провести всю свою оставшуюся жизнь?
— Я тебя понимаю, Рора, но…
— Какое может быть «но»? От этого человека я мечтала иметь детей, посвятить себя только ему и малышкам, похожим на него! Без него от жизни осталась только половина!..
— Твоя жизнь осталась твоей.
— Твое-е-ей, — с обидой передразнила она принца. — Скажи, Руртус, ты можешь фехтовать без меча?
