Парень недоуменно посмотрел на карлика. Кажется, дело будет.
– Ты видишь, какой я страшный, – продолжал Фиггис. – Даже наши женщины от меня отворачивались. Но тебе не стоит связываться с кем попало. Такой славный парень – здоровый, крепкий… Будь поразборчивее.
И он увидел, как парень внезапно выпятил грудь и расправил плечи.
– Ты прав, карлик. Ийсеуль – мерзкая шлюха. Вот сморозил так сморозил!
– А когда все начнется? – Фиггис сказал это так, словно не его собирались зажарить и съесть. Ему удалось забыть о боли. Теперь главное – разговорить этого самодовольного юнца.
– Как только стемнеет.
– И долго меня еще будут бить?
– Зачем тебя бить? Ты и так хорош. Ты должен тушиться в собственном соку, а для этого надо, чтобы у тебя кровь в жилах бегала. А мое дело – позаботиться о том, чтобы ты не сдох раньше времени.
Фиггис почувствовал, что закипает. Спокойно, приказал он сам себе. Думай о Гидеоне и не выходи из себя. Он снова коснулся разума мальчика и понял, что Гидеон этому рад.
«Я уже решил, что ты умер».
«Не совсем, – мягко ответил Фиггис. – Где ты?»
«Пью молоко в лавке пекаря. Оно у меня прямо в животе сворачивается. Что ты еще знаешь?»
«Кое-что знаю».
«Поторопись, Фиггис. Мне тут не доверяют. Так и пялятся».
«Я буду сохранять связь разумов».
Фиггис закашлялся, и сторож обернулся к нему.
– А вы съедите меня прямо здесь? В этом сарае? Или это не сарай? – он затаил дыхание.
– Ты не только на вид тупой, – рявкнул парень. – С чего ты решил, что Скэргил будет проводить обряд в собственном сарае?
Скэргил! Все остальное можно было спокойно пропустить мимо ушей.
«Гидеон!»
«Есть новости?»
«Сарай Скэргила… Скэргил – один из тех, кто схватил меня. Тебе придется поспрашивать здешних жителей».
«Значит, спрошу».
Парень встал. Фиггис понял, что боится лишний раз вздохнуть.
– Пойду отолью. Не рыпайся, а то хуже будет.
Фиггис кивнул и проследил, как парень открывает деревянную дверь. Кажется, снаружи есть кое-что знакомое.
«Слушай, Гидеон… Я вижу молоты и наковальню. Похоже, этот Скэргил – кузнец. Ищи кузницу. Парень, который меня сторожит, сейчас вышел и по скудоумию оставил дверь нараспашку. Я вижу мясную лавку. Может быть, это и не мясная лавка, но… Найди мясную лавку и посмотри, что напротив. Скорее всего, там будет сарай, в котором я сижу».
Парень вернулся и захлопнул за собой дверь. Вид у него был мрачный, и Фиггис решил не открывать рта. Разговоры закончились.
Гидеон растерялся. Он думал о Фиггисе, но перед глазами у него стояло лицо Ийсеуль. Покидая ее, он не услышал ни звука, но ее взгляд говорил: «Предатель». Однако Фиггиса надо спасти! Если Ийсеуль послушается, будет сидеть тихо и не покинет укрытия, ни ее братишку, ни ее саму никто не найдет.
Гидеон допил молоко и поблагодарил женщину, но та лишь злобно покосилась на мальчика.
– Вы в Дунтарине проездом, почтенный? И куда путь держите?
Гидеон изобразил улыбку.
– Да в Пустошную Топь. Просто в горле совсем пересохло… К тому же один человек из Чирли попросил передать весточку своему другу, который живет в здешних местах.
– Правда? – похоже, ей было глубоко наплевать. – Вам лучше поторопиться, сударь. До Пустотной Топи путь не близкий. День пути, а то и больше.
– Да… Э-э-э… Простите, сударыня, но мой знакомый из Чирли… Вы не знаете, где можно найти почтенного Скэргила?
– Это кузнец.
Судя по ее взгляду, она заподозрила неладное.
– А где он живет? Может быть, я загляну к нему по дороге?
– Это в другую сторону. Может, я сама ему передам? Зачем вам возвращаться?
– О, премного благодарен… но мне заплатили, так что я лучше сам все сделаю.
Хозяйка вернулась к кадке с опарой и принялась яростно ее месить. Не хотел бы я оказаться на месте этого теста, подумал Гидеон. Женщина поморщилась, словно ей в рот попало что-то невкусное.
– Возвращайтесь по главной улице, а на перекрестке поверните налево. Там уже недалеко. Напротив лавка мясника Мекана.
– Спасибо огромное.
Гидеон подарил ей свою самую очаровательную улыбку, но булочница как будто ничего не заметила. Поэтому он не стал тратить время даром, вышел из пекарни и зашагал по улице в ту сторону, куда указала нелюбезная хозяйка. Вскоре он и вправду оказался на перекрестке и повернул налево.
День был уже в разгаре, но деревня как будто вымерла. Первым делом надо было найти лавку мясника. Гидеон остановился, огляделся по сторонам. А вот и кузница. За ней приютился маленький, очень старый овин. Фиггис назвал его «сараем»… Неважно. Главное, он на правильном пути.
Мальчик свернул с улицы и на цыпочках направился к овину, огибая маленькие полуразрушенные пристройки. Ладони стали влажными и холодными, а сердце билось так, что слышно было, наверно, во всей округе.
Изнутри не доносилось ни звука.
Гидеон обошел его кругом. Второй двери нет. Значит, о внезапном появлении можно даже не мечтать. Остается лишь надеяться, что ему повезет. Гидеон убедился, что за ним никто не следит, подкрался к двери, задержал дыхание и, распахнув дверь, вошел.
В овине царил полумрак, и глаза Гидеона не сразу к этому привыкли. Свет проникал лишь через крошечное окошко в задней стене. Мальчик быстро огляделся. Какой-то парень, ненамного старше его самого, с лицом дурачка, вскочил со своей табуретки. На полу лежал еще один человек, явно в годах, но удивительно маленького роста.
– Фиггис, – проговорил мальчик. – Я – Гидеон.
– Дьявол волосатый! Это еще кто? – ахнул парень.
– О, простите. Кажется, что я только что представился. Гидеон Гинт. А это мой друг. И он отправится со мной.
Похоже, юноша и впрямь был туповат и не понял шутки. Однако Гидеон торжествовал недолго. Он заметил, что тупица уже не смотрит на него, и торопливо обернулся. К сараю направлялись трое. Все были вооружены, а один – похоже, тот самый Скэргил, – помахивал внушительным кузнечным молотом, словно проверяя его вес.
– Еще один чужак, – заметил он. – Ну, ты подойдешь. И все четверо бросились на Гидеона.
Гидеон очнулся от того, что услышал тихие всхлипы. Мальчик открыл глаза, несколько раз моргнул и чуть повернул голову. Рядом, свернувшись калачиком, лежал Фиггис. Гидеон повернулся в другую сторону и почувствовал, как ужас скручивает ему внутренности. Ийсеуль сидела у столба, накрепко привязанная, ее лицо было разбито и залито кровью. Подле нее лежал Гверис. Кажется, мертвый. Ийсеуль! – прошептал Гидеон.
