– Банга? – Я нервно хихикнул. – Банга! Ты тут бог или погулять вышел? Банга!!!
Наверху раздался радостный лай и топот лап.
– Банга! Я здесь!
Потолок вдруг распахнулся, и свет хлынул в мою темницу. Сверху показалась довольная песья морда.
– Банга, ладно, пусть ты трижды бог, вытащи меня отсюда!
Эх, почему псы не разговаривают и не летают?
Через мгновение в открытом проеме свесилась голова Алланы:
– Как ты сюда попал?
Не люблю я таких глупых вопросов со старшей группы детского садика. «Ваня, как тебя угораздило забраться на чердак во время тихого часа?», «Ваня, как ты посмел сломать Сережин трактор?», «Ваня, отойди от кошки, она грязная!» Ну и все в том же духе. В детстве я все удивлялся: зачем взрослые такое спрашивают, им ведь и так все ясно. А тут еще Аллана точно измывается. Ладно, она еще наших мультиков не знает. А то Наташка в таких случаях любила очень оптимистично спрашивать голосом Кролика: «Что, застрял?»
– Кое-кому нужно нормальные миры выдумывать! – проворчал я вместо ответа.
Банга, балбес, радостно тявкнул. Вот, блин, стрелочник. Типа это я один во всем виноват.
А Аллана рассмеялась, заливисто и красиво:
– Благодари пса, что он не залил внешний круг сточными водами и помоями.
– Чего?!!
– Ты провалился во внешний мусорный отсек, который предполагается у каждого регенерирующего трансформатора полного поглощения.
Меня перекосило, и я с отвращением посмотрел под ноги. Шутники! Здесь даже пыли не было. Чище чем на улицах Екатеринбурга после весеннего субботника!
– Банга просто не знает, что продукты жизнедеятельности не обязательно закапывать в землю, – радостно пояснила Аллана. – Можно и просто выбрасывать в открытый космос. Как только пес не научился этому у вас, у людей?
– Ну да! – Я начал свирепеть. – Конечно, у нас на земле псы и дельфины самые высокоинтеллектуальные существа, а мы так, потомки обезьяны.
– Не правда. – Аллана уже догадалась сбросить сверху что-то очень напоминающее веревку. – Люди никогда не происходили от обезьян.
– Ты еще скажи, что земляне это неудавшийся эксперимент Империи.
– Откуда ты это знаешь?
Я уже лез по веревке, и вопрос застал меня врасплох.
– Чего знаю?
– Про эксперимент с землянами?
Тьфу ты! Нет, у этих инопланетян определенно атрофировано чувство юмора!
– О, я посвящен в великие тайны. У нас в Гималаях сидят эти, как их, ламы. – Я ухватился за край отверстия, подтянулся и вывалился на залитое солнечным светом поле. Люк сразу закрылся. Я хмыкнул. – Так вот, в тех пещерах собраны все люди и мутанты, жившие на Земле раньше. Они находятся в анабиозе и ждут, когда же их разбудят. Да у нас даже вождь мирового пролетариата не дал себя захоронить – лежит теперь на Красной площади, Армагеддона ждет, на светлое воскресение надеется. А что?
– Откуда у тебя вся эта информация?
Честное слово, иногда Аллана бывает очень даже миленькой, но стоит ей лишний раз открыть ротик, и все очарование улетучивается.
– От верблюда!
– Верблюды не обладают даже пятипроцентным уровнем интеллекта, – парировала журналистка.
Не ожидал я такого. Думал, обидится. Ну да, интеллект же у них превыше всего!
– Я пошутил. Ничего я не знаю.
– Врешь, – убежденно сказала Аллана.
– Почему вру-то? – Я вскочил на ноги, подобрал веревку и смотал ее.
– От тебя исходит волна обмана.
Ага, похоже, индикатор лжи тоже придумали не люди! Хотя, чего это она?
– Откуда тебе известно про эксперимент с землянами и про заповедник в Гималаях?
А, вот оно что! Ну да, известно. Из журнала «За пределами вероятного» или из «Науки и техники», или из газеты «Спид-Инфо», не все ли равно?
– Слушай, Аллана, у нас все фантастические истории в каждой газете публикуют в разделе «Ребятам о космосе».
– То есть люди догадываются, – многозначительно произнесла Аллана. – Это уже интересно.
– О да, мы очень сообразительные. Ну пошли, что ли?
– Куда?
– Как куда? Я понимаю, что слишком часто ем, но человек так устроен. В деревню. Жрать!
– А, ты опять голоден, – то ли спросила, то ли ответила за меня инопланетянка. – Ну да, пошли.
Пока меня вызволяли из мусорного отсека, все богомолки уже разошлись по своим хатам. Так что пришлось тащиться втроем: с богом, так сказать, и с интеллектуалкой.
Все же Банга постарался, уважил, хороший придумал мир. Добротный. Идти пришлось не очень долго: впереди заблестела вода. А я уж боялся, что рек здесь нет. А на берегу поселение. Деревенька дворов на тридцать. А река была широкой, не сразу такую переплывешь. Просто Волга какая-то. Чего-то Чапаева не видно. Вместо героев-большевиков в воде плескалась ребятня. Это уже ближе, так сказать, к телу. А то церкви, дороги с ловушками, и никакого тебе русского домостроя.
Свора местных собак встретила нас радостным заливистым лаем. Все, хм, дамы, надо полагать. Они, собаки, как Банга увидели, так сразу заметно оживились, запереглядывались. На нас, на людей, ноль эмоций, даже лаять перестали. А Банга хвост задрал, идет точно король да на нас с Алланой хитро так поглядывает, будто сказать что хочет, да не решается.
Собачья свора незамедлительно увязалась за нами. Эти шавки сначала шли мирно, а потом вдруг перегрызлись между собой: давай скалиться друг на друга, нападать, ну прямо как кобели во время собачьей свадьбы. Все как-то не по уму. Где это видано, чтобы бабы из-за мужика дрались? Сразу видно, мир пес выдумывал, из-за него все и ссорились. Забавно. Кажется, я начал понимать собачью психологию. Ну, не скажу, что она очень уж сильно разнится с человеческой. Знавал я некоторых типов донжуанской наружности...
Тем временем нас встретила местная старушка. С распростертыми объятиями, точно ждала. Я покосился на хозяйку: с чего бы это? Через мгновение все стало ясно. Это у них не просто содержательница постоялого двора, а жрица нашего Банга. Это она пса встречала! Ну а мы так, бесплатное приложение к божеству. Кажется, меня начало доставать такое положение дел.
– Евлампия я, – представилась незнакомка. – Хранительница быта Семаргла.
Я хлопнул челюстью: «Вот это вляпались. Похоже, Банга – и есть Семаргл. Знать бы еще, хорошо это или плохо. И не едят ли здесь тех, кто с этим Семарглом в гости ходит?»
Тем временем женщина пса ласково приветила, дверь перед ним раскрыла. А Банга-то, вот хам, по ковру как по асфальту, даже лапы не вытер. Что-то мне стало стыдно за своего питомца. Сами-то мы разулись. Провели нас в обычный бревенчатый дом. С иконой в правом углу, с рукомойником, с печкой. Я даже как будто дома побывал.
