– Вы хорошо поступили, господин Блисс, – сказал капитан. – А теперь, мой юный офицер, время запевать песню. Некоторых из нас ждет утомительная ночь над составлением планов грядущего боя, так что начинайте, сэр. Пора.
Хальцион встал, стараясь выглядеть спокойным, поднял бокал с водой, призвал всю свою храбрость и запел:
«Сангин», корабль-дракон,
Приписан к порту Ордьюн,
В гавани он стоит, украшен,
И повсюду красивые девушки.
Капитан Олден дает приказ
Отплыть в открытый океан,
Где никогда не заходит солнце,
Где никогда не приходит тьма.
Все присутствующие знали эту песню и подхватили припев мощным хором:
Веселей, веселей, друзья,
Пусть боевой дух не покинет вас,
Чтобы наш славный «Сангин»
Не знал неудач в бою.
В гавани Илумин
Красивые девушки рыдают,
Они завернулись в шали,
И льют они слезы в печали,
Не плачь, красавица моя,
Пусть я уплыл далёко,
Но розы вырастут во льдах,
Прежде чем я позабуду тебя.
Веселей, веселей, друзья,
Пусть боевой дух не покинет вас,
Чтобы наш славный «Сангин»
Не знал неудач в бою.
За здравие всех кораблей короля!
И пусть будут здравы команды.
За здравие самого короля
И славный корабль «Сангин»!
На нас коричневые брюки
И синие куртки,
Когда мы вернемся в Илумин,
Каждого встретит подружка иль две.
Веселей, веселей, друзья,
Пусть боевой дух не покинет вас,
Чтобы наш славный «Сангин»
Не знал неудач в бою.
Будет светло днем и ночью,
Когда команда «Сангина» вернется домой
На корабле-драконе, полном добычи,
И каждый матрос богач.
А в Илумине качают люльки,
Там ждут отцов детишки,
Каждая красивая девушка
Громко поет колыбельную.
Веселей, веселей, друзья,
Пусть боевой дух не покинет вас,
Чтобы наш славный «Сангин»
Не знал неудач в бою.
Песня была спета, и когда стихла последняя нота, капитан встал и снова поднял бокал.
– Мы славно потрапезничали и еще лучше побеседовали, – сказал он. – Таков флотский обычай, такова жизнь моряка, лучше которой нет – а мы с вами были рождены, чтобы служить во флоте. Завтра мы вступим в бой с ненавистным врагом – и мы победим мерзавцев, я не сомневаюсь. И я найду негодяя-саботажника, который попытался уничтожить «Сангин», и возмездие мое будет суровым и быстрым. За «Сангин», пусть жизнь его будет долгой! – завершил капитан свою речь тостом.
– За «Сангин»! – шумно откликнулись все.
Хальцион и Алвена покидали офицерскую кают-компанию бодрыми и воодушевленными. Хальцион по-прежнему был огорчен, что его боевой пост – внутри корабля, рядом с сердцем дракона, однако он выполнит свой долг. Не было смысла ложиться спать на те несколько часов, которые остались до начала вахты. Он поднялся на палубу, где его встретил свежий, порывистый ветер. Где-то в отдалении, под покровом тьмы, ожидали вражеские корабли.
XIX
НА БОЕВОМ ПОСТУ
Его Величества Уложения о войне: Статья XIX
Любому офицеру или иной персоне во флоте, кто умышленно составит или засвидетельствует своей подписью заведомо поддельное свидетельство или судовую роль, а равно же и персоне, по приказу, совету или при содействии коей совершена будет такая подделка или ее заверение, надлежит предстать перед военным трибуналом и, ежели вина будет доказана, быть оной персоне уволенной со службы за недостойное поведение и впредь лишиться права служить во флоте Его Величества.
Предательский рассвет медленно разгорался на востоке. Тьма едва-едва просветлела, но этого было довольно, чтобы проявились силуэты трех вражеских кораблей. Хальцион в сотый раз навел на них свою подзорную трубу и наконец-то смог рассмотреть палубы и такелаж малейнских кораблей – не как смутные тени во тьме, а как более или менее различимые линии. «Они в пяти милях от нас, никак не дальше», – подумал он.
Дарт вскарабкался по вантам грот-мачты и оказался рядом с Хальционом. Оба принялись рассматривать вражеские корабли.
– Они уже развесили свои гамаки на такелаже, – заметил Дарт. – Это значит, что они готовы к обстрелу из взрыв-труб. Когда снаряды рвут снасти и разносят в щепки дерево, гамаки тормозят обломки.
Хальцион выдал прекрасное подражание речи Эндол Гриффон в ее лучшем стиле:
– Корабли нашего, арканийского, флота дают залп, находясь в ложбине между волнами. Наша цель – убивать врагов, мы бьем по ватерлинии, а не играем в игрушки с их мачтами и парусами. Мы стреляем, чтобы уничтожить врага, который стреляет в нас. Если я поймаю кого-то, кто выстрелил, когда корабль был на гребне волны, я его выпорю собственноручно – конечно, если он переживет этот бой.
– Хал! – воскликнул Дарт, восхищенный неожиданным талантом друга. – Тебе надо выступать на празднике менестрелей! Чтоб я утоп, если это не слово в слово ее речь!
– Ну да, – вздохнул Хальцион. – Хоть мне и не придется принять участия в стрельбе – что поделать, приказ капитана! – я не хочу терять ощущения, что это такое – быть в орудийном расчете при взрыв-трубе.
Настроение Хальциона было мрачным, и он ничего не мог с этим поделать.
– Мне кажется, я тебя понимаю, – сочувственно сказал Дарт. – Но опасность, которую представляет саботажник, ничуть не менее реальна, чем эти корабли в пяти милях от нас и их взрыв-трубы. Нам всем придется выполнить свою задачу как можно лучше, каждому на своем боевом посту, ты уже спас корабль, когда сотворил исцеляющий лед, которым теперь покрыто сердце дракона. Судьба и капитан знают, что делают, отправляя тебя и дальше охранять драконье сердце. А если ты убьешь саботажника, тебе дадут медаль!
– Мало медалей ожидается нынче к раздаче, – сказал капитан, поднимаясь по вантам к двум корабельным магам. – Не отдавайте честь, не надо. Мне вовсе ни к чему, чтобы два моряка из моей команды сверзились на палубу перед самым боем. Ну и что там поделывают эти три пташки?
Капитан направил подзорную трубу на группу вражеских кораблей.
В свою трубу Хальцион видел, как все три неприятельских корабля движутся северо-восточным курсом. Главное судно – корабль первого класса – держалось чуть поодаль от двух других. Хальцион подумал, что враг, несомненно, рассчитывает зажать «Сангин» между кораблями и пойти на абордаж. Хотя Хальцион и не был таким уж знатоком морских боев, он слышал от отца, дядьев и братьев, что обычно морская битва – это множество кораблей, выстроившихся в линии. Неприятели палят друг в друга, каждый старается повредить суда противника – который отвечает тем же.
