– А я вам говорю, повесят его или не повесят – это не ваше дело. Надо спасти парня, это важно для жизни всего корабля. У него были причины поместить туда лед – и нам необходимо знать эти причины. Доктор, я знаю Блиссов всю свою жизнь…
«Не очень-то почтительно старшина разговаривает с врачом», – подумал Хальцион.
– …и служил вместе с некоторыми из его братьев и с одним из дядьев. Блиссы все выкроены из одного куска парусины. Они честные и храбрые люди, все как один. Если парень использовал высшую магию в харт-камере, значит, на то была чертовски важная причина! И мы должны ее знать. Этот мальчишка знает статьи королевских Уложений наизусть и может прочесть их задом наперед. И он скорее отрезал бы себе руку, чем нарушил закон без веской причины. Есть ли что-то, чего вы еще не пытались сделать, чтобы он проснулся? – спросил Эш.
Хальциону очень хотелось подняться и рассказать им про взрывное зелье. Он хотел, чтобы они знали – на корабле враг. Но тело попросту не слушалось его.
– Ну, я перепробовал все средства, при помощи которых обычно можно вывести человека из комы, – рассудительно ответил корабельный врач. – Взгляните, я поднесу зеркальце к его рту. Видите, поверхность слегка затуманилась? Только поэтому мы можем сказать, что он все еще дышит, ведь грудная клетка не поднимается и не опускается. Сердце бьется очень редко и едва слышно. Я осмотрел его голову и не обнаружил повреждений, так что контузию пришлось исключить. На теле нет следов от уколов, нет никаких пятен на коже – так что, думаю, мы можем исключить также вариант отравления.
– Да что мне за разница, какие варианты вы исключили, а какие нет?! – вспылил старшина. – Я спрашиваю, можно ли еще что-то сделать, чтобы вернуть его к жизни?
Хальцион подумал, что старшину опасно выводить из себя. Ему стало даже любопытно – а что же может разъяренный старшина сделать с корабельным врачом? Он ничего не мог придумать, но готов был биться об заклад на все свое жалованье, что старшина способен измыслить десяток различных способов разобраться с тем, кто его доведет.
– Терпение, старшина. Логический подход – единственный ключ, при помощи которого можно разгадать эту медицинскую загадку. – Корабельный врач явно ни в малейшей степени не боялся старшины. – Юноша слаб телом и становится все слабее. Этому должна быть какая-то причина. Я пробовал нюхательные соли – но он не реагирует на них. Очень опасно пытаться заставить бессознательного больного что-то проглотить, однако я дал ему несколько разных видов стимуляторов, и тоже без толку.
– Откуда вы узнали, что Хальцион применил высшую магию в харт-камере? – спросил старшина. – Я признаю, что толстая корка льда на драконьем сердце – странная вещь, но, может быть, это какое-то из обычных водных заклятий?
«Лед!» – подумал Хальцион. Он воспользовался самой могущественной магией, какая только бывает в мире, и все, чего он добился, – это слой льда на сердце дракона. Он был слегка разочарован.
Хальцион не мог сказать, чего же он ждал от высшей магии, но это должно было быть что-то зрелищное. А получилось так, что он всего-навсего покрыл ледяной коркой драконье сердце. Ну по крайней мере шторм тоже прекратился – даже если это вышло случайно. Он ведь не желал этого так прямо.
«Будь проклята эта тьма!» Он тоже ощутил разочарование и досаду – чувства, которые звучали в голове старшины. «Все это превращается в кошмар, и притом довольно непривлекательный», – подумал Хальцион.
– А вы неплохо понимаете в магии, старшина, даже если сами к ней неспособны, – оживился корабельный врач. – Когда парня обнаружили в харт-камере, рядом с ним были осколки зеленого кристалла. При помощи простого заклинания я восстановил разбитый предмет – и взгляните, что получилось.
«Хотел бы и я взглянуть, – подумал Хальцион. – Постойте! А что, если я попробую проснуться при помощи магии?»
Но он совершенно не представлял, чем же ему воспользоваться. Заклинания освещения? Он еще не успел их выучить. У него не было никаких составляющих для заклятий, с которыми можно было бы работать. Все, что у него было, – это окружающая тьма.
Хальцион попытался представить себе солнечный свет, рассеивающий темноту. На мгновение слабенькие светло-желтые нити появились перед его взором, а затем исчезли во тьме. Но все же он что-то увидел, пусть на один миг. Ободренный успехом, Хальцион решил, что даже слабый шанс – лучше, чем ничего. Он попытался проделать то же самое снова. Но попытка за попыткой оканчивались неудачей. Тьма вокруг него не рассеивалась. Тела своего он не ощущал, но стал чувствовать усталость. Вскоре он уже не мог собраться с мысленными силами, чтобы сотворить даже такое слабое подобие магии.
Тем временем два человека все еще продолжали разговор где-то в пределах его слышимости.
– Что это за вещица? – спросил старшина.
– Я полагаю, работа пикси. Если это и в самом деле сосуд пикси, в котором было снадобье, исполняющее желания, то это высшая магия, и очень могущественная. У нас в университете хранится один такой сосуд, полный. Рассказывают потрясающие истории о могуществе магии пикси. Наверняка при помощи этого снадобья можно прекратить ужасный шторм и покрыть слоем льда сердце дракона. Осколки сосуда пикси на полу харт-камеры свидетельствуют о применении высшей магии. Вы слышали, что капитан-лейтенант Джантсон не смог убрать этот лед? Я был свидетелем тому, какие потрясающие заклинания он применял. Капитан Олден приказал немедленно убрать лед – но это невозможно сделать. Само собой разумеется, я не позволю им попросту сколоть его. Слишком велик риск задеть и повредить сердце. Дэйтон просто вне себя от того, что его попытки растопить лед провалились.
– Ну, на его месте всякий бы расстроился, – заметил старшина. – Так что, это магия пикси погрузила парня в сон?
– В кому. Он находится в коме. Нельзя определить, связано его состояние с использованной им магией или нет. В принципе такое возможно, но я сомневаюсь. У нас слишком мало сведений о том, как действует снадобье исполнения желаний. Мне известно семь случаев, в которых заклинатель погрузился в ту или иную разновидность сна, но через несколько часов все они пробудились, нисколько не пострадав от того, что имели дело с высшей магией. Вокруг нашего больного присутствует некая аура остаточной магии, но я не могу сказать, что она собой представляет. Я перепробовал все обычные распознающие заклятия по всем стихиям – земля, воздух, вода, огонь, – но ни к чему не пришел.
– А что сказал капитан-лейтенант Джантсон, когда обследовал парня на предмет магии?
Судя по голосу, старшина злился все больше и больше.
Хальцион был удивлен. Ведь судовой врач явно делал все что мог. И все то время, что они разговаривали, Хальцион не прекращал собственных попыток освободиться. Он перепробовал все, что только пришло ему на ум, однако ничего не помогало. Корабельный маг с некоторым любопытством отметил, что любое заклинание, которое он пытался сотворить, представало перед его мысленным взором как нити определенного цвета. Он вспомнил, что погодное заклинание тоже выглядело как синие нити, обвившиеся вокруг его тела, и задумался – может быть, эта тьма, которая его окружает, на самом деле черные нити какого-то заклятия, опутавшие его как кокон? Хальцион попытался представить себе, что он вытягивает руки и раздвигает эти черные нити. Он ничего не почувствовал, но попробовал рвануть воображаемые нити сильнее – в конце концов, что ему терять?
