– А остальные? – Я схватился за соломинку: авось удастся избежать скользкой темы.
– Ну, это зависит от традиций планеты. Некоторые предпочитают совокупляться по графикам, рекомендованным домашними компьютерами, другие просто задают параметры через базу данных и в определенные дни ходят сдавать семя. Некоторые вынашивают ребенка сами или помещают эмбрион в инкубаторный отсек. В общем, имперского закона запрещающего клонирование, почкование или любой другой вид размножения не существует.
Впору было схватиться за голову и с воем «извращенцы!» кинуться наутек. Но тут вернулась Евлампия:
– Что ж вы все на кухне сидите, внутрь проходите. Время позднее.
– Ну да, – сказал я и бочком скользнул в спальню.
Что ж теперь делать-то? Женщинам нравится, чтобы за ними ухаживали, хотя бы с недельку. А что любят инопланетянки? Ну, умничать, это понятно... А еще? Блин, сухари черствые! Даже меня в краску вогнали. Они, видите ли, предпочитают размножаться клонированием или почкованием! Тьфу, мерзость какая! Да ну ее, эту Аллану. Зря я все это затеял. Может быть, инопланетяне после любовных утех кушают самцов, а потом создают клонов.
Я аж вспотел от таких мыслей. Вот говорила же мне мама: «Семь раз отмерь, семь раз спроси, а потом только режь». А я все сделал как всегда. Зря, наверное.
Нет, не могу я так!
Я выскочил из спальни.
– Евлампия!
– Да, сынок.
– Я это... у меня бессонница. Телевизор у вас есть? Давненько я футбол не смотрел.
– Телевизор? – Евлампия перевела удивленный взгляд с меня на Аллану, а потом, что-то смекнув, ответила: – Ну как же. Цветной. «Рубин» называется. Пойдем. А ты, детка, – это уже моей журналистке, – иди спать с богом.
Старуха провела меня в горницу и включила телевизор.
На экране появилась заставка рекламы. О-о-о! Это уже что-то родное, хотя и надоевшее до чертиков!
– Ты, сынок, не смущайся, – прошамкала надо мной Евлампия. – Вижу, вы люди хорошие, с самой каторги сбежали. Я пойду ночевать к соседке Дарье.
О нет! Я едва подавил стон отчаяния.
Да за что же мне все это?!
Через минуту дверь за старухой хлопнула, а я остался тупо таращиться на рекламу.
Дошутился, истинный мачо. Доигрался в Дон-Жуана. Вот она расплата, ждет за дверью.
Интересно, а инопланетянки всегда спят в своих дурацких военных костюмах? А если нет капсул с вентиляцией и кондиционером? Должно же тело отдыхать.
И тут я поймал себя на мысли, что ни разу не видел инопланетянок без одежды. Может быть, они и на людей-то не похожи? Может у них рыбьи чешуйки по всему телу? Почему нет?
Ночь обещала быть очень веселой.
Часа через три я все же не утерпел. Вырубил телевизор. Меня просто начал утомлять какой-то странный боевик, в котором все охотились за всеми. То, что я покемарил на ступеньках церкви – не в счет. Я, может быть, там только уснул, как меня тут же и разбудили. Часов-то нет. И со временем в моей голове возникла такая каша, что я полностью запутался. Там, на Земле, был август. У меня отпуск через неделю. Наверное, пропал. А еще в России остались восемь штук баксов в заначке. И тысяч десять рублей в кошельке – на хлебушек. Не густо, конечно, но я и водителем-то работаю всего полгода. Или: работал? Какая теперь разница.
Интересно, что там Аллана делает одна в комнате, без всех своих дурацких компьютеров и ноутбуков? Небось, от страха на стены лезет? Или они, инопланетянки, ничего не боятся: ни пауков, ни мышей? Жаль. А то можно было бы Аллану спасти и начать тем самым красиво за ней ухаживать. Или я уже приударил с того самого момента, как вломился в ее летающую квартиру на Верреве?
И что это я все об инопланетянках, будто больше и подумать не о чем?
Но мысли упорно возвращались к Аллане. Как она там? Спит? Переживает? Ворочается? В комбинезоне или все-таки разделась?
Или размножается... почкованием?
Меня передернуло.
А если бы Аллана оказалась похожа на рыбу или на слона, думал бы я о ней? Наверное, нет.
Глаза уже слипались, но, вспомнив о том, что инопланетянки могут питаться самцами, я как-то взбодрился.
Что ж она, журналистка долбаная, не выполняет свою работу? Она должна придти, начать выспрашивать про людей, про любовь, про лунные ночи, про поэзию, а не бессовестно дрыхнуть! Тоже мне интеллект ходячий. Грымза!
Аллана не подавала признаков жизни.
Я только загляну: проверю, все ли в порядке.
Это я так себя уговаривал. Знал ведь, что не пройдет этот номер. Прямо как в школе.
Помнится, в третьем классе какой-то умник на спор разбил фанеру, которой заколотили в двери огромную дыру. И теперь можно было заглянуть внутрь. Интересно же! Дверь была выкрашена в темно-синий цвет вместе с ручкой и щеколдой. Видимо, предполагалось, что никто туда в ближайшие лет десять ломиться не будет. Ага, как же! Это ведь школа, а не замок с привидениями! Просчитались педагоги.
Первым полез я. Я тогда тоже себе говорил: «Одним глазком посмотрю – и обратно! Чтобы директриса или завуч не застукали. Вдруг здесь тайная комната, и на цепях висит труп непослушного ребенка, замурованного при царском режиме? В дыру было видно только лестницу. Ну да, это был запасной выход со второго на первый этаж. Но в дыру просматривались лишь два лестничных пролета. А вдруг внизу сундук с сокровищами или потайной ход?
Как я тогда отчаянно трусил. Боялся, но лез.
Страшно мне было до чертиков! Там оказалась обычная лестница. Окно огромное, наполовину закрашенное синей краской. Пыли пальца на два, паутина. Помню, как я топтался на площадке, не решаясь отойти от спасительной дыры. А потом, махнув рукой, я сказал себе: «Я – герой!», и побежал вниз, чихая от поднявшейся пыли.
А внизу стоял скелет.
Ох, как я тогда заверещал и едва не проломил двери, не попав в заветный лаз с первого раза. Возле дыры уже столпились одноклассники.
– Ты чего?
– Там мертвец!!!
А мимо проходил Игорь, шестиклассник. Ему хорошо, он большой. Он на меня посмотрел и сказал:
– Пошли вместе, проверим.
– Пойдем, – ответил я под изумленные ахи девчонок.
Скелет оказался учебным. А нас с Игорем потом к директрисе водили, родителей вызывали. Отец даже грозил выпороть у директрисы-то в кабинете, а дома сказал: «Что ж ты, Ванька, под шумок не успел смотаться?» Я тогда набычился: не понимал отец, что это – самая настоящая слава! А отец вдруг рассмеялся, потрепал меня по голове и сказал: «Молодец. Ты все сделал правильно. Главное – никого в жизни не бояться, ни скелетов, ни директоров».
* * *
В общем, набрался я смелости и заглянул в комнату к Аллане. Не видно ни черта. Дышит ли она?
