В окно гостиной было видно, как в доме напротив Гугис, стоя в одном тапке, орет с балкона, сложив руки рупором.
— Хороший у тебя дом, Санди, только слишком близко от Гуга, — заметила Молли. — Или окна надо плотно закрывать.
— Раз уж все хорошо закончилось, открой нам тайну, серое дружище… — попросил Брю.
— Какую тайну? — насторожился Фуркис. — Опять про антивампирский клад? Не помню ничего, хвостом клянусь!
— Неее… скажи-ка нам, что вы с Фирфиром сделали в Шкафруме, когда пробежали через него, из-за чего там такая заваруха случилась.
— Ах, это… — Фуркис важно повел лапой. — Да ничего не делали такого, что я, совсем без мозгов, чтобы глупости делать? Хотели повеселить Молли, она придет домой — а там написано на стене: «Молли — дура». И все…
— Паааадъемм!!! — раздался из-под дивана яростный писк.
Оттуда вынырнуло маленькое тряпичное существо и принялось наскакивать на котомонстра.
— Да что ж это такое… — заворчал Фуркис. — Да заткнет ли кто-нибудь эту бельевую тютю. Это же невозможно…
— Встааттььь!!! Рррравнение на флаг! Ать-двать, ать-двать! Арррмия, в ружье!!! — не унималось существо.
Общими усилиями тютю запихали в шкаф. Котомонстр с опаской заглянул под диван, видимо, в поиске еще какой-нибудь шкафрумской живности.
— Ужос, я уже спать боюсь ложиться, а то проснешься утром, а у тебя пятак в бисере… — Свинелло даже прихрюкнул, представив себе эту картину. — Пожалуйста, лучше ты, Молли, расскажешь нам, что это за Шкафрум такой, что за Шкирская передряга, а мы скоротаем время. Начни с того, как избавиться от вот этих…
— Вывести бельевую тютю, уж если она завелась, практически невозможно, — устроившись на куче диванных подушек и раскуривая что-то под цвет Сашиного ковра, начала читать лекцию Молли. — Бельевые тюти — бич Шкафрума. Для того чтобы успокоить разругавшихся друг с другом бельевых тють, нужно взять горячий утюг, а затем…
Мелкий камешек почти неслышно звякнул об оконное стекло. Саша, не дослушав, незаметно выскользнула из комнаты, прикрыв за собой дверь. Небо уже вечерело, и праздник должен был начаться с минуты на минуту. На площади Теней зажигали костры, уже не от страха, а чтобы танцевать вокруг них. Темная фигура в плаще показалась впереди, поманила рукой и скрылась в переулке Котов.
Саша поспешила следом и, выйдя в узкий переулок, остановилась.
Пять фигур в плащах стояли в тени дома, подальше от любопытных глаз.
Френда, Брентон и Кнайген вполголоса переговаривались, еще двое стояли поодаль в тени.
— Как и договорились, не ухожу, не попрощавшись, — улыбнулся Брентон.
— Лучше бы вы все остались… — грустно сказала Саша. — Как жаль…
— Когда Гугги взбесится в очередной раз, и Фрир снова окажется на грани катастрофы, мы еще вернемся, — утешил ее Кнайген. — Этот шебутной демик угомонился ненадолго…
— И куда вы теперь?
— К тому самому Тьфуну Навсею, — ответил Брентон. — Он устроил такое безобразие в своем Закакатарараме, что разгребать еще долго придется. Хочешь помочь?
— Нет, спасибо, — незаметно улыбнулась девушка. — А ты, Френда, тоже уходишь?
— А как Гугис тут без меня будет? — усмехнулась Френда. — После праздника Фрир придется убирать не меньше года. Так что я пока побуду здесь, мало ли что.
— Ты, Френди, построже с ними, — погрозил пальцем Кнайген. — А то и без Гугиса развалят ваш ненаглядный Фрир ненароком эти двое: Вурделло и как там второго…
— До свидания, Санди. — Брентон протянул Саше руку.
— До свидания, Брен, и… счастливо вам всем, ребята. Хорошая у вас работа. Не забывайте нас… — Саша секунду подержала его руку в своей руке, затем быстро отвернулась и, не оборачиваясь, убежала на площадь, где уже начал собираться фрирский народ.
— Хорошая работа… Ничего хорошего в этой работе нет. Сплошная рутина и никакой личной жизни, — вздохнул Брентон и набросил капюшон на голову.
— И не говори. Я сам только недавно привык к здешнему климату, к здешней кухне и даже к диалекту, а теперь снова надо уходить, — рыжеволосый распрямил плечи. — Ребята, все готовы в дорогу? Не забудьте, нас никто не должен видеть.
Фигуры, как по команде, кивнули и взмахнули полами плащей.
— Ладно, идем посмотрим, что там Тьфун натворил, — растворяясь в темноте, сказал Кнайген. — Кирзовые сапоги придется закатать до локтей, там теперь нет ни дорог, ни электричества.
— Не беда. Главное, чтобы они продержались до нашего прихода… — отозвался голос исчезающего Брентона.
