Нет, колдунов в замке не было. Их бы я сразу почуял; даже сквозь стены. Но были книги, которые давным-давно знали пальцы великих волшебников. Тысячи страниц, запятнанных магией, не угаснувшей до сих пор.
Подобно вину, бродящему год от года в бочке, магические частицы, выдержанные сто, а то и сто пятьдесят лет в колдовском теле, тоже хорошеют. Становятся ярче. Крепнут. Не теряют силы, покидая колдовские тела. Могут, как эти в библиотеке, не гаснуть столетиями.
Я переступил порог – и замер, изучая шкафы, набитые книгами и свитками снизу доверху. Агент его величества был прав. Огромная библиотека, расположенная в круглом мрачном зале, и вправду напоминала лабиринт, выстроенный из шкафов высотой в два человеческих роста. Мне бы точно не хватило суток, чтобы отыскать тут нужную книгу. Без помощи Гидара, который так и не появился, было не обойтись.
Где его демоны носят?
Я шагнул, решив побродить по библиотеке, и вновь остановился. Пришлось остановиться. И насторожиться. Из глубины зала вдруг пахнуло свежей магией. Совсем не похожей на ту, что пятнала книги, гнущие тяжестью полки. Слабый источник находился далеко от меня, но готов поклясться, что несколько секунд назад его здесь не было.
Неужели древние магические частицы перебили мой нюх настолько, что я сразу не заметил этот источник? Не верю. Нет, они крепкие и яркие, но их не хватит даже на самое простецкое заклинание. А чтобы хоть немного сбить меня с магического следа, в воздух нужно выбросить миллионы миллионов таких. Примерно столько, сколько опустилось на крантанскую площадь.
Странно: откуда здесь взяться свежей магии? Такому количеству свежей магии, если быть точным. Книги? Если и так, то заклинание вряд ли будет ползать под переплетом. А этот источник двигался. Медленно, из стороны в сторону, словно маятник.
Придется немного поблуждать во тьме. Не вслепую же идти. Кто знает, какие ловушки способны выдумать колдуны и некромаги.
Я с неохотой начал прикрывать глаза.
Находись таинственный источник в дремучем лесу или высоко в горах – там, где магические следы встречаются редко, я бы уже понял, что он собой представляет. Увидел бы его ясно. Но здесь – где древней магией заляпана каждая третья книга…
…Словно черный горизонт, усыпанный бессчетными огнями звезд, раскрылся передо мной. И светила горели тут всеми цветами радуги.
Я не спеша двигался в темноте, то и дело натыкаясь на яркие следы древней магии. Вот четкий огненно-алый отпечаток ладони на переплете; сразу видно: перед чтением колдун сжег что-то или кого-то. А этот маг, напротив, несколько дней не колдовал, и на книге остались только разноцветные частицы магиаты. Ну а страницы этого двухтомника листал колдун, лишенный мизинца.
Следы древней магии полыхали повсюду. Они ослепляли, отвлекали и поражали ясностью.
Таинственный источник открылся за следующей стеной шкафов, заставив помянуть колдунов недобрым словом. Розовое облачко магии сознания тускло светилось в теле не то вороны, не то голубя.
Свинство! Настоящее свинство! Столько времени потратил, чтобы найти заколдованную птицу, прыгающую возле окна.
– Ой, извини! – прохрипели позади. – Заждался, наверное. Ничего не успеваю.
Я открыл глаза и, повернувшись, прижал указательный палец к губам:
– Тише!
Ни для меня, ни для Гидара, ни для кого в замке, за исключением местных мух и тараканов, заколдованная птица опасности не представляла. Однако неизвестно, зачем она залетела сюда – в замок, внезапно ставший домом для всех эленхаймских антимагов. Возможно, маг давно забыл про нее; такое случается сплошь и рядом, и только небожители ведают, сколько таких вот птиц летает над Эленхаймом. Но может быть, колдун намеренно подослал ее в замок: поразнюхать, чего тут Арцис Храбрый затевает? Не хотелось бы, чтобы колдуны и некромаги узнали королевский план. Поэтому для всех будет лучше, если птица не вернется к хозяину, чтобы поделиться впечатлениями. Не уверен, что кому-нибудь из колдунов придется по вкусу королевская затея; они и с одним-то антимагом горя хлебнули.
Только бы не упорхнула раньше времени.
– А что случилось? – прошептал оробевший Гидар.
– Птица. Заколдованная.
– Где? Здесь? – Он завертел головой в поисках летающей твари.
– Нет, – остановил его я, – за окном. Тут же есть окно? В конце зала, верно?
Смотритель покивал.
– Одно-единственное и есть, – уточнил он.
– Тогда веди. Без нервов, спокойно. Она, конечно, тварь неопасная, но лучше будет, если мы ее поймаем. – Под словом «мы» я, естественно, подразумевал только себя.
Гидар повел. Стараясь ступать тихо, как воришка. Ссутулившись больше прежнего – то ли от испуга, то ли от осознания важности поручения, данного, между прочим, не кем бы то ни было, а настоящим МАГОМ. К сожалению, даже после застольного представления с летающей магической змеей я для Гидара оставался колдуном. Хотя почему «даже»? Напротив, как раз после этого представления я и укрепился в его уме в образе колдуна. Да, если бы волшебники могли поглощать чужую магию…
Птица улетать не спешила. Это был голубь – черный, жирный и подозрительно ухоженный. Он, довольно воркуя, вышагивал по выступу за окном, выковыривал клювом мелких козявок и тут же гадил. К немому возмущению Гидара. Не предупреди я смотрителя вести себя тише воды ниже травы, он бы, увидев такое безобразие, немедля отогнал наглую тварь подальше от доверенного ему замка.
До голубя было шесть шагов, и теперь ничего не мешало подчинить его себе. Собственно говоря, он уже был в моей власти, только пока не ощущал наброшенную на него невидимую сеть. Как не ощущали ее уничтоженные мной маги.
В предвкушении очередного магического представления смотритель сиял, как гном при виде обалденно огромного самоцвета. Интересно знать, с чего Гидар решил, что я вообще буду прибегать к магии? Жаль его разочаровывать, но летающих изумрудно-зеленых змей не предвидится. Нет, кое-какие чудеса с измененной магией произойдут – ну не руками же птицу ловить? – только видны они будут, как и прежде, исключительно мне.
Я медлил, заставляя изобретателя изводиться от нетерпения. Глаза его так и спрашивали: «Ну колдовать-то когда начнешь? Так и будешь столбом стоять?» Нет, не буду. Потерпи немного. Покуда я не определюсь, что с голубем делать. Бросить его камнем вниз или поймать и в клетку определить. Отпускать нельзя: магия так сильно въелась в кости, кожу и перья, что не выпьешь досуха. А остатка вполне хватит колдуну, чтобы подчинить тварь себе. Подчинить, заглянуть в ее глазки, коснуться ее черных перьев – и узнать, где она летала да что видела. Ладно, сперва поймаем, потом подумаем, как с ней поступить.
Пульсирующее в птичьем теле розовое облачко магии было совсем махоньким. Стоило лишь подумать о его форме, и оно сразу выбросило две тонкие бледно-розовые струйки, а через пару секунд они уже мерцали на крыльях.
