– Вот так, прекрасная Тхутмертари – ничего лишнего, – самодовольно прошептала она.
Волшебница сладко потянулась; тело ее стало гибким, точно лишенным костей, и во всем слушалось хозяйку. Взгляд принцессы упал на старую картину, висевшую в глубине покоя. Неизвестный художник изобразил семью короля Ментуфера в тот недолгий миг, когда все ее члены были вместе. Вот сам король – рослый и мускулистый красавец, испещренный шрамами, заработанными в бесчисленных сражениях. Рядом его старший сын Ктесфон – стройный юноша с умными и ясными глазами. По другую сторону от Ментуфера – сама Тхутмертари; художнику так и не удалось передать все совершенство ее внешнего облика. Она держит на руках своего маленького братика Джосера – ему лет пять, не более. Тут же, конечно, присутствовал и сам верховный жрец Тот-Амон; картина была написана еще до его изгнания Ментуфером. Еще на полотне были две женщины, известные стигийские красавицы, но здесь, подле Тхутмертари, казавшиеся уродинами, – мать и жена кронпринца Ктесфона. Два последних персонажа уже отправлены ею к Сету, остальные – Ктесфон, Тот-Амон и Джосер – вскоре присоединятся к ним…
Тхутмертари усмехнулась: Тот-Амон полагает ее погибшей, король Ктесфон и думать о ней забыл, а принц Джосер, если вообще жив, вряд ли помнит старшую сестру… Ну что ж, тем хуже для них!
Волшебница достала Ключ Света. Он сам повернулся в ее руке. В мрачное подземелье хлынул неудержимый поток яркого солнечного света. По-прежнему лучезарно улыбаясь, Тхутмертари смело шагнула навстречу Свету Митры…
Глава VII
«В стране Небесного Народа»
Один лишь короткий миг Конан и Пелиас пребывали в полосе ослепительного света. Свет этот был подобен мраку непроглядной чернильной ночи; глаза самопроизвольно закрылись, отказываясь воспринимать его. Но вот они распахнулись снова, и Конан вскрикнул от восторга; старый маг потрясенно покачал головой.
Мир, в котором они очутились, не походил ни на один из миров, виденных королем и чародеем ранее. Солнечный диск, втрое больше обычного, располагался в самом центре небесного свода. От него отходили лучи – сначала толстые, широкие, как аорты, затем эти широкие лучи разветвлялись на артерии, и последние окутывали ясное лазоревое небо, подобно изящной паутинке, исчезая где-то за горизонтом. Воздух был тих, чист и прозрачен. Ни тумана, ни ветерка; видно было так далеко вокруг, что орлиный взор Конана мог, наверное, заглянуть за самую кромку небес. Люди стояли на безбрежном лугу; диковинные травы, источая чарующий и успокаивающий аромат, благоговейно тянулись к гигантскому солнцу. Далеко-далеко виднелись какие-то постройки, настолько крошечные, что, казалось, они были воздвигнуты лилипутами.
– Мы попали в рай, – мечтательно проговорил Пелиас. – Имели ли мы право вторгаться сюда?
Конан встряхнул густой вороной гривой, сбрасывая оцепенение.
– Поздно стенать об этом, Пелиас. Мы прибыли сюда по делу. В путь!
И они двинулись по направлению к постройкам.
Говорить не хотелось; окружающее их великолепие отбивало всякую охоту поминать суетное. Так шли они часа два, а может, все три или четыре, ибо гигантский солнечный диск, точно приклеенный, неотрывно смотрел на путников из самого сердца небесной паутины своих лучей. Понятия времени здесь не существовало; ничто за часы путешествия не изменилось в этом мире. Постройки, к которым шествовали люди, не становились ближе; Конан заметил только, что они – чистейшего беломраморного цвета.
Они шли еще очень долго, совсем утратив счет времени. Любой человек давно свалился бы уже наземь от усталости. Но Конан и Пелиас не чувствовали ее, как будто сама природа здешнего мира подпитывала их силы. Не чувствовали они ни жажды, ни голода – только успокоение. Безбрежный луг, диковинные травы, ни души кругом, дивная солнечная паутина над головой… Что может быть прекраснее?
Конан внезапно остановился.
– Это колдовской мир, – сказал он, борясь с наваждением. – Мы так можем идти тысячу лет и никуда не придем.
Пелиас тоже остановился и посмотрел на короля.
– Это Страна Небесного Народа, мой друг. Раз она так называется, значит, какой-то народ здесь живет. По-моему, мы должны позвать кого-нибудь.
– Не по правилам это, – вздохнул киммериец. – Я рассчитывал подобраться вон к тем домикам и сперва поглядеть, кто здесь за хозяев. Но, клянусь Кромом, похоже, до них дальше, чем до неба. Ладно, Пелиас, так и быть, сыграем в открытую.
Конан сложил ладони у рта и во всю мощь своей богатырской глотки воскликнул:
– Эй, есть здесь кто-нибудь? Встречайте гостей!
Призыв тотчас возымел действие.
Еще секунду назад перед Конаном и Пелиасом никого не было, а теперь здесь стояли семь фигур. Когда и, самое главное, КАК они возникли, понять было совершенно невозможно.
Внезапно возникнув перед пришельцами, обитатели здешнего мира, однако, не взяли на себя труд произнести приветственную речь. Они молчали. Это были не люди. Создания ростом чуть повыше Конана и на голову выше Пелиаса были одеты в облегающие белые костюмы, подчеркивающие каждый изгиб идеально сложенного человекоподобного тела. На тонких шеях сидели большие, похожие на яйца головы, лишенные волос. Губы были бесцветными, равно как и ресницы и брови. Добрые круглые глаза были девственно белыми, еще белее, чем кожа. Гениталии у созданий отсутствовали, и определить их пол было невозможно. Все семеро были точными копиями друг друга.
Молчание затягивалось. Создания недвижимо стояли перед двумя пришельцами в одинаковых позах, скрестив руки на груди. Пелиас вышел вперед и с достоинством поклонился существам.
– Привет вам, обитатели Небесного Мира, – сказал он негромко. – Не соблаговолите ли поведать пришельцам, где мы в настоящий момент имеем честь пребывать?
Пелиасу ответило одно из созданий.
– Вы находитесь в Стране Небесного Народа, смертные. Как вы вторглись сюда, мы постичь не можем. Есть только один способ существам человеческого рода попасть во владения Светоносного Митры; вы воспользовались не им.
– Что же это за способ? – спросил Конан.
Добрые лучистые глаза печально взглянули на него. Конану вдруг стало невыносимо стыдно, и он сам не понимал почему.
– Этим путем от века в век проходят люди, дабы обрести вечный покой в объятиях Светоносного Митры. Лишь самые достойные могут льстить себя надеждой заслужить последнюю милость Солнечного Бога.
– Я так и знал! Мы угодили в рай, – вымолвил Пелиас.
– Да, иногда люди так зовут это место, – согласилось существо. – Может ли не быть раем небесный мир, где обитает сам Светоносный Митра?!
Существа как по команде воздели руки к небу. Разгадка главной сущности этого мира внезапно посетила разум Конана. Гигантское солнце, зависшее посреди небесной паутины, – это и есть сам Пресветлый Митра! Великий Солнечный Бог, более всех других небожителей почитаемый хайборийцами! Конан со священным трепетом бросил взгляд на небо.
