Она крепко прижала к себе мальчика. Милт шагнул к ней, наклонился, чтобы обнять ее первым, и Элисса, повинуясь какому-то странному зову, поцеловала его в щеку.
— Спасибо за доброту, Милт.
Удивительно, но этот поцелуй оказался для нее куда большей неожиданностью, чем для Милта. А ведь он буквально ооготворил ее… Милт робко улыбнулся.
Младшие радостно визжали, когда Соррель и Элисса обнимали их. Грете досталось много теплых слов- если бы не ее доброта, когда им некуда было преклонить голову…
Наследок Элисса тепло обняла женщину. Она ожидала чего угодно. И снова неожиданность: во время этого прощания Грета держалась чопорно, что было на нее не похоже.
Они попрощались со всеми. Кроме одного человека.
Деваться было некуда. Элисса подняла глаза и встретилась взглядом с Саксеном. Как бы ей хотелось возненавидеть эту широкую улыбку, эту бесчувственность! Он же знает, чего ей стоит это прощание! Так пусть ничего не говорит, хотя бы мысленно, подумала Элисса, опуская перед ним воображаемую шторку.
Соррель поспешила заполнить паузу.
— Саксен, ты наш спаситель. Мы с Элиссой…
— Не надо, — он поднял ладонь, прерывая ее.-Не нужно. Он склонился, заключил ее в свои медвежьи объятья…и вдруг выпрямился во весь рост. Соррель взвизгнула. При виде своей наставницы, которая препотешно болтает ногами в воздухе, умоляя клука поставить ее на землю, Элисса сломалась. Решимость покинула ее. Она проклинала свои глаза за предательство, но слезы уже текли и текли. Когда Саксен отпустил Соррель и повернулся к ней, она рыдала.
— Клянусь Светом, девочка…- охнул он.- Это еще что такое?
— Хватит, Элисса, — проворчала Соррель, направляясь к коновязи, где стоял Кетай. — Знаешь, как говорят? Уходя — уходи.
Саксен посмотрел ей в спину и снова повернулся к Элиссе.
— Почему ты плачешь?
Краем глаза девушка заметила на лице Греты ухмылку, и это привело ее в чувство. Она шмыгнула носом, откашлялась и шагнула вслед за Соррелью.
— Мне грустно, вот и все. Мне будет вас всех очень не хватать.
Соррель как раз собиралась забраться в седло, и Элисса бросилась ей помогать. Она справится. Точно справится. Подхватив Кетая под уздцы, она решительно зашагала вперед-потом остановилась… Надо еще раз помахать им. Саксен все еще широко улыбался. Он был высокий и красивый, а в глазах плясали лукавые искорки. Заставив себя не глядеть в его сторону, Элисса улыбнулась — всем, кроме него.
— Эй! А меня не обнимешь?- он жестом комедианта прижал руки к своей могучей груди, и все семейство расхохоталось.
Это было последней каплей. Бросив поводья, Элисса подбежала к Саксену и набросилась на него с кулаками. Сейчас она ему задаст! Но клук, продолжая смеяться, поймал ее руки, осторожно завел за спину и держал, пока ее ярость не угасла и она не прекратила сопротивляться. Элисса тяжело дышала, по щекам текли слезы, а губы Саксена щекотали ей ухо.
— Я еду с тобой, — прошептал он и отпустил ее.
— Что?!
— Что слышала. Я же послан к тебе — помнишь?
Да, она слышала… но это не укладывалось в голове. Спасибо Церису — он привел ее в чувство.
— Это правда. Он откавался от работы в цирке. Он скавал, что должен офтатъфя с тобой.
Хохотали все. Соррель, которой надоело ждать, слезла с осла, чтобы выяснить, что случилось. Только бы Саксен не начал набиваться им в провожатые… Она всей душой надеялась, что этого не произойдет. Но когда травница посмотрела на Саксена, потом на Элиссу… Объяснения были излишни.
— Он сказал, что поедет с нами, — сообщила Элисса, хотя сама в это не верила.
— С твоего разрешения, Соррель?
Саксен в упор смотрел на старую женщину, и она знала: эти учтивые слова — лишь дань уважению. Он очень далек от того, чтобы просить.
— Ну, Саксен… Я просто потрясена. Мы направляемся в Карембош, и я представить себе не могу, что нас там ждет — а тем более с мужчиной-попутчиком. Хм-м-м… я не уверена, что мы можем…
— Вот когда доберемся, тогда и будем ломать голову. Можно, я хотя бы провожу вас до ворот Академии?
Соррель прищурилась.
— Ты знаешь про Карембош?
Еще бы. Попутешествуйте с мое по Королевству — и вы непременно о нем услышите. И сказки, и правду.
Ох, не зря она беспокоилась по поводу его намерений… Это было написано на лице Соррели. И именно она задала вопрос, который не решалась задать Элисса.
— А Грета и дети? Ты не можешь их бросить.
— Обойдемся, — усмехнулась Грета, но в ее голосе — о чудо. — не было ни злобы, ни презрения. — Здесь есть кому о нас позаботиться.
Ее улыбка стала лукавой. Такого поворота Элисса от нее не ожидала.
— Я ничего этого не понимаю! — крикнула она. Церис не мог сдержаться.
— Грета выходит вамуж за Воррофа. Он уже много лет ее любит!
— Это правда, — подтвердила Грета, заметив неверящий взгляд Элиссы. — Зоррос не раз делал мне предложение, но до сих пор я ему отказывала, потому что не могла изменить… покойному мужу.
Она вздохнула.
— Детям нужен отец. Негоже заставлять Саксена жить чужой жизнью. В конце концов, Льют сам решил рискнуть, хотя знал, чем это грозит. Мы его потеряли. Никто в этом не виноват. Саксен наконец-то нашел то, что искал… и я не могу его за это упрекнуть: ты настоящая красавица. Поэтому я решила принять предложение Зорроса. Дети его обожают, так что все остались довольны.
Грета улыбалась. Элисса не верила своим глазам…
— А ваш номер?
— Если твой муж — владелец цирка, он не даст тебе выступать нигде, кроме постели, — Грета подмигнула. — Может, Милт и Орис останутся на арене. Малышам пока придется посидеть на скамейках — если все пойдет так, как я думаю.
Зоррос протолкался вперед и обнял будущую супругу.
— Как я понимаю, вам уже обо всем сообщили. Не желаете нас поздравить?
— Ох, простите! — воскликнула Элисса. Это сон. Сейчас он закончится, и она проснется. И рядом будет только старушка со своим осликом, длинная пустая дорога… и приют, готовый принять усталых путников.
До Карембоша оставалось несколько миль, которые показались на удивление короткими. Соррель ехала на Кетае, Саксен с Элиссой быстро шагали рядом. Время летело незаметно; трудно было ожидать, что эта часть поездки окажется богатой событиями. Однако окрестности радовали глаз своей красотой, а вдали, на горизонте, черной щеткой вставала стена Великого Леса.
Соррель решила смириться с присутствием Саксена. Он говорит, что много странствовал? Значит, он должен знать, что в Карембоше мужчинам не место. Как бы то ни было, а этот вопрос можно будет решить — в этом Соррель не сомневалась. Однако вскоре она пришла к неожиданному выводу. Это же просто благословение — то, что он остался с ними. Элисса до сих пор сама не своя от радости. Добрый знак. Приспособиться к новому укладу обычно бывает нелегко, но девочка в Академии явно приживется.
