Кто ты? — спросил ее конь.
Я — пустельга.
А это кто? — спросил Лотрин, скрывая удивление — он и не догадывался, что умеет разговаривать с птицами.
Это — король. Наш король. Он приносит себя в жертву, чтобы всех нас спасти. Когда-то он был Финчем.
Я знаю, Финч — это ребенок.
Он гораздо больше.
Но я вижу дракона, — настаивал Лотрин. — Здесь нет никакого мальчика.
Он и сейчас остается ребенком, а образ дракона отражает его истинную сущность.
Лотрин ничего толком не понял из объяснений пустельги. Он снова посмотрел на дракона, который в этот момент слегка пошатнулся.
Почему он не использует свою силу? Ему ничего не стоит свалить с ног любого.
Да, это так, он с легкостью мог бы уничтожить этого человека, но он отказывается убивать. В нашем короле живет ребенок. Думаю, он сам с собой заключил договор. Я это почувствовала, когда впервые с ним разговаривала. В Финче совершенно отсутствует жестокость. Он согласился уничтожить Рашлина, но по-своему.
Лотрин почувствовал жалость к этому отважному мальчику. Маленький друг Уила тоже оказался под воздействием магии.
Как же он сможет справиться с барши?
Слова пустельги ворвались в его мозг как вспышка.
Он заберет у него все, что было Рашлином. Отнимет его магическую силу, заберет его боль, поглотит зло. У него уже потускнело мерцание. Когда началась битва, король горел золотым огнем. Посмотри, сейчас темное зло забрало часть сияния.
Но ведь тогда он и сам умрет, — заметил потрясенный Лотрин.
Скорее всего так оно и будет, — печально согласилась пустельга, — но не раньше, чем Рашлина так испепелит его магическая сила, что от него ничего не останется.
Они замолчали и стали наблюдать за происходящим вместе с остальными животными, собравшимися здесь, чтобы отдать дань уважения своему королю.
Глава 34
Под прикрытием ночи Уил и Аремис выехали из крепости. Нейв бежал рядом. Гренадинец решил поделиться своей озабоченностью с угрюмым королем.
— Мы не можем путешествовать по Скалистым горам ночью, Уил. Ты ведь знаешь, спуск очень опасен.
— Конечно, знаю. Но мы далеко и не поедем, — последовал ответ, еще больше озадачивший Аремиса.
— Если ты решился на это безумное путешествие в Бриавель, почему было не выехать с первыми лучами солнца? Мы бы легко покрыли то жалкое расстояние, которое преодолеем сегодня.
— Прости, я не объяснил тебе, — сказал Уил, посмотрев в лицо другу. — На лошадях мы выехали только для вида.
— Что?
— У меня есть другой, гораздо более быстрый способ путешествия, хотя и ужасно неприятный.
— Став королем, ты случайно не повредился рассудком? — воскликнул разозленный Аремис. События, предшествовавшие их отъезду, полностью его вымотали. Он очень устал, был зол и раздражен из-за того, что не удалось вернуть человеческий облик Лотрину и Герину, переполнен жалостью к Уилу и все еще очень плохо себя чувствовал после опытов Рашлина с магией. Должно быть, последнюю свою мысль он произнес вслух, потому что Уил ему ответил.
— Немного магии — и мы на месте. Это ты мне подал идею.
— Я? О чем ты говоришь?
— Я говорю о Чаще, Аремис. Мы воспользуемся магией Чащи, чтобы скорее добраться до Бриавеля.
Предложение Уила потрясло гренадинца. Ловя ртом воздух, как будто его ударили в живот, он несколько секунд не мог выдавить из себя и слова. В конце концов Аремис спросил:
— Как?
— Нам поможет Нейв. Именно поэтому я настаивал на том, чтобы он пошел с нами.
— По-моему, его это не слишком радует.
— Так и есть, можешь мне поверить. Мне никогда не приходилось видеть его таким замкнутым.
— Наверное, он переживает, что пришлось оставить Финча.
— Да, ты прав. Между ними существует очень тесная связь.
— Ты говорил мне, что он был твоим псом.
Уил вздохнул.
— Это очень сложно объяснить, — сказал он и печально улыбнулся. — Нейв всех нас любит, всегда защищает и переживает смерть каждого, а со мной это слишком часто случается.
Аремис больше не хотел говорить о смерти.
— А как нам может помочь Нейв?
— Он принадлежит Чаще. Он — наша с ней связь.
— И? — Аремис все равно ничего не понимал.
— Вспомни, как ты вдруг обнаружил себя на границе Тимпкенни с Горным Королевством…
Аремис нахмурился, но потом до него дошло.
— О нет, ты ведь пошутил, правда?
Он видел, как глаза Кайлеха, которые теперь приобрели их настоящий светло-зеленый цвет, заблестели в свете факела.
— Только не в этот раз, мой друг.
Аремис начал заикаться, слова наползали одно на другое.
— И как ты собираешься это сделать? Как…
Кайлех пожал плечами, улыбка исчезла так же быстро, как и появилась.
— Мы просто должны доверять Чаще.
— Это место не слишком дружелюбно ко мне относится. Хочу тебе напомнить, что Чаща буквально выбросила меня со своей территории. А если сейчас получится хуже?
— Не получится.
— Откуда у тебя такая уверенность? — взорвался Аремис. Ему совсем не нравилась идея Уила, и он не доверял Чаще.
— Знаю. Чаща не навредит никому из нас. Во-первых, мы уже перемещались с Нейвом, во-вторых, из-за нашей связи с Финчем. Мальчик для Чащи — все.
— А как мы узнаем, что он сможет это сделать?
— Он переместил меня в Бриавель за пару секунд, — сказал Уил.
Аремис открыл рот от удивления.
— Я этого не знал.
— Ты многого не знаешь, — сказал Уил с сожалением. — Например, что Финч умрет этой ночью, завершив то, что делает с тех пор, как я впервые его встретил.
— И что он делает?
— Действует, руководствуясь жертвенностью, преданностью и любовью. Он всегда ставил интересы других выше своих. Как и Валентина, спасающая Бриавель браком с Селимусом.
Аремис совсем растерялся.
— А я думал, мы отправляемся в Бриавель, чтобы предотвратить свадьбу.
Кайлех пожал плечами.
— Я не могу предсказывать будущее, — сказал Уил. — Элизиус сказал мне, что она выйдет замуж за короля Моргравии.
— Зачем тогда мы едем туда?
— Финч предполагает, что на дар Миррен иногда влияют случайности.
