— Ну ладно! Разобьем лагерь во дворе. Только не жалуйтесь, если пойдет дождь. Топайте, ребята!
Он встал.
Тарны направились к двери. Булрион вопросительно посмотрел на жену. Они молча глядели друг на друга, пока Тарны не вышли из комнаты. Настало время для обсуждения второго вопроса. Захочет ли Булрион иметь женой меченую? У патриарха был суровый вид.
— Тибал? — Гвин прошла к окну. Она была не в силах стоять на месте. — Ты хочешь поговорить о Тибале? Я знаю немногим больше тебя.
«Голос! Помоги мне! Дай мне совет!» Ответа не было.
— Почему ты велела тащить его дальше? Откуда ты знала? Вот он — момент истины!
— Я не знала. Это говорила не я. Это говорил Голос. Я не произнесла ни слова.
Гвин повернулась к мужу. Поверит ли он ей? А если поверит, откажется ли от нее? Он имеет на это полное право, и это будет мудрым решением. Кому нужны неприятности, которые она может на них навлечь? Он сделает правильно, если оставит ее в Рарагаше — так же, как они оставили Ниад остальных меченых, — а сам вернется в Долину. В кратере явится новая колония меченых — деревня, где сама по себе т жить одна поулгратка. О Булрион! За прошедший год Гвин убедилась, что не может жить одна. Ей нужна пара. Булрион!
Он кивнул с непроницаемым видом:
— Я так и подозревал. Голос был как будто твой, но не совсем твой.
Облегчение! Надежда! По крайней мере, он не считает ее полоумной, хотя, может быть, это был бы наилучший выход.
— Джукион тоже однажды это слышал, — проговорила Гвин.
— А сегодня мы все это слышали. — В гуще бороды мелькнула кривая улыбка. — Значит, ты меченая? Но от этого я не перестану тебя любить.
И он протянул к ней руки. Гвин бросилась к нему в объятия.
— Тебя это не пугает?
Он крепко обнял жену.
— Конечно, пугает. Что бы ты почувствовала, если бы человек, которого ты любишь больше всех на свете, обнаружил, что он меченый? Но могло бы быть и хуже, гораздо хуже. Твоя хворь, Ниен, легче, чем у других меченых, правда? Ты не наводишь на людей порчу, не сокрушаешь эту развалину, не...
— И не превращаюсь в мужчину.
Она поцеловала его, прежде чем он успел рассмеяться. Но откуда им знать — может быть, поулграт еще опаснее остальных меченых?
Они оторвались друг от друга. И Гвин задала главный вопрос:
— По имперскому закону наш брак считается недействительным. Так что...
Булрион послал имперский закон в совершенно неприличное место.
— Но Возион говорит, что по зарданскому закону тоже.
— Он ошибается. Если один из состоящих в браке оказывался меченым, другой имел право расторгнуть брак. Но этого не происходило автоматически. И этого не произойдет с нами. Меченая ты или нет, я тебя не отпущу.
Дождь в пустыне! Опять Булрион Тарн с честью выдержал проверку на прочность. Если он будет рядом, она вынесет любые испытания, которые ей пошлют Судьбы.
— И меченые способны рожать детей.
Булрион улыбался, но Гвин знала, что больше всего на свете Булрион Тарн хочет, чтобы она родила ему ребенка. Если бы судьбы даровали ему одно последнее желание перед смертью, он попросил бы об этом. Желательно сына, но и дочка сойдет. Вот чего он хочет — а вовсе не империи.
Гвин ахнула и засмеялась одновременно:
— Мне нужно, по крайней мере, еще восемь месяцев! Я готова постараться — но не в этих стенах. От твоих усилий здание рухнет быстрей, чем от воздействия Лабранцы.
50
Лабранца Ламит никогда в жизни никого не убивала. Люди погибали в результате ее действий, но их смерть никогда не была преднамеренной. То же самое можно сказать о любом человеке, обладавшем властью в течение более или менее длительного времени, о королях или военачальниках. Случалось, что лазутчики, которых она засылала, зная, что их жизни угрожает опасность, не возвращались; она оказывала услуги таким людям, как Гексцион Гараб, отправляя к ним советников-джоолгратов для того, чтобы он мог предавать мучительной смерти своих противников; при помощи целителей-ивилгратов она спасала от смерти людей, которые впоследствии совершали чудовищные зверства. Можно было с полным правом сказать, что она косвенно повинна в гибели многих, но это все-таки не то же самое, что умышленное убийство. Без сомнения, ее собственное фатальное воздействие порой имело неожиданные последствия и вело к смерти людей, но такое можно сказать о любом огоулграте. Даже наиболее искусные из них не всегда могли полностью себя контролировать. В конце концов, она стала меченой не по своей воле. Она ни разу не совершила Умышленного убийства.
И не собиралась делать этого впредь.
Тогда зачем она среди ночи бродит по саду?
Ноуль давно опустилась за темную стену кратера. Вскоре за ней последовал тонкий полумесяц Авайль и крошечная лампочка Огоуль. Теперь звезды поклонялись Муоль, Джооль и Шууль. А подзвездный мир спал. Только летучие мыши насвистывали свои жуткие песенки.
Лабранца долго крутилась в постели под крышей своего безопасного во время землетрясений дома, но, наконец, поняла, что заснуть не сможет. От бессонницы страдают многие, но Лабранца Ламит всегда засыпала без труда. Может быть, раз в году случалось, что сон не шел к ней, и в таких случаях она посылала за Чингом. Но сейчас Чинг не способен оказать ей эту услугу. Она почти пожалела, что так жестоко с ним обошлась, но он это заслужил.
Лабранца встала, оделась и сейчас бродила по территории Академии. В тень деревьев она не заходила, а на открытых местах было достаточно светло. Ее огоулгратское воздействие должно защитить ее от беды, а может быть, из-за него она попадет в беду. Кто знает. Лабранца давно уже научилась мириться с такой возможностью. Из всех меченых огоулграты были самыми убежденными фаталистами.
Ночь была спокойной и теплой. Но ответа на вопросы она не давала.
На Лабранцу катилось слишком много волн. Взять хотя бы эту дурацкую перепалку с Тибалом Фрайнитом. Он потребовал, чтобы она созвала Совет, приведя лишь один довод — войну, которая не имеет к Академии ни малейшего отношения. Он практически обвинил ее в намерении убить Тарнов — якобы для этого она и поместила их в Восточном крыле, — но, разумеется, не сказал, что из этого выйдет. Нет, с шуулгратами невозможно иметь дело. Понять их нельзя. В их действиях полностью отсутствует логика. Они способны поступать вопреки собственным интересам — просто потому, что обязаны притворяться. Фрайнит не сумел ее убедить, и она отослала его, отказавшись собрать Совет. Но кто знает, может быть, именно этого он и хотел.
Слишком много волн. Поступило плохое известие: карпанцы повернули на юг. Скорей всего они поняли, что гораздо больше добычи им достанется в западной Куолии, тогда как Рурк — просто тупик. Самый короткий путь к наживе лежал через Мокт, Нурц и Гемдиш. Они пронесутся всесокрушающей лавиной, как сто лет тому назад зарданцы, оставляя позади себя пустыню, которую заселят следующие поколения. Возникнут новые королевства — как выросшие на гари молодые побеги.
