– Теперь ты принимаешь медицинские решения, Головастик? – Изза иллюзии его лицо все время менялось, но все же я разглядел вопросительно изогнутую бровь. Иногда, решил я, лучше не обладать Взглядом, по крайней мере я предпочел бы просто видеть иллюзию, а не эти постоянно меняющиеся в серебристом тумане черты.
– На самом деле с госпожой Лиссал все в порядке, – сказал я тихо, чтобы меня не услышал слуга. – Мне просто нужно быстро добраться до порта. Прости, что разбудил тебя.
Я попытался быстро пройти мимо, но Керен протянул руку и резко остановил меня – он был сильным человеком.
– Подожди. Я пойду с тобой.
– У меня нет времени, – запротестовал я.
– Не уходи, – бросил Керен.
Он вернулся в свою комнату, чтобы одеться, а я кинулся к выходу из дворца. Керен догнал меня, все еще заправляя рубашку в штаны и завязывая волосы, как раз когда я добрался до трага.
Один из стражников закрыл за нами дверцу.
– Готовы? – спросил он.
У Керена был с собой плащ, но он просто небрежно перебросил его через плечо, придерживая пальцами за капюшон, и не надел на себя, даже когда мы начали спускаться. Мне это показалось странным: было довольно холодно. Резкий ветер долетал с Адского Ушата и свистел вокруг скалы. Веревки трага гудели, блоки тарахтели. Я судорожно сглотнул, когда ветер начал раскачивать траг.
Во время спуска Керен прислонился к перилам и с любопытством стал смотреть на меня.
– Итак, – сказал он, – не желаешь ли ты рассказать мне, что всетаки случилось?
– Это мое личное дело, – бросил я, не особенно прислушиваясь к его словам. Мне было ужасно неприятно находиться так высоко, не имея крыльев. – Я не просил тебя идти со мной.
– Приношу тебе свои извинения. – Тон его был сухим, как песчаная дюна под солнцем.
Мы настороженно смотрели друг на друга; в нас обоих боролись недоверие и странное ощущение родства. Чем ниже мы спускались, тем слабее становился обычно окружающий его аромат силва.
– Думаю, нам с тобой пора честно поговорить друг с другом, – наконец сказал Керен.
Я отвернулся, чтобы он не мог видеть моего лица.
– Я не могу. Мне очень жаль… Некоторые секреты мне не принадлежат.
– Я подверг бы опасности и Тризис, и Девенис, раскрыв свои секреты, – ответил он, – однако я готов пойти на такой риск.
Я пожал плечами:
– Что ж, давай.
– Без гарантии, что ты ответишь мне тем же?
– Какую гарантию ты можешь получить насчет того, что я даже и наш разговор сохраню в тайне?
– Верно… – Он надул губы, размышляя.
– Ох, да это же просто смешно! – воскликнул я. – Ни один из нас не доверяет другому. Куда этот разговор может нас привести?
Керен переменил тему:
– Куда это ты направляешься в такой спешке?
– В анклав гхемфов.
– Кудакуда?
Ах, опять мой несчастный выговор… Я произнес так отчетливо, как только мог:
– В анклав гхемфов.
– Почему?
– Потому что у меня есть основания полагать, что на них будет совершено нападение.
Он непонимающе посмотрел на меня:
– Выпадение? Я вздохнул:
– Нападение… нападение солдат. На гхемфов. С целью избавить от них Бретбастион.
Керен вытаращил на меня глаза, словно не мог поверить тому, что слышит.
– По приказу властителя? – наконец спросил он. Я кивнул.
– Или его жены? Я промолчал.
– Почему ты ее выгораживаешь? Ты же должен знать, что она собой представляет. Тебято она не заколдовала.
«О боги, – подумал я, – он знает, что она злая колдунья».
Я дрожал и был вынужден схватиться за поручень, чтобы скрыть свой страх. Должно быть, он хранитель. Иначе ничего не сходилось… И тут на меня обрушилась догадка. Той ночью в кабинете секурии было два человека, но горел единственный волшебный огонек. Один из них должен был уметь видеть свет, зажженный другим…
Траг добрался до платформы, где предстояло сделать пересадку, и это избавило меня от необходимости отвечать. К трагу подошел стражник, чтобы открыть калитку.
– Нам нужно спуститься до самого низа, – сказал я ему. Стражник кивнул и показал в другой конец платформы: там нас ждало новое переплетение веревок и шкивов.
Мы с Кереном молчали, пока не начался новый спуск и мы снова не остались одни.
– Ответь на мой вопрос, – сказал Керен.
– Что заставляет тебя думать, будто она занимается дунмагией? – ответил я вопросом на вопрос.
Он ничего не сказал.
Я пристально смотрел на Керена, пытаясь разглядеть его лицо, скрытое серебристым туманом, в свете единственной масляной лампы.
– Я обладаю Взглядом, – наконец тупо выговорил я. – Тризис тоже? – Только обладающие Взглядом способны видеть огонек, зажженный силвом.
«Им, должно быть, известно, что я обладаю Взглядом».
Керен промолчал, и мы не разговаривали, пока не добрались до следующей промежуточной платформы. Я судорожно пытался сообразить, что же я упустил. Мы снова перешли в другой траг, поспорив немного со стражником о том, должны ли мы платить или нет.
– Ты прав, – наконец сказал я, когда мы снова начали спускаться, – нам нужно быть честными друг с другом. Только не сейчас и не здесь… а когда мы снова вернемся во дворец. Сейчас у меня одна задача – предупредить гхемфов, что им может грозить опасность. Я подозреваю, что если на них не напали прошлой ночью, это может случиться сегодня на рассвете.
– Расцвете? Ах, рассвете… Да, так обычно и действуют стражники. Нападение на рассвете деморализует. Как точно звучит приказ?
– Очистить от них город любыми средствами.
– Великая бездна! Но почему?
– Я могу только гадать. Возможно, все затеяно изза денег – гхемфы используют золото, серебро и драгоценные камни для татуировок. А может быть, дело в том, что с помощью гхемфов поддерживается система гражданства, самосознание различных островных государств. Брет планирует подчинить себе все Средние острова, сделать их население единой нацией. Татуировка – напоминание о различиях, которые Брет намеревается уничтожить.
Керен снова промолчал, обдумывая мои слова.
– Нам с тобой многое нужно обсудить, Головастик. И ведь это наверняка не твое настоящее имя.
– Нет, – ответил я. – Меня зовут Руарт.
– Крах?
Я кивнул. Звучало ведь похоже…
