Цао начинает церемонию приема. Даже сейчас О-Лэи боится толстого евнуха со змеиными глазами до оцепенения. Особенно когда он с ней ласков. А он с ней всегда ласков до приторности. Именно Цао начал при ее появлении выполнять приветствие, каким приветствуют министров. Императора очень это развеселило, и теперь вся челядь при ее появлении вытягивает левую руку ладонью вверх и склоняет голову. От этого О-Лэи всякий раз хочется завизжать.
Евнухи раскрывают двери с драконами – она прекрасно помнит на них каждую трещинку. Жрец Храма Неба Бохтан облачен в синие одежды своего ранга, его рогатая митра отбрасывает на пол длинную тень, и какая-то рыбина под хрустальным полом в испуге шарахается прочь. Гладкое непроницаемое лицо жреца с черными ямами глаз выдает уроженца востока – но и только. Мягкий голос звучит совершенно безукоризненно: чувствуется, что жрец с одинаковой легкостью может шептать, успокаивая испуганного ребенка, и держать речь перед девятью тысячами воинов. Они хорошо знают друг друга, эти двое, император и жрец. Шуань-ю приветственно и небрежно взмахивает рукой, жрец позволяет себе улыбнуться уголком губ. Не так, совсем не так он смотрит на Цао. Это совсем короткий взгляд, но О-Лэи кажется, что он разрезает воздух, как масло.
– Каковы предзнаменования? Каковы благоприятные направления? Как приняты принесенные жертвы? – Император задает вопросы, и О-Лэи слышит, что он привык их задавать десятки, сотни раз – каждый раз, когда они встречаются в этом зале.
– Милость Неба, как всегда, простерта над своим возлюбленным сыном, – бархатным голосом произносит жрец. Сейчас голос у него низкий, успокаивающий.
– Давай, давай без предисловий. – Шуань-ю нетерпеливо постукивает пальцами по подлокотнику кресла. – Каковы предзнаменования на юге?
– На юге наступает равновесие. – Жрец осторожно подбирает слова. – Предзнаменования благоприятны, но есть некоторые признаки, которые могут помешать…
– Какие? – резко спрашивает Шуань-ю.
– Четыре раза выпадало Предзнаменование Предостережения. – Жрец почти пожимает плечами. – На этом направлении оно означает вероятность принятия неверных решений, дурной совет, который может быть дан повелителю…
– Еще что? – Шуань-ю ждет с прикрытыми глазами, словно будучи углублен в себя.
– Самые интересные знамения на западе, – оживляется жрец. – Выпадает знак больших перемен, возможная опасность, но знаки располагаются вовнутрь, так что угроза относится только к самому Ургаху.
– Возможно, там что-то назревает, – задумчиво произносит император и делает расслабленный жест кистью левой руки, – впрочем, сегодня мне доложат об этом. Что еще?
– На востоке все очень благоприятно, – благостно кивает жрец.
– А как же засуха в процинции Сэ? – бросает император. О-Лэи успевает заметить, что жрец явно об этом не осведомлен, – по тому, как еле заметно напрягается его тело под складками синей ткани.
– Все разрешится наилучшим образом, – выражение лица Бохтана не меняется.
– Еще? – требует император.
– Север нестабилен, он во власти темных вод, которые приносят как благодатные, так и опасные течения. На севере равновесие нарушается.
– Что в центре? – Шуань-ю улыбается.
– В центре знак Неверности, – отчетливо говорит жрец. – Кто-то из числа приближенных Сына Солнца неверен ему. Из числа тех, кому повелитель доверяет.
Сердце О-Лэи уходит в пятки. Император продолжает улыбаться.
– Скажи, жрец, выпадет ли в центре другой знак? Хоть когда-нибудь? – произносит он скучающим тоном, и те, кто стоит за троном, считают нужным улыбнуться императорской шутке, а тон ее говорит о том, что это шутка.
Бохтан молчит – вопрос не подразумевает ответа.
– Довольны ли духи? – после некоторого молчания снова спрашивает император.
– Две тысячи послушников непрерывно совершают песнопения в кумирне великого отца-небожителя Сына Неба и других божественных предков. Пятнадцать лучших медиумов Срединной заняты расшифровкой полученных посланий. Пока все они благосклонны.
– Хорошо. – Император кивает головой. Аудиенция окончена.
Шуань-ю переглядывается с Цао. Цао объявляет имя Первого Министра. О-Лэи старается сделаться еще незаметнее, чем она есть. Император рассеянно накручивает на палец прядь ее волос.
Господин Той по всем правилам придворного этикета простирается на прозрачном полу. С некоторых пор (а точнее, с тех пор, как его племянница заняла свое странное и высокое положение при императоре) господин Той часто бывает в Шафрановом Чертоге.
– Итак, что же за состояние дел привело тебя сюда? – В голосе Шуань-ю слышится скрытое любопытство.
– Вчера ночью столицу посетил северный варвар, который назвал себя послом, – начал господин Той. После предыдущего визита жреца это вызывает у императора интерес, он подается вперед. – Я посчитал… возможным принять варвара лично.
– И что же? Надеюсь, он не слишком вонял? – Губы императора сочувственно кривятся. Следует засмеяться его шутке, и раздаются сдержанные смешки.
– Э-э-э… вонял, мой господин. – Господин Той тоже поддерживает шутку, и смешки становятся громче. – Но он принес мне один интересный свиток на ургашском языке. – Господин Той достает из складок одежды свиток. – В нем сыновья невинно убиенного князя Ургаха Каваджмугли, чудесным образом оставшиеся в живых и собравшие армию из северных варваров, просят Сына Неба… Немного помочь. Деньгами. И воинами.
– Смело. – Шуань-ю прикрывает глаза, длинные ресницы ложатся на щеки. – Что-то еще?
– Наследники щедры на обещания, – усмехается господин Той. – Они предлагают после захвата власти в Ургахе вернуть долг в двойном размере. И беспошлинную торговлю на вечные времена.
– Когда нечего терять, не грех пообещать и луну с неба, – роняет Шуань-ю. – Но… да, твое известие… заинтересовало меня. Я жду тебя завтра с предложениями того, как следует поступить.
Короткий поклон, ритуальные пожелания – и господин Той покидает залу. О-Лэи видит, как гордо развернуты его плечи: сегодня он сделал шажок к тому, чтобы вернуть доверие императора. И без ее помощи, стоит сказать.
Военный министр, напротив, не может сказать ничего нового. Он мямлит что-то неразборчивое о задуманных маневрах нового командующего – кажется, его зовут Бастэ, – и какой-то секретной вылазке. Император раздражен и скучает. О-Лэи кажется, что министр даже не представляет, о чем говорит. Сама она знает карту южных границ явно куда лучше. «На юге наступает равновесие…» Всем здесь, в столице, уже надоела эта война.
Потом Военный Министр оживляется. У него тоже новости из Ургаха – правитель Ригванапади, которому ранее высылались предложения о совместном походе против северных варваров, предлагает Сыну Небес победоносную войну.
Это интересно. Скуки императора как не бывало.
