— Гар? Вы здесь?
Все занавеси на окнах были опушены; лишь тонкие лучи света, кое-где проникавшие меж гардин, слегка рассеивали мрак. Ударяясь о невидимые предметы, получая синяки и бормоча ругательства, Эшер добрался до ближайшего окна и распахнул парчовые занавеси.
— Если бы мне был нужен свет, — произнес Гар, — здесь уже было бы светло.
Он сидел в старинном потертом кресле — все еще в тех же одеждах, в которых покинул палату Дурма. На ввалившихся бледных щеках золотился юношеский пушок; под полуприкрытыми глазами залегли скорбные тени. Роскошная постель оставалась не разобранной — в ней не спали.
Скрестив руки на груди, Эшер прислонился к подоконнику.
— Я думал, Никс имел в виду постель, когда говорил, что вам нужно отдохнуть.
— А если бы мне требовалась компания, то я за кем-нибудь послал бы, — проворчал Гар, недовольно сдвигая брови.
Эшер пожал плечами.
— Дарран говорит, что хороший слуга всегда предугадывает желания своего господина.
Принц откинул голову на мягкую спинку кресла.
— Это так. Но с каких это пор ты придаешь значение тому, что говорит Дарран?
— А я и не придаю. Как вы себя чувствуете? Как ключица?
Гар поднял левую руку. Помахал ею над головой и снова уронил на колени.
— Прекрасно.
— А синяки и шишки?
— Тоже хорошо. Никс прекрасный целитель.
— Замечательно.
Наступило неловкое молчание. Эшер не спешил нарушать его и хмуро уставился в ковер. Гар выглядел плохо. Он напоминал хрупкий сосуд, который можно повредить одним громким словом или неосторожным дыханием.
Но молчание не могло длиться вечно. Эшер поднял взгляд. Перед внутренним взором снова пронеслись лужи крови. Тела. Глубоко вздохнув, он осторожно начал:
— Гар. О том, что случилось вчера. О вашей семье. Я…
— Не надо, — перебил принц, резко подняв руку. — Мне не нужны твои соболезнования. Не сейчас. Пока не нужны.
Эшер заморгал.
— Но…
— Если хочешь мне помочь… помоги стать сильным.
— Это я могу.
Гар немного расслабился.
— Спасибо. — Он поднялся из кресла. — Теперь мне следует привести себя в надлежащий вид. Слуги и работники…
— Они ждут внизу. Вы сами сообщите им или хотите, чтобы я…
— Я сам. Скажи им, что я скоро спущусь, хорошо? — Он снял куртку и бросил на спинку кресла. — Дай мне десять минут.
Кивнув, Эшер оттолкнулся от подоконника и направился было к двери, но заколебался и повернулся к принцу.
— Гар…
Принц с неудовольствием посмотрел на него.
— Что?
Все еще колеблясь, он на шаг приблизился к Гару. Пусть принц еще слаб, пусть им владеет скорбь, но есть вещи, которые человек его положения должен услышать прямо сейчас. Вещи, которые не могут ждать.
— Возможно, Никс и прекрасный целитель, но не в его власти оживить мертвое тело. Или возродить погубленный разум. Знаю, об этом жестоко говорить, но…
Гар перестал расстегивать пуговицы на рубашке; глаза его моментально сделались холодными.
— Замолчи.
— Вы еще не знаете, что я хочу сказать!
— Мне в точности известно, что ты хочешь сказать, — возразил Гар и снова принялся за пуговицы. — Мой ответ — нет. У меня есть Главный маг.
— Гар… — Он приблизился еще на шаг. — Я понимаю, что из всех близких у вас остался только Дурм, но это никак не должно влиять на ваш выбор.
Принц сорвал с себя рубаху и швырнул ее в кресло. Несмотря на волшебное пахучее зелье Никса, тело его, покрытое пятнами синяков, напоминало шкуру леопарда.
— Не собираюсь это обсуждать.
— Придется! Вы знаете, что об этом думают люди, — настаивал Эшер. — Многие годы они воспринимали тебя как человека, не владеющего магией, как неполноценного доранца, как калеку. Раньше это не имело значения, потому что были живы ваш отец и ваша сестра — два лучших мага, которых когда-либо знало королевство. Самый последний земледелец из Рестхарвена знал, что благодаря им королевство находится в безопасности.
— Королевство по-прежнему в безопасности! — сердито крикнул Гар. — Я больше не калека!
— Знаю, но вы стали таким всего несколько недель назад! Недель, Гар, которые прошли после всех этих долгих лет. Люди только начали привыкать к мысли о том, что вы тоже маг, а вы уже хотите, чтобы они приняли вас королем? Заклинателем Погоды? Возможно, вы не уступаете в могуществе Фейн, но у вас недостаточно подготовки. Вы сами говорили, что Дурму еще предстоит многому вас научить!
— И он научит, — твердо ответил Гар. — Как только выздоровеет.
— Вы не знаете, выздоровеет он или нет!
— И ты этого не знаешь! — выпалил принц. — По крайней мере врачевание среди твоих многочисленных талантов пока не отмечено!
Эшер засунул руки в карманы. Он уже жалел о том, что вообще начал этот разговор. Но… сказанного уже не воротишь.
— Дело не только во мне, Гар. Есть еще Никс. Он тоже больших надежд не питает. Ты не можешь оспорить его мнение только потому, что…
— Я не собираюсь ничего оспаривать, — бросил принц и повернулся спиной к Эшеру. — И не собираюсь продолжать этот разговор. Тема закрыта.
Эшер шагнул к нему, схватил за руку и развернул лицом к себе.
— Нет. Не закрыта. Нравится вам или нет, вы должны смотреть в лицо фактам. Вам нужен Главный маг. Вы не можете самостоятельно овладеть магией заклинания погоды, вам не обойтись без наставлений подготовленного, искушенного мага. Это слишком трудно. Слишком опасно! Вы не сможете…
Гар предостерегающе поднял палец.
— Скажи еще раз «вы не сможете», и, обещаю, ты пожалеешь об этом!
— Меня постигнет страшная кара? А что может быть страшнее такой картины: вы очертя голову бросаетесь в магию и обрушиваете Стену на наши головы? — Эшер не обращал внимания ни на предостерегающий палец, ни на опасный блеск в глазах Гара; он хотел любой ценой заставить глупца прозреть истину. — Думаю, ничего страшнее быть не может.
— Я не намерен разрушать Стену Барлы, — возразил Гар. — Как не намерен и назначать Конройда Джарралта своим Главным магом!
— Должны! Кто еще достаточно могущественен, чтобы справиться с этим делом? Вы должны назначить его Главным магом, хотя бы временно! Пока Дурму не станет лучше, раз уж вы так уверены, что он выживет и не очнется полной развалиной. Потому что если вы это не сделаете, не заручитесь его помощью и попытаетесь заняться заклинанием погоды в одиночку, любая ошибка скорее всего приведет к вашей гибели. И тогда королем станет Джарралт, а что будет со всеми нами?
