Истекая злобой, гарпия опустилась на крышу, сложила крылья и приникла к черепице головой, лишь отдаленно напоминающей человеческую. Проникнутые рыцарской романтикой менестрели воображали гарпий прекрасными девами с птичьими ногами и крыльями. Счастливцы, им никогда не приходилось сталкиваться с гарпиями вживую. Покрытое мелкой светлой шерстью тело, отвислые груди, и впрямь похожие на женские, и спутанные, жесткие, как конская грива, волосы на безносой и безгубой голове с выпученными круглыми глазами. Умнее животного, но глупее человека, злобная, коварная тварь. Йоллорио было ее по-своему жаль. Он понимал ее гнев, понимал ее стремление к свободе. Гарпии избегают разумных, хотя и могут за себя постоять. Зато разумные не оставляют их в покое — ловят в сети и накладывают заклинания, заключая их в пожизненное рабство. Йоллорио никогда бы не стал рабом, предпочел бы умереть.
Поднеся ладонь к матово-черным глазам гарпии, лишенным белков, Йоллорио прошептал:
— Аберио, трантучадо, аберио!
Гарпия встрепенулась всем телом и поникла. Йоллорио удовлетворенно вздохнул. Теперь она не сдвинется с места и будет ждать его возвращения. Йоллорио не был фанатиком и никогда не ввязывался в операции без разработанных путей отхода. Ужалить и уйти — вот его главный принцип. А победу любой ценой пусть добывают себе восторженные дураки, лишенные инстинкта самосохранения.
Разобравшись с гарпией, он осмотрелся, еще раз вызвал в памяти карту и, бесшумно ступая, пошел по крыше. Несколько раз он спускался к самому краю и осторожно смотрел вниз, выглядывая нужное ему окно. Сверху он видел шлемы и белые плащи воинов-найманов, охранявших дворец. Понаблюдав немного за расстановкой сторожевых постов и только благодаря случаю обнаружив двух воинов, затаившихся в секрете, Йоллорио мысленно порадовался своему решению использовать гарпию. Прокрасться во дворец по земле было бы неимоверно сложно, практически невозможно.
А вот наконец и большое, слабо освещенное окно в форме огромного фонаря. Йоллорио прочно закрепил на крыше стальные зубья «кошки» и по привязанной к ней веревке стал спускаться, используя не столько веревку, сколько неровности и выступы каменной кладки. Он мог бы спуститься и без веревки, но с веревкой было надежнее и удобнее. Йоллорио не торопился. Когда внизу проходили патрули, он прижимался к стене, словно стремясь слиться с ней в одно целое. Дождавшись их ухода, продолжал свой неспешный и бесшумный спуск. Добравшись до окна, он сместился немного влево и встал так, чтобы на него падала тень от открытой дубовой ставни.
Удобно закрепившись на шершавых камнях стены и намертво зафиксировав веревку, Йоллорио через узкую щель осмотрел комнату. Он не ошибся, это была королевская опочивальня. Большая кровать с балдахином, несколько удобных кресел и небольшой круглый столик. На стене потрет черноволосого мужчины в рыцарском доспехе и королевском горностаевом плаще. Под портретом меч в простых ножнах с потертой рукоятью. Все точно так, как ему и описывали.
Однако Йоллорио ждал неприятный сюрприз. Несмотря на поздний час, королевская кровать пустовала. В комнате были лишь два лакея с сонными лицами, ежеминутно зевающие и клюющие носом. Йоллорио задумался. Ему предстояло решить — остаться и ждать, рискуя быть обнаруженным, или уйти и вернуться в другую ночь…
— Долго нам еще? — недовольно проворчал один из лакеев.
Йоллорио навострил уши. Второй лакей в очередной раз зевнул и невнятно выдохнул:
— Фляд ли.
— Чего?
— Вряд ли, говорю. Стражу у дверей удвоили, а это верный признак, что его величество скоро будет здесь.
— Хорошо, а то спать хочется.
