Граф отрицательно покачал головой:
– Даже с самыми отъявленными головорезами, к числу которых, несомненно, принадлежит этот негодяй, мы обязаны поступать по закону. Поэтому Конан поедет с нами до Мессантии. Эй, кто-нибудь, несите сюда кандалы!
– Ну а теперь я хотя бы могу знать, как называется корабль, что ты за птица и какого рожна твоя посудина ночевала в Кеми? – хладнокровно осведомился Конан.
– Ты, пес, стоишь на палубе галеона "Быстрый Сокол". Я – граф Олтарио, посол короля Мило в Стигии, – чванливо ответил толстяк. – Уже несколько лет между Аргосом и Стигией царит мир. Чтобы упрочить его, я провел переговоры с королем Ктесфоном в Луксуре и верховным жрецом Тот-Амоном здесь, в Кеми. Нашими стараниями переговоры увенчались впечатляющим успехом. Мы заключили договор о дружбе, и теперь я везу богатые дары Его Святейшества Тот-Амона своему королю.
Киммериец не выдержал и рассмеялся в лицо графу Олтарио.
– Вот уж не думаю, что король Мило настолько выжил из ума, чтобы дружить со стигийцами, а тем более принимать подарки от коварного змея Тот-Амона!
– Да как ты смеешь, ты, грязный пират! – взорвался посол, но больше сказать ничего не успел.
Вахтенные забили тревогу: из гавани Кеми вдогонку аргосскому паруснику выходили пять приземистых, длинных и узких черных галер. Это были быстроходные боевые суда стигийцев.
Замешательством аргосцев воспользовался Конан. Проскользнув мимо мечей и алебард, он с ловкостью обезьяны взобрался по канатам на рангоут.
– Стой, грязный пират! – кричал граф Олтарио.- Эй вы, олухи, ловите его!
Матросы, бросая опасливые взгляды на могучего варвара, с неохотой окружили мачту, где на канатах висел Конан.
– Я бы посоветовал тебе, посол, не гоняться за мной, а ставить все паруса и тикать что есть мочи вон от тех галер, – отозвался Конан.
– Он говорит дело, монсеньор, клянусь Митрой,- подал голос капитан галеона. – Мы должны смываться. Намерения у тех стигийцев далеко не мирные
– Вздор, Альфицио, вздор! – отмахнулся от капитана посол. – Им нужен только Конан. Эй, вы, лентяи, что стоите?! Живо вяжите пирата! Мы выдадим его стигийцам, и тогда они не тронут нас!
– Монсеньор, это бесчестно! – запротестовал офицер, первым признавший Конана.- Корсар должен быть судим аргосским судом! Где это видано, чтобы благородные аргосцы сдавались на милость змеепоклонникам?!
Многие аргосцы – воины и моряки – поддержали его слова одобрительным гулом.
– Что?! Бунт?! – задохнулся от гнева Олтарио. – Здесь командую я! Неужели после долгих лет мира и месяцев изнурительных переговоров я допущу, чтобы между Стигией и Аргосом началась война из-за какого-то пирата-варвара?! Нет, не бывать этому!
Другая половина воинов и матросов согласилась: мир со Стигией для Аргоса был крайне важен.
Что важнее: честь или мир? Мнения разделились. Как всегда бывает в таких случаях, лишь новый, убедительный для всех аргумент способен склонить чашу весов в ту или иную сторону.
Легко спрыгнув на палубу, Конан смело встал между спорящими.
– Принесите дары, которые Тот-Амон послал вашему королю, – тоном, не допускающим возражений, велел он капитану.
– Эй, ты чего здесь распоряжаешься, грязный пират?! – изумился граф Олтарио, но капитан и еще несколько аргосцев уже вносили на корму большую черную вазу поразительной красоты.
– Это и есть дар Тот-Амона?
Капитан Альфицио кивнул; он принадлежал к "партии колеблющихся".
– Скажи, посол, а ты знаешь, что там внутри, в этом кувшине? – задал свой следующий вопрос Конан.
– Разве позволено нам, верным слугам короля, заглядывать в причитающиеся монарху дары? Сия божественная ваза, сотворенная мастерами древней Валузии, принадлежит королю Мило, и только он может заглядывать в нее! – ответил Олтарио.
– Так ты еще более глуп, чем кажешься на первый взгляд, – заметил Конан. – Трудно подыскать лучшую кандидатуру для козней Тот-Амона!
И прежде чем кто-либо успел что-нибудь предпринять, огромный киммериец взмахнул мечом и вдребезги разнес прекрасную вазу.
Крик ужаса одновременно вырвался из десятков глоток. В осколках вазы копошилась, раздувая ярко-алый капюшон, крупная кобра, несомненно, ядовитая. Меч Конана взвился снова, и башка с капюшоном завертелась по палубе.
– Вот подарок, который ваш посол вез королю Мило, – сообщил Конан аргосцам.
Люди потрясенно молчали, осмысливая случившееся. Первым, как ни странно, опомнился граф Олтарио. Резво отпрыгнув к самому борту, он воскликнул, указывая на киммерийца:
– Хватайте его, воины! Это злобный колдун – он хочет поссорить наши страны! Никакой змеи в вазе не было!
Однако незадачливый посол больше не владел ситуацией на корабле. Никто не торопился выполнять его приказ. Но и от Конана люди потихоньку отстранялись: а вдруг и вправду колдун?
– Я такой же колдун, как и все вы, – невозмутимо произнес киммериец. – А вот Тот-Амон – колдун высшего разряда. Он служит Сету, Змею Вечной Ночи. Тот-Амон – злобный и коварный маг. Он подложил в вазу кобру, чтобы она убила вашего короля. После смерти Мило стигийцы разожгли бы в Аргосе гражданскую войну, а под шумок захватили бы его. Вот что было бы, не разруби я эту проклятую вазу и не убей змею!
Граф Олтарио собирался что-то возразить, как вдруг дернулся, изо рта его потекла кровь, и посол, не удержав равновесия, свалился за борт: меж лопаток у него торчала черная стрела. Еще несколько стрел просвистели над палубой галеона.
Пока все разбирались с "подарком" Тот-Амона, стигийские галеры подошли на расстояние полета стрелы. Как видно, те, кто руководил атакой на посольский
галеон, и не помышляли о мире.
– Вот вам ответ: ваш посол мертв, а стигийцы атакуют! – вскричал Конан. – Позволим ли мы змеепоклонникам перестрелять нас или отправим их на корм акулам?!
Оглушительный рев готовых к смертельной схватке людей был ему ответом. И хотя экипаж посольского галеона ничем не напоминал команду пиратского корабля, Конан, услыхав этот рев, сразу почувствовал себя в родной стихии. Люди, окружившие его, готовы были сражаться до конца. Чтобы защитить свою жизнь. Чтобы отомстить коварным стигийцам за задуманное ими подлое убийство мудрого и справедливого короля. Наконец, потому, что аргосцы на посольском галеоне в какой-то мере чувствовали себя обязанными биться до последней капли крови против проклятых змеепоклонников. Здесь, в море, тоже по-своему решался вопрос: кто возьмет верх – светлый Митра или злобный Сет?!
После гибели посла Конан естественным образом принял на себя командование кораблем. Он приказал поставить все паруса, но слабый юго-западный ветер не способен был придать судну должную скорость. Черные галеры стигийцев быстро догоняли галеон. Бритоголовые лучники забрасывали палубу "Быстрого Сокола" стрелами, гребцы старались изо всех сил, а специальные абордажные команды ждали своего часа.