— Храни веру, дитя. Верь в Пророчество. Мы с Маттиасом и Рейфелем вернем тебе Эшера.
— С Рейфелем? — прошептала Дафна.
Вейра кивнула.
— Это человек, которого мы подберем на дороге.
Человек, который вскоре умрет. Хотела ли она услышать это имя? Да, хотела, но теперь сожалела, что узнала его. Имена звучат как живые; они принадлежат живым людям, их произносят, когда поминают мертвых.
Чувствуя слабость, Дафна все же заставила себя встать со стула.
— Когда встретите Рейфеля, передайте, что я благодарю его. Скажите, что мне очень жаль и что я хотела бы, чтобы существовал другой способ вызволить Эшера.
Вейра торжественно и печально протянула к ней руки и коснулась холодными пальцами щеки Дафны.
— Скажу, детка. За всех скажу.
* * *
Дафна стояла у ворот, махала им вслед рукой и казалась такой жалкой и одинокой, что Мэтт чуть не принялся уговаривать Вейру подумать еще раз и все-таки взять ее с собой.
Но он пересилил себя. На самом деле Мэтт был очень рад, что Дафна не поехала с ними. Она осталась в сердце Черного леса, где с ней ничего не случится, даже если их безумный план спасения Эшера провалится. А так, скорее всего, и произойдет.
Вейра сидела рядом с ним на передке фургона, закутавшись в одеяла и храня молчание, а он правил Бесси. Казалось, добродушная маленькая лошадка рада ночному путешествию. Она вообще не часто совершала дальние прогулки и сейчас с удовольствием резво трусила по пустынной дороге, не нуждаясь ни в понуканиях, ни в пощелкивании вожжами. Мэтту было бы легче, если б лошадка оказалась с норовом, и ею пришлось бы управлять. Тогда у него не оставалось бы времени размышлять на темы, о которых он сейчас предпочел бы не думать.
Вейра еще не посвятила его в детали своего плана. Она сказала только, что едут они без остановок до самой Дораны. Единственное испытание — встреча с человеком из Круга, которого подберут по пути.
Мэтт подозревал, что знакомство с этим человеком будет недолгим.
И это была лишь одна из многочисленных тем, о которых ему не хотелось думать.
Медленно, но неуклонно дорога бежала вперед и вперед. Перед рассветом ночной холод заметно усилился, и Мэтт накинул на плечи еще одно одеяло. Держа вожжи одной рукой, он согревал другую под мышкой.
Наконец, наступил рассвет. Вейра зашевелилась, и они перекусили, достав провизию из корзины. На дороге они были совершенно одни. По обочинам паслись овцы, в траве бегали кролики, мелькая пушистыми хвостами, а фургон скрипел себе и скрипел, продвигаясь вперед. Вейра велела Мэтту забраться в фургон и выспаться. Он с радостью подчинился, улегся, закутавшись в одеяла, и сразу погрузился в сон без сновидений.
Какое-то время спустя Вейра его разбудила, и он сел, потягиваясь и зевая во весь рот. Они нашли густой кустарник и спрятались, чтобы сделать остановку, дать отдых пони и снова поесть, потом отправились дальше.
Судя по солнцу, было около десяти часов утра, когда они достигли поворота, на котором Западная дорога сливалась с дорогой из Черного леса. Здесь их терпеливо ждал человек, заслоняя от солнца глаза ладонью. Увидев его, Мэтт натянул поводья. Он был уверен, что видит Эшера.
Вейра, дремавшая с полузакрытыми глазами рядом с ним на передке фургона, похлопала его по колену и успокоила:
— Не волнуйся, это не он. Но очень, очень похож.
Побледнев, Мэтт согласно кивнул. Он начал понимать, что задумала Вейра.
— Потому ты и выбрала его?
— Его выбрало Пророчество, Маттиас, а не я, — вздохнула Вейра. — У тебя никогда не стыла кровь от таких совпадений? Вот мы в отчаянном положении и надеемся, что произойдет чудо, и появляется молодой человек, похожий на другого молодого человека, как его зеркальное отражение или брат-близнец, причем он один из нас и говорит: «Возьмите меня, я сделаю все, что надо».
Мэтт с трудом сглотнул.
— У меня от всего этого дела кровь стынет в жилах. И не уверен, что от удивления. Насколько хорошо ты знаешь этого мужчину?
Вейра ответила не сразу. Она разгладила складки плаща, заправила пряди волос за уши, погрызла обломанный ноготь, сделав его еще страшнее. Мэтт терпеливо ждал, не торопя ее.
— Его зовут Рейфель, и я знаю его достаточно близко. Его мать была моей младшей сестрой, — наконец сообщила Вейра и снова вздохнула. — Когда умер Тимон Спейк, а вслед за ним отец его, Эдворд, Кругу понадобился новый член. Пророчество указало на Рейфеля.
Ошеломленный, Мэтт не мог отвести глаз от лица Вейры.
— И ты скрывала? Он же плоть от плоти твоей и кровь от крови, Вейра. И ты держала за душой…
Она искоса посмотрела на него. Кивнула утвердительно.
— Я знаю, кто он мне, Маттиас, и что у меня было на душе все эти годы. И он знал. Рейфель идет на это добровольно.
— А ты? — прошептал Мэтт. — Как ты можешь, Вейра, губить…
— Молчи! — велела старуха. — Неужели ты еще не понял? Пророчеству служат либо без страха и упрека, либо не служат вообще! А ты думал, это будет легко? Думал, мы спасем нашего Невинного мага, не заплатив цены?
Он схватил ее пальцами за запястье.
— Никто не стоит такой цены.
— Значит, ты дурак, Маттиас, и теперь я сомневаюсь, что вообще могу рассчитывать на тебя! — сердито прошептала Вейра.
В ее глазах стояли слезы, и, увидев их, Мэтт почувствовал, что ему стыдно. Действительно, он вел себя как дурак; Вейра прекрасно понимала, на что идет, и представляла себе последствия принятого ею решения. С этим пониманием она прожила больше лет, чем Мэтт прожил на свете. Он снова взял Вейру за руку и поцеловал ее.
— Прости. Я больше не буду задавать вопросов.
Эти слова заставили ее улыбнуться.
— Как же, не будешь. Думаю, поэтому Пророчество тебя и выбрало. Это твоя работа — задавать вопросы, и ты хорошо с ней справляешься. А теперь замолчи. Рейф уже достаточно близко, чтобы слышать нас, а он не должен слышать, как мы бранимся. В Доране его ждет тяжкое испытание. Пусть не думает, что наши мозги заняты чем-то другим, кроме того дара, который он согласился поднести нам.
Глава двадцать восьмая
Рейфель, племянник Вейры, удивительно походил на Эшера и нисколько на человека, отправляющегося на смерть. Вблизи Мэтт разглядел, что он моложе Эшера, возможно, на год-два, и не так крепок телом. Он сразу же подумал о том, заметна ли будет эта разница для окружающих. Когда фургон остановился, Рейфель забросил в него свой дорожный мешок, сам быстро забрался на передок и уселся рядом с Вейрой. Она поцеловала его в щеку, но не улыбнулась.
— Рейфель, здравствуй.
— Здравствуй, Вейра.
