– Что ты думаешь?
Монах на мгновение задумался.
– Не знаю… Может оказаться все очень глупо, если он вздумает пойти по крышам.
– Я знаю. Но Гушар считает, что они слабее без тумана. И не настолько же умен, чтобы не пойти за приманкой…
– Я слышал, – вздохнул священник. – Белые коровы. Через интервалы. Не знаю – правильно ли то, что вы затеяли, ваше величество… Это опасней на порядок.
– Я должен. – Ангурд оглянулся вокруг. – Где-то здесь я видел своего капитана…
В темноте из-под земли выросла высокая фигура Гуяра.
– Только в самом крайнем случае, капитан. – Король кивнул в сторону деревьев с пушкой. – Мне он нужен живым. – Потом сузил глаза в сторону перекрытой улицы. – Я должен всем показать, что с ними можно бороться…
Глава 9
Олла взмахнул рукой с арбалетом – в проеме выхода на стены со стрелой в голове медленно повалился здоровенный морг.
Внизу на витой лестнице тоже гукнуло и покатилось вниз – Сергей быстро перезарядил арбалет. Морги завладели нижними этажами башни, отрезав доступ к воде. Он мельком глянул на руку – пальцы с непривычки были изодраны в кровь тетивой, за недостатком времени он не пользовался механизмом взвода.
Ярость штурма достигла апогея, теперь уже было трудно разобрать – где свои, а где враги. Бой шел повсюду – на крышах, стенах, башнях, разбившись на множество отдельных очагов зашиты. Воздух перечеркивали дымные следы дротиков и арбалетных стрел, сверху с минимальными интервалами рявкала пушка, но Сергей понимал – это уже скорее финишная прямая, полный разгром не за горами. Их было слишком мало. Порох и вода наверняка на исходе, и как только замолчит пушк…
Ветер гонял клубы дыма и пороховой гари, сквозь мутную пелену проглядывало порядком опустившееся солнце.
– Если князь не подоспеет в ближайшие полчаса… – Сергей послал стрелу через бойницу и тут же подскочил к лестнице.
Олла щелкнул тетивой и, вытянув шею, мрачно окинул взглядом стены крепости – в его глазах полыхнул огонь, зрачки сузились. Что там еще… Сергей проследил за его взглядом – среди суматохи боя глаза наткнулись на худую фигуру капитана, оказавшегося в очень трудном положении…
Капитана зажали с двух сторон, прямо на стене. Ярость и ненависть сплелись воедино, однако не оставляя шанса на выход из неравного боя. Вряд ли даже самый умелый сумеет долго устоять, отбиваясь сразу на два фронта от нелюдей, причем многих…
Сергей вопросительно глянул на напарника – Олла кивнул головой:
– Давай, я справлюсь…
Сергей выхватил клинок и выскочил на широкий пандус стены.
– Эй, – крикнул вслед Олла, заставив его на миг обернуться. – Ты спрашивал про Свата и ребят. Они здесь… только с князем.
Сергей, сжав зубы, рванул по стене в гущу боя. Сбив по дороге нескольких тварей и отчаянно работая клинком, он смог подобраться совсем близко и даже переключить внимание многих на себя, но все равно понял – так капитану не помочь. Он глубоко вздохнул, когда окончательно осознал это, и, предварительно отпрыгнув на метр назад, вскочил на зубья стены…
В воздухе сразу засвистели дротики, прыгающая с зуба на зуб фигура была открыта всем ветрам – внизу многоголосый вой сменился ревом. Но смелость и внезапность сделали свое дело, и через несколько секунд он спрыгнул рядом с командиром. Тот, мельком глянув в глаза, кивнул головой – в среде наемников это было естественно. Теперь, спиной друг к другу на узкой стене, они могли бросить вызов армии…
Земля дрогнула. Время прекратило свой бег, и весь остальной мир перестал существовать для Сергея. Отбить, уклониться, выпад, еще выпад – черное подобие человека с хрипом летит со стены вниз… Развернуться, отбить, еще отбить, крутануться с размахом – следующий валится назад, на своих… Земля опять дрогнула.
Сергей смахнул со лба пот – мира вокруг не было. Не было деревьев, травы, птиц, людей, не было неба и даже крепости. И жажды жизни. Только он, меч и враги. И смерть. Явная как никогда, она проглядывала в черных глазницах бездушных нелюдей, в глухом вое и хрипе безголосых глоток, заставляя вздрагивать от отвращения разум и от страха – сердце… Не страха умереть, нет – страха потерять что-то большее, больше и важнее, чем жизнь… Земля снова дрогнула.
Морги летели со стены как горох, перед ногами росла груда раскинутых тел. Еще никогда Сергей не входил в такое состояние, состояние автомата-убийцы, без голода жизни, но с ненавистью нежизни… Смерть разделилась для него, раздвоилась на обычную – от клинка, стрелы, копыт или еще чего простого – и на лапы Роха, нежити, в руках которых смертельно оказаться сдавшимся… Земля опять дрогнула.
Что это все вздрагивает? От пушки?
Оглушительный взрыв потряс воздух – все вокруг на мгновение замерло. Яркая вспышка осветила поле сражения, и вниз сквозь клубы дыма и пыли посыпались осколки камней и бетона. Капитан вместе с Сергеем молча уставились туда, где еще секунду назад гремела пушка и Нигора со своими заставлял внизу метаться в огне штурмующих нелюдей… Сердце сжалось – ветер, разметавший дым и пыль, открыл почерневшую и покореженную башню. Земля дрогнула.
– Конец, – сказал рядом капитан и опустился на пол.
Сергей не сразу понял, в чем дело, – из его груди торчал короткий перистый стержень дротика.
– Гниды, – сквозь зубы сказал Сергей и, сжав меч, оглянулся.
Ветер еще метал полосы пыли и гари, густо дымила горящая смола, на покрытых копотью стенах лежали тела, множество тел… И немым укором торчал раздробленный палец башни. Армагеддон. Бойня. Кровавый пир. Жизнь и смерть столкнулись вместе.
До уставшего сознания не сразу дошло, что вокруг стало странно тихо. И не было на стенах моргов. Живых моргов. Земля опять дрогнула. Сергей медленно повернул голову…
Иногда человеческий разум начинает вытворять непонятные вещи. Когда, казалось, этот разум впитал в себя столько невероятного и страшного, столько неожиданного и странного, столько фантастичного, что трудно представить себе нечто такое, что могло бы повергнуть его в шок. И когда подобное случается, то он перестает воспринимать действительность. Действительность как реальность. Как что-то такое, что происходит на самом деле…
Меч повис в опушенной руке Сергея, зрачки глаз непроизвольно расширились…
Над зубчатой стеной возвышалась гигантская уродливая голова – с внешней стороны крепости двигался огромный великан. Безмерный, сморщенный в складки лоб, нос, который, наверное, тянул лицо вниз, закатившиеся в глубокие впадины глаза… В них, как это ни странно, отражалось понимание. Мерзкое понимание.
Он ступал медленно и тяжело, непомерная тяжесть собственного веса тянула вниз, заставляя его горбиться и все вокруг вздрагивать, и от этого становилось как-то зябко, сердце замирало, представляя себе лед ненависти, заполняющий всю эту невероятную махину убийства… И свою безнадежность. Так, возможно, чувствует себя муравей в руках энтомолога.
