– Если нам надо через что-то пройти, – сказал Сергей, оглянувшись на Раду – она неуверенно улыбнулась в ответ, – то мы будем проходить. Всего хорошего.
– Ты не сможешь так просто забрать девочку, – спокойно сказала Асмодей. – Она уже принадлежит этому миру.
– Да? – Он опять оглянулся – Рада опустила глазки вниз. Похоже, она тоже что-то знала… – С какой стати? Разве кто-нибудь спрашивал ее согласия?
– Спрашивал, – согласно кивнула головой фигура в черном. – Всего лишь пару часов назад. Да она и сама знает про это.
Сергей повернул голову. Девочка стояла с опущенной вниз головой, ее плечи вздрагивали…
– Она всего лишь ребенок. – Он сжал зубы. – Маленькая испуганная девочка. Вы можете попробовать нас остановить. – Он покрепче обхватил Раду рукой и сделал шаг в сторону.
– Зачем? – Темные глаза опять усмехнулись и смерили Сергея с головы до ног. Потом мрачная фигура начала отступать назад, в темноту. – Я же тебя предупреждала. Тебе придется делать выбор. Меня устроит любой результат. До встречи.
…Через несколько минут они покинули завесу Тьмы. И остановились на пороге, жмурясь от света и пытаясь разглядеть туман перед ними. У них получилось! Они все-таки сделали это. Они прошли через Ночь и вышли с той стороны разлома. Но на душе все равно было почему-то пасмурно…
– Нам надо торопиться. – Он нахмурился, с беспокойством оглядываясь вокруг: как бы не начали собираться твари, их было вокруг уже превеликое множество. – Постарайся ни о чем не думать, девочка моя, хорошо? Забудь. Просто все забудь, выбрось из головы. Тут недалеко.
Она молча кивнула головой, не отрывая от него почему-то грустных, но с искоркой надежды глаз. Они осторожно двинулись вперед…
Поначалу ничего не происходило, они достаточно спокойно продвигались, иногда замирая, чтобы кого-то пропустить, или забирая немного в сторону, чтобы кого-то обогнуть. Твари никак не реагировали на Раду. Возможно, потому что она выросла рядом с ними…
Но все изменилось в самом конце. Мрак-шахта оказалась практически в кольце. Что они сюда подбросили – неизвестно, но возле входа в пещеру роилось с десяток разнокалиберных пакостей. Глаза разбегались от множества неторопливо перебирающих ног и колыхающихся в воздухе усов…
– Радушка, солнышко мое, – тихо сказал Сергей, окидывая прищуренным взглядом поляну. – Ты ведь у меня смелая девочка, да?
– Совсем не смелая, – она испуганно разглядывала пауков, – но я постараюсь, очень постараюсь…
– Прости меня, у нас совсем нет времени. – Он ласково взял ее ручки в свои. – Ты только прижмись ко мне покрепче и закрой глаза, хорошо?
Он понимал, что у них может быть только один шанс. Твари соображают не быстро, но когда сообразят – свое не упустят. Хода назад уже не будет. Но им ведь и не надо назад…
Он посадил девочку себе на спину и сверху покрепче привязал ремнем – прямо поверх своего мешка. Немного поводил плечами и руками, разминая уставшее тело. Потом взял в руки меч и приготовился…
И он успел. Внезапность и скорость решили все. Пулей вылетел сбоку и прошмыгнул под мохнатыми лапами огромного птицееда – тот даже не успел остановиться; перескочил через выставленную ногу крестовика, опускающиеся усы волка и увернулся от сколопендры и головой вперед влетел в пещеру… Когда он обернулся, уже у самых ступеней спускающейся вниз лестницы, судорожно переводя дыхание, вся поляна пришла в движение, и всюду мельтешили жвалы и ноги…
Но он не знал главного. Он еще не понял основного. Все, что было, – можно угадать и предположить. Поэтому он и назывался всесильным – Магром. И просто не мог не предполагать победу противника еще раньше, чем начиналась битва.
Главное и основное он увидел спустя несколько минут, когда вместе с маленькой девочкой перегнулся через перила и заглянул в бездонный колодец шахты. Там не было глубокого черного облака мути – там дрожало только небольшое марево, через которое довольно ясно проглядывала каменная кладка стены и даже далекое смутное дно…
Рада вздрогнула рядом.
– Что это… – не понял Сергей. – Эта штука что, уже перестает действовать?
– Нет, она еще действует, – дрогнувшим голосом пояснила девочка. – Через нее еще можно пройти. Но только один раз. И только одному.
Сергей с силой сжал руками голову и опустился на пол. «Боже, как я устал. Я ведь просто человек. Мне не под силу все сразу, Боже…»
Вот он – выбор. Вот оно – то, про что говорила она, это исчадие ада, этот демон в ночи… Когда результат – все равно один. Один, будь он проклят, все равно один. Ибо если он останется… то не сможет вернуться к Энии. Не сможет, холера их дери, они его уже не выпустят, они увидели его, они знают, где он… И тогда он не минует Магрома, ведь у него практически не будет выбора. А если уйдет и оставит здесь Раду… то не сможет после этого жить. Жить и смотреть в глаза людям, Энии. И еще – тогда от него просто отвернется Небо. Будьте вы все прокляты…
– Радушка, солнышко, слушай внимательно. – Он крепко обнял и прижал к себе девочку. – Ты сейчас прыгнешь туда… Не перебивай. – Он положил палец на ее губы, отсекая возражения. – Пожалуйста, не создавай для меня дополнительные трудности, ладно? Я выберусь, не бойся, ведь я же смог прийти сюда…
В ее глазах опять – в который раз за сегодняшний день – появились обреченность. Она была слишком взрослой и слишком хорошо знала Рох, чтобы что-то не заподозрить…
– …назови одно только слово, запомни: «Нипорог», – продолжал Сергей. – Ни-по-рог. Запомнила? Когда выйдешь из шахты – увидишь в тумане деревню. Иди прямо по улице, там будет еще перевернутая телега. Потом – через овраг с разрушенным мостом. Через косогор и прямо – по ложбинке. А там уже и конец. Ты справишься, девочка моя, я знаю, только будь очень и очень осторожна… Постарайся, ты сможешь это, другого выхода все равно нет…
Он помолчал, внимательно вглядываясь ей в глаза, стараясь до мельчайших подробностей запомнить эти глаза – такие родные, такие близкие и знакомые и такие синие…
– Вот деньги. Тебе надо добраться до Нипорога – это такой город, свободный город, на большом озере… Постарайся по пути не заходить в Дост, там может быть опасно, там… В общем, ладно. В Нипороге найди замок Шираз – замок Командора. Там тебя ждет твоя мать. Очень ждет, так больше никто на свете не ждет…
Она хотела что-то сказать, но он опять положил палец на ее маленькие губки:
– Не надо, Радушка, только не возражай, ты сделаешь все еще трудней. Пожалуйста, мне сейчас нужно твое послушание и твоя кротость. Я ведь твой отец все-таки, хочешь ты этого или нет… Давай, солнышко, поднимайся на парапет, у нас нет времени.
Он поднял и поставил девочку на ограждение, но она неожиданно прильнула к нему сверху, крепко обхватив за шею руками…
– Мы будем ждать вас, – горячо сквозь слезы зашептала она. – Мы будем очень и очень ждать… тебя… папа.
