Я вернулся, чтобы объединить степные племена и получить еще одну жизнь в чужом теле. Но вот, что я понял: законы богов мудрее, чем придуманные нами. Это было моей ошибкой, за которую заплатит тот, чьим телом я воспользовался.
Однако мудрый человек должен найти в себе мужество признать свою ошибку и исправить ее. Я возвращаюсь к моему господину Эрлику, не довершив задуманного. Однако глуп тот, кто считает, что может переделать все дела сам. Я завещаю вам совершить это, мои потомки. Потому что истинные враги степи лежат за пределами степей, а не за перевалом Тэмчиут. Разрушить империю куаньлинов – вот цель, достойная того, чтобы умереть за нее!
Воины один за другим опускались на колени, вытягивая правую руку, – знак того, что они принимают клятву. Илуге беззвучно кричал за спиной самого себя – безвольная тень, распластанная у собственных ног.
– Мои правнуки Эрулен и Бугат, подойдите, – приказал Орхой. – Моя кровь течет в ваших жилах. Вы – достойные наследники моего завета и достойные вожаки племени. Я открою вам великую истину: время – это всего лишь река, которая течет сквозь вас из небытия в небытие. Какую часть в нем занимают те, кто ушел, и те, кто придет? Ту же самую, мы все братья на берегах Великой Реки. Страшно оставаться одному перед невыносимой тяжестью выбора, но только это делает человека твердым. Я надеюсь, вы это осилите.
– Останься, – безо всякой уверенности попросил Эрулен.
– Возможно ли задержать в ладонях воду? – мягко спросил дух. – Да, но это лишит тебя других возможностей. Следует взять столько, сколько можешь, и идти дальше, мой мальчик. И поддержите Илуге, когда придет его час, – неожиданно добавил дух. – Он еще принесет вам много неожиданного.
«О-о-о, его же губами говорят о нем!»
– К кому же мы вознесем наши молитвы теперь, великий предок? – горестно вопросил шаман, один из немногих присутствовавших, кто понимал, что Орхой уходит не просто за грань, – он уходит в небытие, из которого нет возврата.
«Не-е-ет!»
– К Вечно Синему Небу, – ответил Орхой. – Старик не оставит вас.
Он сделал шаг, и серое небо над головой пропало. Они стояли под небом Эрлика у моста толщиной в человеческий волос. Там, где это началось. Илуге снова был собой в пульсирующей алым полутьме.
– Все возвращается. – Орхой уловил отзвук его мыслей. – Я должен идти.
– Подожди. – Илуге вдруг испытал мгновенный и постыдный ужас от осознания того, что все его «подвиги» совершены не им, что без Орхоя последуют позорные и мучительные дни поражений, которые закончатся его смертью. Слава, взятая взаймы… Острый стыд и боль неожиданной потери.
– Ты много больше, чем сам думаешь, – услышал он, и призрачная рука легла ему на плечо. – И тебе скоро предстоит познать это. Самая большая радость, доступная мужчине.
Илуге мог и хотел повторить слова Эрулена, но он только молча кивнул. Не пристало ему цепляться, словно дитя за юбку женщины, и умолять не оставлять его одного.
Орхой Великий, улыбаясь, ступил на мост, начавший бесшумно и жутко раскачиваться.
– О-хо-хо! Что-то я стал для него тяжеловат. – Он не шел, а словно танцевал, произнося слова легко и весело, и от этого Илуге хотелось кричать. – И не забудь, малек: все три волоса бери только левой рукой. Только левой, слышишь?
В этот момент волос разорвался, и воин полетел во вздыхающую, бездонную темноту.
Оказалось, слезы под небом Эрлика превращаются в лед еще на щеках.
Глава 13. Земля небес
Юэ удалось побывать у нее в гостях всего один раз.
Один – но этого было достаточно, чтобы маленькие пальчики вложили ему в руку письмо. Оно гласило:
Зимородок пойман,
Запутался в шелковых нитках,
Сплетенных искусной рукой…
Но ведь не всегда достается улов
Тому, кто ловушку поставил.
От этого письма сердце Юэ одновременно воспарило в небеса – и провалилось в желудок. Потому что он сразу понял, что хотела им сказать Ы-ни. Что она поймана в клетку несчастливого брака и… И готова принять его ухаживания – иначе зачем такая записка?
К своему чудовищному разочарованию, Юэ пришлось покинуть столицу раньше, чем они снова свиделись. Он мог только надеяться, что переданное со всеми предосторожностями ответное письмо ею получено. Оно гласило:
Столько лет слышать песнь зимородка в саду
И однажды почти что увидеть,
Но нет!
Только крылышек отблеск и рябь на воде…
Бастэ преподнес ему еще один сюрприз. Юэ выехал в Йоднапанасат во главе пяти тысяч воинов, то есть стал не просто хайбэ, но эт-хайбэ. Вторые пять тысяч воинов с куда меньшей помпой были отправлены через Восточную Гхор и ушелье Водяного Дракона на встречу с наследниками. Им было велено сохранять строжайшую секретность. Юэ и командир второго отряда, Гуй Бо, были снабжены сложнейшей системой шифровки, которой надлежало сообщаться друг с другом.
Не будь столь огорчительным расставание с Ы-ни, Юэ бы только радовался. Ему поручили командовать не просто тысячей – нет, пятью тысячами человек, а с учетом тех, что с Гуй Бо, – даже десятью. Иные дожидались такого повышения многие годы. Кроме того, само задание было просто прекрасным – почетным, изящным и способным принести великую славу в случае успеха. Это не то, что месяцами месить грязь в бьетских джунглях. Ему было немного стыдно за то, что он оставил там людей, которых привык считать своими. Быть может, ему удастся упросить Бастэ…
Они ехали на север. Местность менялась. Плоские поймы мутных рек – характерный ландшафт юго-восточных провинций, сменились картинами поросших лесом гор. Лес тоже изменился – вместо буйного переплетения широких листьев с повисающим над ними по утрам туманом – чистые, светлые бамбуковые рощи, в которых, судя по слухам, водились тигры. Они проехали по границе Восточной Гхор, перешли реку Мажонг и оказались в Западной Гхор, так и не увидев знаменитых Трех Сестер и Трех Драконов.
Но дыхание севера чувствовалось и здесь – в том, что на склонах гор появились березы и клены, чья листва уже пожелтела, в одежде местных жителей, их плоских широких лицах с явной примесью степной крови.
В Западной Гхор в оговоренном в письме месте их ожидал проводник из ургашей. Юэ ожидал, что он будет, как и все они, по слухам, огромным, светловолосым, с ужасным горбатым носом. Проводник оказался маленьким, коротконогим и таким же черноволосым и черноглазым, как сам Юэ. Немного позже, узнав немного историю Ургаха и легенду о его завоевании западными колдунами Итум Те, он перестал удивляться.
Проводник – его звали Дунпо – немного говорил по-куаньлински и в самых решительных выражениях заставил Юэ оставить у главы провинции Западной Гхор (хитрый старик стлался перед посланцами императора так, что становилось тошно) лошадей и сменять их на яков и низкорослых мохноногих лошадок, значительно проигрывающих куаньлинским в скорости. Юэ скрепя сердце послушал ургаша, чем вызвал некоторый ропот в рядах своих сотников. Однако железная дисциплина куаньлинов и безграничная власть, которой наделялся военный чин над своими подчиненными, не позволила никому разевать рты слишком широко.
