– И ингредиенты к нему тоже, – справедливо подметил Буверт.
– Давай. – Я взял горсть мелких костей, а крупные зажал под мышкой. – Избавимся от них. Не перепутайте: мелкие – в котел, большие – в огонь.
Я еле заметно покачал головой, наблюдая, как ученики собрали со стола кости и пошли к котлу.
То еще представление! Наверное, со стороны мы выглядели пугающе. Или смешно. Немудрено, что солдаты вопреки грозному приказу агента на миг остановились, чтобы проследить, чем закончится это костяное шествие.
И почему нет ни одного стоящего магического зелья, основанного на родниковой воде, вине или меде? В какую книгу ни загляни, везде, включая эльфийские источники, наткнешься на тошнотворный состав.
Как и должно учителю, я начал избавляться от костей первым.
Бульк-бульк! – тонули они в кипящей крови, смешанной с ядом. Маркус, не переставая мешать мерзкое варево, немного последил за моими действиями, но очень быстро потерял к ним интерес, не обнаружив никакой угрозы.
Я сунул кости в огонь, отряхнул руки и вновь вернулся к столу. У Эрика и Буверта расставание с ингредиентами заняло куда больше времени, чем у меня. Оба опускали косточки в кипящую кровь так, словно боялись потревожить какое-то чудище, спящее на дне котла. Еще одно такое чудище, судя по всему, дремало в огне.
Только сейчас я заметил, что троллик опять спит. Я и забыл про него. Совсем забыл, что он доживает последние минуты своей и без того короткой жизни. Не мог следопыт сам его убить, что ли? Ладно, с маленькой вонючкой разберемся позже. Сперва нужно заняться эльфийским трупом.
Эрик и Буверт наконец-то закончили кормить огонь сухими костями и вернулись к столу. Пришло время открывать гроб.
Я повернул ключик в замке и осторожно поднял крышку. Теперь понятно, почему гроб был так тяжел. Следопыт не скупился на голубой лед. Насыпь мелких сияющих и удивительно тяжелых льдинок полностью скрывала от нас мертвого эльфа.
– Голубой лед, – прошептал Буверт. – Так много голубого льда, – подивился он небывалому расточительству.
В отличие от Эрика, он знал, сколько стоила горсть этих льдинок. Пекарь, похоже, и слыхом не слыхивал про них. Для него это был всего лишь лед другого цвета.
– Это он так пахнет?
Надо же! Пекаря заинтересовало что-то кроме собственного желудка.
– Нет, так пахнут эльфы, – пояснил Буверт.
– Там… – Голос пекаря дрогнул. – Там – эльф?
– Уж точно не тролль, – подал голос агент. – Анхельм, может, Эрик меня сменит? А то я смотрю, еще немного, и он точно лишится чувств. Да и одному тебе несподручно будет мертвеца из гроба выскребать.
Пекарь и впрямь был близок к тому, чтобы грохнуться в обморок. Побледнел, замер, глазами в одну точку уставился, как только услышал, кто скрывается подо льдом. Буверт, впрочем, тоже со страхом смотрел на открытый гроб, хотя и всячески пытался скрыть это не приличествующее настоящему мужчине чувство.
– Эрик, так ты сменишь Маркуса?
Пекарь молча кивнул и, сопровождаемый тихой усмешкой дворянина, направился к котлу. А я запустил ладони в насыпь голубого льда и попытался нащупать эльфийское тело.
Холодно. Очень холодно. Но таков голубой лед.
Кожа вмиг покрылась пупырышками, пальцы начали неметь. Отморозить их не хотелось, и я запустил руки еще глубже, чтобы поскорее вытащить труп. Мои ледяные ладони нащупали эльфийские ступни, которые, как назло, примерзли к гробу.
Агент не стал, как я, осторожничать и сразу сунул руки по локоть в насыпь голубого льда.
– Нашел?
– Вроде бы, – неуверенно ответил он.
– Тогда поднимаем.
Все-таки перед тем, как вынимать мертвеца, нужно было выгрести из гроба лед. А то и труп примерз – еле отодрали, да и насыпь – что гора булыжников. Вон даже здоровяк Маркус запыхтел, не говоря уже обо мне. Глядя на нас, Буверт и не подумал помочь. Напротив – отступил от стола, когда показались ноги и темноволосая голова мертвеца.
Тяжелые голубые льдинки застучали по столу. Мы с Маркусом наконец-то вытащили труп и тотчас положили его рядом с гробом. Лицом вниз.
– Тяжелый, зараза, – поделился агент, согревая дыханием озябшие руки.
Такое ощущение, что на заднем дворе остались только я и Маркус. Как только мы вытащили мертвеца, Буверт, Эрик и стражники превратились в статуи. Впрочем, нет. Эрик механически продолжал мешать кровь. Слышно было, как ложка иногда с шумом скользит по стенкам котла.
Мертвецы. Люди боятся мертвецов, потому что боятся неизведанного. Было время, и я их боялся. Но когда столько времени проводишь в потустороннем мире, этот страх постепенно уходит. К мертвецам начинаешь относиться как… как к куриной тушке. Никто ведь не вздрагивает при виде выпотрошенной курицы. Труп – всего лишь кусок плоти, и ничего больше. В нем нет никакой тайны.
– Что дальше? – Агент продолжал разглядывать мертвеца.
– Пусть пока погреется на солнышке. Оттает. А то… – я постучал костяшками пальцев по замороженному трупу, – как каменный.
– Долго будет оттаивать, – неверно предположил Маркус.
– Нет, – уверенно заявил я. – Не забывай, какой перед нами труп. Даже после смерти эльфа его тело сохраняет некоторые способности. Иначе бы их трупы не стоили и ломаного медяка. Так что и глазом не успеешь моргнуть, как оттает. Чувствуешь, – я втянул носом воздух, – насколько гуще стал запах?
Маркус принюхался. Кивнул.
– А одного уха-то у эльфа нет, – с непонятным восторгом произнес он.
Вряд ли этим он кого-то удивил. Разве что Эрика. Я заметил это раньше, когда мы вытаскивали тело. Да и Буверт вот уже несколько минут пялился в то место, где в свое время торчало остроконечное ухо. Уцелевшие орки Джен-Дала постарались, не иначе. Странно, что не отрезали оба уха. Обычно они поступают именно так.
Агент положил ладонь на шею мертвеца, явно ощупывая ее. За это время ни Эрик, ни Буверт не проронили ни слова.
– Сломана, – заключил Маркус.
– О-орки? – наконец-то очнулся дворянин.
– Сомневаюсь, – ответил агент. – Не похоже на них. Бескровно. Скорее всего, наш бессмертный навернулся с дерева и сломал шею, а уж потом эти выродки его нашли. Но, видимо, кто-то их спугнул, и они не успели доделать начатое.
Вполне вероятно. Меня, правда, причина смерти эльфа ничуть не волновала; главное – кожа и сердце были на месте, а как и кто отправил эльфа на тот свет – все равно. Важнее, кто будет убивать троллика. Нет, не я. Пусть он тролль – вонючее и тупое существо, но… Был бы взрослым, другое дело. А так…
Я взял со стола нож и посмотрел на клетку, где по-прежнему дремал маленький вонючка.
– Нужно убить тролля, – робко вымолвил я. Точнее, детеныша тролля. – Буверт?
