– Господа фон Шлиссенбург, Дэвид и несравненная Лиррил, – торопливо начал Аррах до того, как люди вообще появились в проеме люка. – Прикажите своим солдатам не стрелять.
В дверях помялся удивленный Фридрих:
– Мать честная, это же Аррах собственной персоной!
Из-за спины губернатора Морддрома выглядывало усталое, слегка осунувшееся мальчишеское лицо:
– Ты правда Аррах? Не призрак, не клон?
– Честное благородное. Я – Аррах.
Акроги молчали, завороженно глядя на био-роботов.
Наконец главный ямал пришел в себя, радостно подпрыгнул и затараторил:
– Вах! Друзья нашего друга – наши друзья. Такая есть мудрость! Прошу всех кушать с нами шашлыкерцию из самый свежий баранец. Вай, у нас самый настоящий кумык для друзей!
Раддар ехидно поскрипел лопастями вентилятора: мол, знаем мы это радушие.
Но люди ничего не подозревали, а Аррах совершенно не собирался вести разъяснительную работу среди землян.
– Чего у вас? – переспросил Фридрих. – Шашлык со специями? Вы что, с Кавказа?
– Слушай, дорогой, какая кав-хоза?
– Они акроги, – вежливо пояснил фон Шлиссенбургу Аррах. – И ничего про вас не знают.
– Слушай, зачем обижаешь? – обиделась главная копна волос. – Все мы понимаем. Кавакхоза – это такой дикий зверь с пять рогами и вымя. Он у нас на Ямаамя маленький ребенок катать. Смешно очень. Сразу не вспомнил, испугался.
В открытом люке показалась наконец и Лиррил.
– Всем стоять!
Акроги, хотевшие было бежать обнимать био-роботов и людей, послушно застыли на месте.
– Имя этой планеты? – Это было похоже на допрос, но разве баронессе можно было отказать?
– Шурруш, – пролепетал главный акрог с видом кающейся Магдалины.
И тут же все ямалы одновременно стали ниже ростом: видимо, рухнули на колени, под волосами-то ничего не видно.
– Вай, госпожа Лиррил, не вели башка отрубать, прикажи жалеть! – заскулил главарь.
– Очень интересно. – Лиррил прошлась по комнате, точно императрица. – И как все это понимать, господин Аррах? На кого вы работаете?
– На ямалов, – проворчал ученый.
– Не смейте мне дерзить! – прошипела баронесса. – Похищение Алланы и Ивана ваших рук дело?!
– А разве вы жалеете о том, что барон Шеллеш временно вас покинул? – Аррах многозначительно улыбнулся.
Лиррил, всегда такая невозмутимая, вдруг покраснела и смутилась. Аррах отметил про себя: заражена. Любопытно, и когда только успела? Неужели любой контакт, любое соприкосновение с людьми так опасно? Хорошо еще, что император об этом не знает, а то Инквизиция уже неслась бы сюда на военных турболетах с особыми полномочиями.
– Имя? – Лиррил подошла к главному ямалу и ткнула в его сторону большим пальцем.
– Дарммрад, – выдохнул акрог слезливым голосом, – моя не виноват!
– Как давно вы работаете на Арраха?
Ямал растерянно повертел носом, собираясь с мыслями.
– На этот Арраха, который в кресле? – осторожно уточнил акрог. – Совсем недавно. Сегодня моя на него сердился.
Фон Шлиссенбург молчал.
Дэвид внимательно следил за разворачивающимися событиями: было видно, что он готов в любую секунду отдать приказ роботам стрелять, если вдруг обидят Арраха – единственного из всех присутствующих, кто может отправить его домой в Америку.
Раддар со скрежетом выдвинул из стены огромный стол, уставленный тарелками, тюбиками, бутылками и стаканами:
– Не изволите ли, гости дорогие, сесть за стол перееданий?
– Переговоров, – буркнул Дэвид и слегка улыбнулся.
Лиррил тут же направилась к столу.
– Стойте! – Фон Шлиссенбург воздел вверх руку. – Нужно проверить, не отравлена ли еда!
Акроги и Лиррил уставились на майора Бундесвера как на ожившего мамонта, но Фридрих оставался непреклонным:
– Я не притронусь к этой пище! Пусть Аррах сам снимет пробу.
– Нет, – громко крикнул Дэвид и отпрянул от фон Шлиссенбурга. – Пусть пробуют эти, как их, акроги.
Фридрих пожал плечами:
– А если у них, у акрогов, другая физиология?
Дэвид пятился, но не из страха, а из простого недоверия:
– А если у самого Арраха иммунитет к яду? Вдруг и у него иная физиология?
Вопрос угодил в самую точку. Фридрих покраснел. Впервые за последние десять лет.
Лиррил тем временем уже села в подъехавшее кресло и призывно мотнула всем головою.
Акроги радостно взвизгнули, схватили появляющиеся кресла, не дожидаясь, пока сидения сами подъедут к столу, начали сами двигать плохо функционирующую технику.
Био-роботы держались все вместе, группою, бластеры они не опустили. И Дэвид был среди своих защитников.
Фон Шлиссенбург сел рядом с Лиррил и Аррахом.
– Так на кого ты работаешь? – Лиррил взяла с подноса синтетическую ягоду обзуку, похожую на сливу, только ярко-желтую с синими полосами.
– На вашего мужа, – спокойно пожал плечами Аррах. – Или уже на бывшего вашего супруга?
– Не увиливай. – Баронесса казалась очень искушенной в тонком искусстве распутывания нитей интриг. – Это ты Шеллешу можешь плести все что угодно.
– Мадам, здесь люди и роботы.
– А еще ямалы, – язвительно усмехнулась баронесса. – Лучшие шпионы Империи.
– Вай! – закричал главный акрог с набитым ртом. – Зачем обижаешь? Мы не шпионы, мы порядочный граждане. Торговали всякий фрукт на рынке Морддрома, пока не пришел хитрый налоговый инспектор. Пришлось едва убегать и спасаться здесь.
– Ну да. – Лиррил отправила ягоду в рот. – Коварный инспектор хотел бедных ямалов в Зал Ожидания посадить и отправить потом на историческую родину.
Акроги вытаращили глаза: испугались. Видимо, им очень не хотелось на родину. Над столом повисла мертвая тишина.
– Госпожа шутит, – с трудом выдохнул главный акрог.
Ямалы сразу значительно повеселели, но есть стали осторожнее, аккуратнее.
– А может быть, нам стоит уединиться с госпожой Лиррил? – Аррах произнес эту фразу очень вкрадчиво.
Фон Шлиссенбург изменился в лице, стиснул кулаки и едва сдержался, чтобы не выкрикнуть что-нибудь обидное. Умом-то он понимал, что инопланетяне лучше разберутся между собой, но укол ревности был очень чувствителен. Если сам Шеллеш знал об измене жены и ничего не предпринимал, то, может быть, все дипломатические переговоры здесь традиционно заканчиваются постелью? Фридрих гнал от себя эту мысль, но образ Маргариты, той, с Земли, соблазняющей всех подряд, не выходил из головы.
