Я вернулась в комнату, чтобы написать записку капитану, и послала Дека, чтобы тот ее передал. Он порадовался возможности размяться: ему уже давно надоело сидеть взаперти во дворце. Через несколько минут Тризис принесла мне приготовленное для Флейм снадобье.
– Позаботься о том, чтобы она выпила все полностью, – сказала целительница. – Не упаковать ли мне наши вещи?
Беря у нее из рук бутылочку, я только кивнула.
Я отправилась в апартаменты властительницы. Лиссал находилась в приемной, просматривая бумаги, которые принес ей управитель. Остатки ее завтрака все еще стояли на столе.
– Я принес тебе укрепляющее питье, сирвластительница, – жизнерадостно сказала я и с поклоном вручила ей бутылочку. Она выпила содержимое, поморщившись от жгучего вкуса, и знаком отослала меня. Я вышла из покоев Лиссал через главную дверь и постучалась в соседнюю комнату – спальню Руарта.
Когда я вошла, он стоял на балконе; я встала с ним рядом. В одной руке он держал подзорную трубу.
– Я всегда провожу здесь начало дня, – сказал он тихо. – До сих пор я все высматривал, не пришла ли за ночь с Ксолкаса шхуна капитана Скарри. Даже когда я решил, что она уже не появится, я все равно продолжал приходить сюда и наблюдать за гаванью. – Его губы скривились, как будто он так и не научился понастоящему улыбаться. Руарт бросил взгляд на соседний балкон, но дверь приемной Флейм была закрыта. – Проклятие, Блейз, я чувствую себя таким ужасно одиноким… – Страдание, прозвучавшее в этих словах, заставило меня сглотнуть комок в горле, а я не привыкла к подобным чувствам. Блейз Полукровка не позволяла себе сентиментальности; по крайней мере от нее этого не ожидали…
– У тебя есть подзорная труба, – сказала я. – Не позволишь ли взглянуть?
Руарт протянул мне трубу, еще раз попытавшись улыбнуться.
– Я без труда раздобыл ее, – сказал он. – Просто заметил в присутствии группы придворных, что хотел бы иметь подзорную трубу, и они чуть с ног не сбились, чтобы ублажить конюшего властительницы. Вымогательство при помощи страха имеет свое применение – я научился этой технике в теории при дворе Цирказе, а теперь применил на практике… новый для меня опыт.
Я осмотрела бухту. Корабль хранителей не делал попыток приблизиться к причалу; он уже бросил якорь посередине гавани. Я положила трубу на перила балкона и благодаря такой опоре сумела прочесть название: «Гордость хранителей». Это был корабль Датрика. У борта уже покачивалась шлюпка чиновника порта. Я выпрямилась.
– Нуну, – протянула я. – Это становится интересным.
– Блейз, не нарушилось ли мое зрение еще больше? – спросил Руарт. – Вода кажется мне странной.
– Гавань заполнена огромными побегами бурых водорослей, но я говорила не об этом. Корабль – «Гордость хранителей».
– Датрик явился сюда? – Руарт сделал глубокий вдох, прежде чем добавил: – Я даже и представить себе не могу всех сложностей, которые теперь возникнут.
Я продолжала разглядывать корабль в подзорную трубу.
– Самого Датрика я не вижу, но узнаю одного из силвов – его дочь Джесенду. Вот этото и интересно: она не выпускница академии и даже никогда там не училась. Я всегда считала ее чисто декоративной светской пустышкой.
– Декоративной?
– Ну да. Знаешь, одной из тех женщин, главное дело которых – быть привлекательными и вызывать восхищение. Совершенно бесполезных.
В моем голосе прозвучало пренебрежение, и Руарт поднял бровь; к моему удивлению, опустить ее он забыл.
– Прошу прощения, – сказал он, заметив мой озадаченный взгляд. – Я только начинаю понимать, какая полезная вещь – брови, однако пользоваться ими еще не научился.
– Ээ… ничего. Впрочем, может быть, насчет Джесенды я и ошибаюсь. Бывали случаи, когда такое подозрение у меня уже возникало.
– Почему?
– Она казалась мне слишком сообразительной, чтобы удовлетвориться той жизнью, которую ведет. Иногда ее высказывания бывали весьма проницательны. А больше всего меня всегда смущало количество силвмагии, которой она постоянно пользуется.
– Улучшая свою внешность?
– Вовсе нет. Ей в этом нет нужды. Она красива… обладает особой привлекательностью, как выдержанное вино. И всетаки от нее постоянно разит силвмагией, а я имею привычку с подозрением относиться к людям, от которых сильно пахнет… в особенности силвмагией. Это всегда означает, что они не такие, какими кажутся. – Я еще раз взглянула в подзорную трубу, потом сложила ее и вернула Руарту. – Я вижу еще два корабля хранителей. Один уже у входа в гавань, другой – дальше в море.
Руарт смотрел на свои ноги так, как будто они были самым увлекательным зрелищем на свете.
Наконец он с усилием поднял глаза и посмотрел мне в лицо.
– А? Ох, прости, Блейз… Три корабля? Что, как ты думаешь, привело их сюда?
– И не просто три корабля. Я знаю, что первые два вооружены пушками, и готова биться об заклад, что и третий тоже. Мне кажется, события в Бретбастионе тревожат хранителей, как матросов – попавший в штаны песок.
– Но как они могли узнать?
– Руарт, у Ступицы есть шпионы повсюду – от Спаттов до острова Фен. Нет такого места на Райских островах, за которым они не приглядывали бы. Хранители явились узнать, что затевает властитель Брета. Они решили выяснить, не осквернена ли Лиссал, потому что прослышали, что на Ксолкасе она была вместе с Мортредом. К тому же теперь они наверняка уже знают о свадьбе властителя. – По моему взгляду Руарт понял, что мои следующие слова понравятся ему еще меньше. – Мне очень жаль, Руарт, но время вышло для нас всех. – Я помолчала и добавила: – Если я в чем и уверена насчет тебя, так это в том, что ты проницателен. Ты видишь вещи такими, каковы они есть, со всеми вытекающими последствиями.
– Маленькие невзрачные птички, которых никто не замечает, знают все людские секреты.
– И это сделало тебя мудрым. Руарт поморщился.
– Хранилищем знаний, только и всего. Человеком действия знания меня не сделали. Дастелцы наблюдают, но не сражаются. Я всю жизнь был зрителем на подоконнике, в событиях не участвующим.
– Сегодня это переменится.
На лице Руарта снова промелькнула та же полуулыбка.
– Ты, Блейз, как всегда, резка и попадаешь в точку. Знаешь, я чувствую странное облегчение. Не будет больше ожидания, не будет бездействия. После прошлой ночи я не сомневаюсь: сегодня она меня убьет… если я не сбегу, – добавил он прозаично.
– Флейм каждый день принимает безвредное укрепляющее средство – то, что хорошо действует на беременных женщин. Сегодня мы заменили его коечем другим. Снадобье вызовет преждевременные роды.
– Но… Она же не готова! Она еще не на девятом месяце…
– Я знаю. Мы надеемся, что ей это не повредит.
