– Есть путь более долгий, но менее трудный. Вернуться на дорогу, а потом идти на восток.
– Если я правильно поняла, есть еще один? – спросила Лаурин.
– Да, через холмы. Склоны у них крутые, идти будет очень тяжело, зато ты выиграешь пару дней. Иди на северо-восток, и в долине увидишь Эксен. На него указывает один из «пальцев» Великого Леса.
– Значит, пойду по холмам. Это поможет мне уйти от разбойника… Но ты его поймаешь?
– Поймаю, Лаурин. Ради тебя. А может, мне подождать, пока ты искупаешься, вычистишь платье?..
Тогда можно будет полюбоваться твоим лицом, а не грязевой маской, мысленно добавил Джил.
Лаурин ужаснулась. Когда на лице грязь, трудно отличить дурнушку от красавицы, и он не увидит, какие у нее толстые щеки. Но купаться… Это значит, что придется снять одежду! Только этого не хватало!
– Пожалуйста, не надо. Ты и так потратил на меня столько времени. Со мной все хорошо. Спасибо, что подсказал дорогу.
– А еда? В горах не будет ни одной деревни, ни одного подворья.
У меня есть яблоки, подумала Лаурин. Вряд ли их можно считать едой… Но она хотя бы не умрет с голоду. Все, что ей сейчас хотелось, – это поскорее отправиться в путь.
– Мне хватит, – сказала она и зашагала прочь.
– Будешь в Тале, найди меня, – крикнул ей вслед Джил.
Но Лаурин так и не обернулась.
Легко сказать, труднее сделать. Когда Лаурин оказалась среди поросших вереском холмов, она поняла, что многое отдала бы за то, чтобы сжимать коленями под собой крепкую холку Брикса и опираться спиной на широкую грудь Джила. При мысли о Джиле на душе становилось спокойней. Память услужливо рисовала ей черты очаровательного юного ратника… Однако подъем отнял у Лаурин последние силы. До сих пор она и представить себе не могла, чего ей стоило пережить давешний кошмар. И вот теперь… Она одна, совсем одна. Голода она уже не чувствовала, ей хотелось просто лечь и выплакаться, но она шла и шла.
Наконец спустились сумерки, и Лаурин выбрала себе укромную ямку, где можно было переночевать. Скоро станет холодно… Она сгрызла два яблока, потуже завернулась в шаль и крепко уснула.
Девочка была слишком потрясена, мысли путались, и она даже не вспомнила, что должна поговорить с Гидеоном. Может быть, оно и к лучшему. Пока Лаурин спала, ее брат вершил свою страшную месть Дунтарину.
Едва рассвет озарил холмы и болотистые низины, Лаурин проснулась. Возможно, дело было в том, что она отлежала себе все, что только можно. После ночи в жесткой, холодной «постели» у девочки ныли все кости, а от голода начинало тошнить. Чтобы отвлечься, она мысленно позвала брата, и тот мгновенно откликнулся.
«Наконец-то, Лаурин!»
«Заждался? – Лаурин пребывала в скверном настроении и не собиралась выслушивать его колкости. – Когда я позвала тебя в последний раз, ты послал меня куда подальше».
Нет, она вовсе не собиралась набрасываться на брата с обвинениями. В эти минуты она отдала бы все на свете, чтобы оказаться в объятьях его крепких рук, услышать его голос… и поверить, что все будет хорошо.
«С добрым утром, Лаурин. Насколько я понимаю, настроение у тебя чудесное – как всегда».
«Знал бы ты, что случилось после нашего разговора, не стал бы на меня шипеть».
«Что случилось? У тебя все в порядке?»
Похоже, Гидеон не на шутку встревожился. Этого было достаточно, чтобы утешить Лаурин. Как же это славно – знать, что ты кому-то не безразлична.
«Да, сейчас все хорошо. Только не для Соррели… – Лаурин осеклась, пытаясь сдержать слезы. – О, Гидеон… Соррель погибла».
Она рассказала брату, как они с Соррелью увидели перевернутую телегу и что произошло потом. Пока она говорила, Гидеон не произнес ни слова: он был слишком потрясен.
«А ты? Что с тобой вчера случилось?» – спросила Лаурин, закончив рассказ. Однако Гидеон решил, что сейчас не время откровенничать.
«О, ерунда, небольшое недоразумение. Сейчас мы с Фиггисом уже все уладили и отправляемся в путь».
«Кто такой Фиггис?»
«Долго объяснять, – Лаурин почти увидела, как он отмахнулся. – Как думаешь, скоро ты доберешься до Эксена?»
«Джил сказал, что я смогу выгадать пару дней. Думаю, дня за два я дойду».
«Держи разум открытым, Лаурин. Даже если мы не будем разговаривать, связь сохранится, и мы будем ее чувствовать. Как я понимаю, ты уже позавтракала и готова отправляться?»
«У меня осталось одно яблоко, которое так и просится мне в живот».
Она услышала смех.
«Тогда тебе повезло. У нас даже яблок нет. Счастливого пути».
Это было восхитительно – чувствовать, как он прикасается к ее разуму. Лаурин сладко потянулась, съела последнее яблоко, а потом нашла немного воды, скопившейся в огромных листьях, похожих на лопухи – Соррель говорила, что из них получается снадобье, которое исцеляет боли в суставах, – и почувствовала себя так, словно заново родилась. Она все еще оплакивала старушку-травницу… но пора было отбросить печальные мысли и продолжать свой нелегкий путь.
Глава 29
Назад, в Сердце Лесов
После встречи со счастливым семейством Квистов, Тор не провел в Карадуне и полдня. Ему не терпелось вернуться в Великий Лес. Время было дорого: возможно, там уже ждали его дети.
– И снова до свидания, Тор. Клут такой красавец… Эйрин улыбнулась, сжала руку юноши и добавила шепотом: Как я ему завидую. Он остается с тобой.
Тор украдкой оглянулся. Саксен и Квист смеялись: клук потирал шишку, которую получил на память об их первой встрече, делая вид, что она все еще болит.
– Янус сходит по тебе с ума, Эйрин. Он тебя обожает.
– Я знаю. И я его, наверно, тоже… по-своему. Помнишь, что я говорила тебе на причале? Но тебе будет хорошо только с Элиссой, Тор.
Она тут же пожалела о своих словах и уже ожидала колкости. Но Тор лишь смотрел на свою прелестную собеседницу и от души наслаждался ее смущением.
– Ну, смотря отчего хорошо.
– Тихо! Ты забываешь, что мой муж рядом?
Как ей нравились его шутки… Если бы он мог вот так поддразнивать ее, снова и снова!
– И будь добр, хорошенько присматривай за Локки. Не позволяй ему соваться куда не следует.
– Обещаю, что сразу же отправлю его домой.
Эйрин покосилась на брата, который гладил лошадь по бархатному носу. Мальчик напросился в провожатые к Тору и Саксену и не мог дождаться, когда можно будет пуститься в путь.
– Ему это не понравится.
– Он слишком молод, Эйрин. Все еще жаждет умереть со славой. Но ему еще надо познать женщину, и не одну, – Тор поцеловал ей руку. – Тогда он поймет, что жизнь стоит того, чтобы за нее держаться.
