— А нельзя ли отключить эту проклятую систему?
— Никак невозможно. Тараск хоть и глуп, но весьма хитер и предусмотрителен; подобные же системы установлены во многих покоях дворца. Имей это в виду, Зенобия.
— Спасибо. Ты очень кстати предупредил меня. Нет ли такой системы в королевском гареме?
— Слава Митре, нет: Тараск до этого еще не додумался. Окаянный евнух Фучин заменяет ему колдовские приспособления!
— Вернемся к нашему плану, Квинтий. Когда Тараск будет мертв?
— Полагаю, за ночь я сумею подготовить заговор. 1адобно сыскать какого-нибудь нищего студента, гоэвого выступить в роли цареубийцы. Если заговор 1ровалится, я помогу ему скрыться. Если же мы победам, он будет объявлен национальным героем. Кроме этого, необходимо расставить во дворце верных мне Ле-эпардов и изолировать сподвижников Тараска.
— Прошу тебя, поторопись!
— Конечно. Кстати: только два часа тому назад я эводил из дворца шаха Рустам-Мамеда. Он был в немалом возбуждении…
— Пресветлый Митра, спаси нас! — вскрикнула Зе-юбия. — Так Тараск не блефует! Он действительно кочет продать Конана этому туранскому мяснику!
— Продать? — лицо полководца воспылало гневом. — тянусь костями Нергала, мерзавец не доживет до утра!
— Действуй сей же час, Квинтий Латорт! От тебя зависят жизнь Конана и благо Немедии!
…И никто не заметил, как стройная девушка поки-1а покой командира Золотых Леопардов. Минуту спустя, облаченный в полный боевой доспех, из комнавышел полководец Квинтий Латорт.
Гостиница «Спящий дракон» была обычным постоялым двором, каких много в стольном городе Бельверу-5. Ее целиком снимал Вольный Отряд знаменитого аргосца Пелистио. Вот уже целую недолю отряд не шел достойной честного наемника работы, и бравый Пелистио сидел на мели. Сумрачно прихлебывая крепкий подогретый эль, Пелистио, рослый крепыш с рыжими волосами, подумывал о том, чтобы подыскать твоему отряду более дешевое пристанище. Старая деревянная дверь скрипнула, и в комнату командира вступила стройная, богато и со вкусом одетая женщина. Лицо ее было скрыто серой вуалью. Визит богатой аристократки в это скопище немытых мужских тел мог свидетельствовать только об одном:
Митра услышал молитвы Пелистио — его Вольный Отряд ждет работа. Эта нехитрая мысль не сразу овладела разумом аргосца. Когда же она в конце концов преодолела сопротивление двух литров выпитого Пелистио эля, гостья, не дожидаясь приглашения, уже уселась прямо напротив аргосца.
— Ты Пелистио, командир Вольного Отряда, — скорее утверждая, чем спрашивая, сказала женщина. — Я хочу нанять тебя и твоих людей для выполнения одного очень деликатного поручения.
— Во имя Митры, благородная госпожа, — икнув, выдавил из себя аргосец. — Мы к вашим услугам. Что за поручение?
— Сначала ты должен узнать, какая награда ждет тебя, если ты выполнишь его, — «серая вуаль» небрежно высыпала на стол десяток огромных сияющих рубинов. — Два камня бери сейчас, остальные получишь после завершения операции.
Пелистио ошалело таращился на ослепительно сверкающие драгоценности. Продав любой из этих рубинов, он может купить себе два, нет, три Вольных Отряда! Пелистио помотал головой, словно пытаясь отогнать, наваждение. Гибкая рука женщины снова потянулась к столу, и восемь рубинов исчезли в широком внутреннем кармане ее платья.
— Тебя устраивает плата? — суровым, привыкшим не просить, но повелевать голосом произнесла женщина.
Пелистио с трудом оторвал глаза от пылающих камней.
— Скажите, что я должен сделать! — вымолвил он наконец. — Я должен возвести вас на трон Немедии?
Аргосец ожидал услышать в ответ нечто необычное, но слова женщины заставили его застыть с раскрытым от изумления ртом.
— Трон Немедии мне не нужен. Мне нужно, чтобы ты выкрал из дворца короля.
— Что?! Короля Тараска выкрасть из его же дворца?!
— Нет, не Тараска. Ты должен выкрасть короля Ак-вилонии Конана из дворца Тараска и доставить его ко мне.
Пелистио вскочил, точно ужаленный.
— Вы, верно, безумны, женщина! Легче выкрасть (Корону Князя тьмы из Преисподней!
— Не скажи, — пораженному аргосцу показалось, лицо под вуалью улыбнулось. — Не суди о том, чего е знаешь, храбрый Пелистио!
Я служил под началом Конана в таком же Воль-ом Отряде, — пробормотал Пелистио. — Как можно !ять его живым? Это же сущий дьявол!
— С настоящим дьяволом труднее справиться, — еренно произнесла «серая вуаль». — А Конан мне ен живым и невредимым. Потому я так и щедра. Пелистио в волнении прошелся по комнате.
— Конана! Из королевского дворца! Живого и не-редимого! — бормотал он, с вожделением поглядывая а пылающие на столе огромные рубины.
Загадочная гостья молча наблюдала за его телодви-ениями. Наконец Пелистио остановился и схватил убины.
— Идет, я согласен! Хотя после этого дельца мне ридстся набирать себе новый отряд. Если, конечно, я сам останусь жив…
— Это твои проблемы, храбрый Пелистио, — равно-о заметила «серая вуаль».
— Ради Митры, скажите хотя бы, зачем вам нужен живой Конан? Я еще понял бы, если б вы велели мне юрешить его. Но живой — зачем? Что вы с ним хотите делать?
Вместо ответа женщина положила в потную ладонь елистио еще один рубин.
Это чтобы ты не задавал лишних вопросов, — с сражением молвила она.
Внезапно шальная мысль прожгла возбужденный зазум аргосца.
Полин! Респид! — истошно заорал он, и в дверях тотчас возникли два вооруженных мечами бугая. — кармане у этой женщины целое состояние! Отдавай вой рубины, госпожа, а не то мои молодцы насадят на эти мечи!
Гостья величественно поднялась, словно королева, встающая с трона.
— Ая думала, мы с тобой договорились, Пелистао, — спокойно сказала она.
— Отдавай, что там у тебя, мамаша, как велел командир, — угрожающе проревел один из наемников.
— Вы получите плазу после выполнения задания, — властно сказала гостья. — Расступитесь, свиньи, мне нужно пройти.
И она, не обращая внимания на выставленные мечи, двинулась к выходу.
— Ну что ж, ты сама напросилась, сука, — взревел Пелистио, и по его сигналу оба наемника шагнули навстречу гостье.
— Убирайтесь на все четыре стороны, — отрывисто бросила женщина. В то же мгновение мечи наемников сами собой потянулись вбок, один — вправо, другой — влево, увлекая за собой людей, пока со свистом не вонзились в деревянную стену. Наемники силились оторвать мечи от стенки, но те словно приросли к трухлявому дереву. Не могли люди и снять пальцы с рукояток.
— Митра! — выдохнул побледневший Пелистио.
Гостья вздрогнула, как будто аргосец сказал нечто непристойное, — уже в третий раз при поминании имени светлого Бога хайборийцев. В дверях она обернулась.
