— Ты имеешь в виду — за заливом, да? В Мерчионе?
Место это находилось в многих милях от замка, по ту сторону залива.
— Да, — прохрипел бородач.
Сидевшие в огромном зале начали передавать по рядам одеяла — и скоро дрожащий гонец оказался в толстом мохнатом коконе.
Ламорик склонился над ним — как будто разжигая огонь.
— Какие известия нам передают?
— Войско. С армией Радомора не потягается. Но ряды р-растут. Рыцари скачут с гор… под командованием Сванскина и Хонфельса. Ни Гарелина, ни Монервея, ни короля. Я должен передать вам, что они выступят в путь через пять дней, считая с нынешнего.
Ламорик посмотрел на Дьюранда.
— Пять дней нам не продержаться…
— На то, чтобы обогнуть залив, потребуется еще два дня, — проговорил Конзар.
Похоже, настало время признать поражение.
— Тогда, — прошептал Дьюранд, — они должны выступить сегодня же!
— Войско Радомора, — возразил гонец, — вдвое больше нашего.
Рот Ламорика беззвучно открывался и закрывался. На миг он сделался точной копией отца.
— Ваша светлость, — проговорил Дьюранд. — Вот для чего вы собрали здесь людей. — Он обвел рукой множество чумазых лиц, глядящих на них. — Здесь, в башне, сидит вторая половина армии.
— Среди нас много больных. А Радомор силен. Какие у нас шансы?
Дьюранд показал на трещины, что разбегались по сводчатому потолку зала, точно по надтреснутому яйцу. Дорвен с Альморой не сводили с него глаз.
— Все больше шансов, чем держаться тут еще семь дней.
— Да. — Ламорик закрыл руками лицо. — Мы должны рискнуть. Пусть они немедленно выдвигаются в Акконель. — Он посмотрел на Дьюранда и хмуро улыбнулся. — Есть только один способ передать приказ.
Промокший до костей гонец, только что переплывший залив, дрожал. Глаза у него закатились.
— Да, ваша светлость, — кивнул Дьюранд.
22. ИЗГНАННЫЙ
Дьюранд заскользил вниз, болтаясь на канате, точно грузило, и обдирая колени и плечи о выходящую на озеро стену. Сверху на него смотрели Ламорик, Кирен и герцог. В другом окне он увидел Дорвен. В глазах ее светился страх.
Внезапно канат закончился, проскользнул мимо колеи, и Дьюранд полетел в объятия озера.
Молодой рыцарь стиснул зубы, чтобы не завопить от резкого холода. На ближайшем пирсе несли дозор лучники: довольно уже и такого громкого плеска, нечего еще и кричать.
Он огляделся и нашел взглядом плотик — немногим отличающийся от обломков кораблекрушения. Навалившись на эту шаткую опору, Дьюранд принялся работать ногами, медленно отплывая туда, где стрелы уже не достали бы его. Он всегда был не ахти каким пловцом, а сейчас ему к тому же мешал прощальный подарок Ламорика: знак, который ни один житель Гирета никогда бы ни с чем не перепутал — Меч Правосудия. Теперь этот меч камнем висел на шее Дьюранда.
Так он барахтался почти целый час, направляясь к темному горизонту. Мышцы то и дело сводило судорогой. Сзади слабо светились желтым бойницы старой крепости, хотя он не успел еще отплыть далеко, когда последние защитники Акконеля погрузились в сон.
Скоро горизонтом его сделались волны. В какую бы сторону ни глядел Дьюранд, он не видел ничего дальше нескольких ярдов.
Над головой среди звезд медленно плыли светлые клочья тумана. Дьюранд с большим трудом находил себе путь среди Небесных Владык со щитами и копьями, покуда наконец не высмотрел путеводную звезду, вокруг которой вращались все остальные. Держась так, чтобы она оставалась по левую руку, рыцарь взял курс на восток.
Он думал об оставшейся в замке Дорвен. Долго ли она смотрела ему вслед?
Пойманный в силки ритма собственных движений, Дьюранд мерно работал ногами, почти не ощущая ни слепого давления воды, ни тяжести парусящего исподнего. Очень хотелось забраться на утлый плотик, посмотреть, далеко ли он продвинулся — но Дьюранд подавил это желание: тонкие досочки все равно не выдержали бы веса. Казалось, он остался под ночным небом один-одинешенек.
Раздался какой-то плеск.
До земли в любую сторону было не меньше двух лиг, однако по воде, выбивая снопы брызг, что-то стучало: похоже, копыта. Дьюранд сам удивлялся, что еще не утонул, что холод и темнота еще не прикончили его — ведь по рекам шел лед. Изгнанные испокон веков расхаживали по пустошам между кострами людей.
— Небесное Воинство! — ахнул он. Ровные волны обступили его со всех сторон.
Копыта описали несколько кругов, выбивая снопы ярких брызг. А потом раздался текучий гул, как будто какое-то морское чудище тащило на канате военный корабль.
— Небесное Воинство! — повторил Дьюранд и со всей силы забил ногами по воде.
Что-то поднималось из бездны — черная от гнили громада, вся облепленная водорослями. Дьюранд увидел широкий изгиб, точно кормовой поручень затонувшего корабля, но когда вода отхлынула, юноша понял: то были гигантские рога на широченном мохнатом лбу. Исполинская бычья голова вспорола поверхность — и голова эта была больше, чем весь праздничный бык целиком. Молочно-белые шары глаз светились, точно бледные фонари, а из ноздрей извергались струи придонного ила.
Дьюранд вцепился в ненадежный плотик. Внезапно ему вспомнились Фейские ворота.
— Бык Сильве…
— Рык? — прогудело чудовище. Исполинская голова начала подниматься, уносимая к небесам появившимися над озером столь же чудовищной шеей и плечами. За шеей последовала грудь быка и огромный живот. С грубой шкуры потоками струилась вода. Чудовище встало на волнах в полный рост — размером уже с храмовый колокол.
— Рык… дрыг… крик… — громыхало оно. Молочные глаза-лампы горели. — Кет! Государь Сильвемера — вот кто я.
Дьюранд бежал от него, точно дикий зверь от погони, и проскочил между задними ногами озерной твари.
Бык извернулся.
— Не рык… не крик…
Опустив голову, рыцарь упорно плыл вперед, на все лады проклиная и себя, и мироздание. Он твердо решил, что либо спасет Дорвен, герцога и весь Акконель, либо утонет. Тонуть, верно, очень неприятно.
Но даже обезумев от ужаса, человек может плыть не быстрее определенного предела. Дьюранд бил ногами по воде, а великан шагал рядом. Скоро у юноши не осталось сил ни на что, кроме как цепляться за доски. Меч висел у него на спине под неудобным углом.
Чудище придвинулось ближе, обдав зловонным жаром дыхания.
— Не рык. Велик.
— Не бык, — ухитрился выговорить Дьюранд.
Покосившись в сторону морского чудовища, рыцарь обнаружил, что оно повернуло голову, осматривая линию горизонта.
— Кто ты, посмевший незванным явиться в мои владения? Что это значит? Давно я ждал падения береговых святош. Давно они навлекли Небесное Око на мои холодные воды. Ныне мои предательские детки изгнаны огнем из города. Последние сыновья моих врагов заперты в каменной темнице. Древние цепи провисли. Я отмщен. А теперь? — Чудовище нагнулось, качнуло гниющей головой. — Какой-то червяк плюхается с утерянного мной берега, а на шее у него висит меч моего древнего врага. Неужели они решили принести мне жертву?