— И мне…
Лакеи продолжили переговариваться вполголоса, обсуждая одного из своих товарищей, который недавно женился. Йоллорио их уже не слушал. До рассвета не меньше трех часов. Даже если король задержится, все равно времени достаточно. Йоллорио достал из сумки горшочки с «аглицкой благодатью», подвесил их к поясу и приготовился ждать…
Послышались шаги и голоса. Лакеи перестали болтать и приняли бодрый вид. Йоллорио стряхнул с себя оцепенение и натренированным усилием почти мгновенно перешел в боевой режим. Он по-прежнему оставался неподвижен, но тело уже было готово к действию, а сознание заострено до предела. Дверь в опочивальню открылась, но вместо короля в комнату вошли четыре рыцаря-наймана. Они быстро осмотрели комнату. В дверном проеме показался долговязый мужчина в красном камзоле, расшитом золотыми глинглокскими львами. Йоллорио подобрался — вот и мишень. Лакеи низко поклонились, трое рыцарей склонили головы, а четвертый неожиданно подошел к окну и выглянул наружу. Рыцарь увидел прижавшегося к стене Йоллорио, зрачки рыцаря расширились, он открыл рот, но было поздно: Йоллорио стремительно ударил его кинжалом в горло и сильным рывком руки скинул рыцаря из окна. Лакеи остолбенели. Два рыцаря-наймана бросились к окну, а третий встал перед королем, закрывая его щитом. Йоллорио оттолкнулся ногами от стены и, вися на веревке, сорвал с пояса горшочек и бросил его в комнату. Горшочек разбился о панцирь одного из рыцарей, и тут же полыхнуло пламенем. Кинувшиеся к окну рыцари сгорели сразу. Лакеи вспыхнули большими факелами и упали на пол уже мертвыми. Прикрывшийся щитом рыцарь дико закричал, но перед смертью успел вытолкнуть короля из опочивальни. Йоллорио выругался, его цель — король, а не рыцари и лакеи.
Но еще не все потеряно. У него есть еще одна «аглицкая благодать». Если закинуть горшочек в открытый проем двери, «благодать» полыхнет в коридоре, и тогда королю уже не выжить. Однако действовать надо быстро. Йоллорио примерился и метнул второй горшок точно в дверь.
Когда полыхнул первый горшочек, Рустам со своими воинами был снаружи. Им предстояло охранять вход в королевскую опочивальню, после того как уйдут рыцари сопровождения. Все было спокойно и рутинно, а потом… Нестерпимый жар, крики, король, вылетевший из комнаты спиной вперед! Еще не понимая, что происходит, найманы стали действовать так, как их учили. Гарт с Сардом подхватили короля под руки и потащили его по коридору. Ласло со Старком, вперед спиной, побежали вслед за ними, закрывая при этом короля своими телами. Рустам с Локиртоном остались, они должны были поставить заслон и заблокировать врагу путь. Рустам шагнул в опочивальню. Что бы там ни было, легче всего задержать врага в узком дверном проеме. Он увидел летящий в дверь глиняный горшочек и, еще не понимая, что это такое, почему-то не стал встречать его щитом, а с ходу ударил кулаком. «Аглицкая благодать» полетела обратно к окну. Горшочек разлетелся, и пламя полыхнуло повторно. Безумный жар опалил лицо Рустама, он с воплем отшатнулся назад, в коридор, и упал. Удар кулака изменил направление волны, и большая часть огня обрушилась в сторону окна и расплескалась по комнате. Йоллорио едва успел увернуться от снопа пламени, вырвавшегося из опочивальни. Стараясь не думать о том, что произошло, и о том, что будет ждать его в будущем, он быстро и уже не скрываясь полез наверх. Сейчас главное уйти, все остальное потом.
На крышу уже поднимались найманы с факелами и оружием. Йоллорио побежал к месту, где он оставил гарпию. Дорогу ему неожиданно преградил воин-найман с копьем и факелом. Кинжал Йоллорио остался в теле выпавшего из окна рыцаря. Да и не помог бы кинжал против копья. Йоллорио на бегу стал метать ножи. Первые два бессильно звякнули о броню, третий пролетел мимо, а четвертый попал в прорезь забрала. Хлынула кровь, воин упал навзничь. Йоллорио сначала хотел подобрать его копье, но гарпия была уже близко, и он передумал. Когда он подбежал к гарпии, к нему уже со всех сторон стремительно приближались рыцари и воины-найманы, у некоторых в руках были арбалеты. Сунув гарпии под нос ладонь с татуировкой и наспех проорав нужные слова, Йоллорио не стал терять времени на пристегивание ремней. Крепко вцепившись гарпии в ноги, он подбежал к краю крыши и прыгнул вниз. Гарпия недовольно закричала. Они камнем понеслись к земле, но тут гарпия наконец расправила крылья, и они полетели. Пока еще очень низко, но с каждым могучим взмахом все выше и выше. Защелкали арбалеты. Несколько болтов просвистели мимо. Один болт ударил Йоллорио в ногу. Ничего страшного, главное — уйти. Если подняться выше, арбалетчики их уже не достанут.
