— Не люди…
— Мы — мы.
— Неважно. Главное, что ты рядом, Гай. Я больше не буду мешать твоим планам. Я признаю, что ранее это делала, предавала тебя. Но теперь… Теперь я буду делать только то, что ты скажешь. Главное, чтобы не было больше ужасного одиночества, мира без тебя.
— Я запомнил, Ло.
— Так и будет, Гай!
— Хорошо.
— Хочешь, мы прямо сейчас уничтожим всех этих нумусов? Мы же все о них знаем, как бы они ни скрывались. Уничтожим деревню Нулор, пещеры Вспоминающих, Рурта, всех!.. Только бы ты не думал о них, а думал обо мне.
— Я бы давно это сделал, если считал бы возможным.
— Мы можем все! Гай, мы можем все!
— Ты могла без меня? Все могла?
— Не все…
— Значит, ты не можешь все, Ло.
— Но это другое…
— Это то же.
— Что, Гай?
— Там в пещерах — их лидер и наш сын.
— Наш сын?
— Я не могу убить своего сына. Тем более он и так умирает.
— Гай! Ты же говорил, что он…
— Я не досказал тогда. Он там — в пещерах. За пределами Дома нумусы не произносят имя Вождя. Но я знаю: это он, наш Крум. Он там…
— Но почему?! Гай…
— Я решил, что так будет лучше, Ло.
— Разве троим здесь не место?
— Троим здесь не место.
* * *
— Гай. — Что?
— Ты никогда не думал о том, одобряет ли Он все, что мы делаем?
— Отец наш молчит. Зол он на нас или нет, не знаю, Ло. И знать не могу. Может, ему все равно.
— Все равно, Гай?
— Вот этого больше всего боюсь, Ло. Хочу обратной связи, а ее нет. Думаю, Первые имели ее.
— Они виноваты?
— Они не виноваты, Ло. По крайней мере, не виноваты перед Ним. Отец сам позволил Первым жить, как они хотели. Они были честны с собой. И с ним.
— Ты думаешь, все на своих местах, Гай?
— Думаю, да.
— А мы?
— И мы.
XIII. Встречи
10-й день после окончания Похода
— Привет, дружище! Давно пришел?
— Минуту назад.
— Странно. Почему я тебя не видел? Ходим мы вроде по одной дороге.
— Я через Виля Тепара больше не хожу.
— Да брось ты! Неужели не можешь забыть этих тигров? Дружище!
— Я не хочу там ходить. Хожу через Каменную.
— Ну, ты удивил. Карнавал закончился. Клеток нет, тигров нет. Никаких следов той истории.
— Все равно не хочу там ходить. Не из страха. Просто неприятно. Может, когда и пройдет.
— Да, я понимаю: то, что произошло на соседней улице, было просто ужасно. Погибли люди. Даже женщины, дети… Но это лишь случайность. Трагическая, но случайность. И она не повторится. Клеток нет, тигров нет…
— Не в этом дело! Понятно, что не повторится. «Клеток нет». Не держи меня за непонятно кого.
— Ни за кого я тебя не держу. Просто не могу понять. А так как я твой старый друг, хочу разобраться, помочь тебе…
— Что?
— Не знаю… Забыть.
— Забыть?
— Да, забыть. Ведь я видел то же, что и ты. Но я спокойно хожу по Виля Тепара. Хотя и очень переживаю за те события. И за пострадавших людей.
— Ладно, давай закроем эту тему. Возможно, когда-нибудь…
— Хорошо. Забыли. Но знай…
— Знаю.
— Да, ты можешь на меня рассчитывать. Всегда.
— Всегда. И ты на меня.
— Ну и славненько. Как твоя работа? Как день?
— Торговли нет. После окончания праздника товара совсем не осталось. По крайней мере, хорошего.
— Это понятно. Такое повторяется каждый год.
— Хотя я все-таки рад, что работаю в столице. В Су-нише постоянно находятся какие-нибудь… э-э-э…
— Простаки?
— Да. Которые прикупят сущую безделицу, не стоящую ничего, за приличные денежки. Такие и сегодня нашлись. По всей видимости, на карнавал попасть не смогли, но все же приехали. Сделают несколько покупок и будут всей своей деревне рассказывать, как погуляли на празднике. В доказательство показывать прикупленную в моей лавке вещичку. А народ будет пялиться и завидовать.
— Когда-то мы и сами были такими.
— А теперь потешаемся над деревенщиной…
— Ха! Я как раз о ней и хотел с тобой поговорить! Только другого… Постой… э-э-э… твои покупатели-простаки были кто?
— Как понять «кто»?
— Ну, какого пола?
— А-а, мужчины.
— Вот. Все правильно — я так и подумал. А те, о ком хочет поведать тебе преданный друг, они…
— Они?..
— Они…
— Ну же!
— Они-и-и… девушки! Вот как! Теперь понял?
— Не совсем.
— Самое главное я тебе уже сказал. Остальное сейчас объясню. Тебе понравится. Ну, конечно, они… не такие уж и деревенщины.
— Вот как?
В дверь неожиданно постучали.
— Ну вот! На самом интересном месте. Я пока узнаю, кого там к нам занесло, а ты готовься. И улыбнись, дружище! Жизнь хороша!
Нат пошел к двери их крохотной столичной комнатенки, за которую каждый месяц друзья отдавали совсем не крохотную плату. Однако жаловаться было не на что. Если учесть, что комнатенка эта находилась в хорошем квартале одной из самых дорогих столиц Крума и сумма аренды могла быть выше у более алчной хозяйки.
Пожилая Мерессия привыкла к двум своим постояльцам. Она в какой-то степени полюбила их за полтора года, всегда рассчитывала на их помощь по квартире. Супруг ее давно умер, детей не было. Возможно, по этим причинам разговора о повышении платы женщина не заводила.
— Мерессия, здравствуйте! Вас не было, когда мы вернулись. — Нат говорил подчеркнуто уважительно. Он, как и его товарищ, относился к ней очень тепло. Так что чувства, которые испытывала к постояльцам женщина, были взаимными.
— Да, я была в лавке. Здравствуй, Нат! Шига, — она помахала рукой сидящему на кровати парню, — и тебе здравствовать!
— Добрый вечер, Мерессия! — отозвался тот безрадостно. Он все же улыбнулся, но улыбка эта была неестественной.
— Ты опять грустен?
— Все в порядке, Мерессия. Спасибо за заботу, я просто устал.
