— Он тут ни при чем. Ключ к замку у тебя на шее.
— Вот как? С чего ты взяла? — Маг сощурился. — И потом, ты ведь говорила, что слабо разбираешься в магии, однако снова демонстрируешь свою поразительную осведомленность.
— Но я же сказала, я очень много слышала об этом амулете, — спокойно ответила Дара. — Если из меня и не получилась ведьма, то не потому, что никто не пытался это сделать. Кое-что в голове осталось.
— И ты полагаешь, что амулетом можно открыть ворота?
— Сила, заключенная в амулете, может очень многое. Мне так кажется. Уж больно сильная волшба струится вокруг него. А отворить ворота, полагаю, не самая тяжелая задача.
— Как же это сделать?
— Я не могу описать это правильно, меня этому не учили, но я чувствую, что могла бы это сделать. Я могла бы попробовать.
— Вот как! Теперь ты уже не только знаешь кое-что понаслышке, теперь ты уже и кое-что можешь?
— Послушай, маг, — Дара нахмурилась, — давай поговорим прямо, в чем ты меня подозреваешь?
Берсень никак не ждал такого поворота и несколько растерялся.
— Ну скажем, подозреваю, наверное, не самое удачное слово, — неуверенно сказал он. — Твое появление было столь неожиданно, да и выглядишь ты довольно непривычно. В общем, должен сказать, очень трудно доверять такой, как ты.
— Вот как? Да, я выросла не в городе и не в деревне, я выросла в лесу. Скажу честно, большую часть жизни я провела в разбойничьей шайке — и ничуть об этом не жалею. Во всяком случае, там никто не подозревал меня в предательстве из-за того, что я одеваюсь не как все деревенские клуши!
В глазах Дары сверкнул гнев.
— Я не говорил о предательстве! — возмутился Берсень.
— Тогда о чем ты говорил? Я еще понимаю тупых селян, вечно трясущихся за свои вековые устои, для которых другая одежда — повод для ненависти, но ты-то? Ты же вроде маг. Ты человек ума и знания, тебе-то что не нравится?
Берсень виновато потупил взор.
— Прости, если оскорбил тебя, — пробормотал он. — У меня и в мыслях не было…
— А может быть, тебя задевает то, что я, недоучившаяся ведьма, знаю больше, чем маг? Может быть, дело все в этом?
— Если бы, Дара. — Берсень вздохнул. — Признаюсь, я такой же маг, как ты ведьма.
— Не может быть! — Она вскинула брови.
— Да вот так уж вышло, — развел руками юноша. Дара подмигнула ему:
— Так мы с тобой, оказывается, одного поля ягода? Она дружески потрепала его по плечу. Ирица, не сводившая с нее глаз, схватилась за меч и грязно выругалась.
— Получается, так, — кивнул маг.
— Что ж, тогда, может, объединим усилия? Вместе мы как раз составим нормального, полноценного мага. Идет? Естественно, на время, пока кто-либо из нас не достигнет своей цели. Согласен?
— В общем, да. Раз уж мы идем вместе…
— Вот и отлично.
Она чуть приобняла мага, и тотчас ее слуха коснулся сдавленный вскрик. Дара кожей ощутила полный ненависти взгляд Ирицы и не удержала улыбки.
— Так как насчет Глаза Демона, Берсень?
— Ладно, попробуй.
Берсень потянулся за амулетом, когда от ворот донесся вопль Горяя:
— Смотрите! Эй, все сюда!
Горяй стоял у самых ворот, радостно тыча в них пальцем. Берсень сначала не понял, чему он радуется, но потом заметил, как тяжелая створка медленно сдвигается с места.
Берсень торопливо вернул Глаз Демона обратно и улыбнулся. Он вдруг поймал себя на мысли, что еще несколько минут назад вовсе не собирался расставаться с амулетом.
Дара уже уходила, но маг проводил ее подозрительным взглядом. Неужели это она расстаралась?..
Когда они собрались у ворот, те распахнулись почти полностью.
— Каким образом?.. Горяй, что здесь произошло? Воисвет осторожно шагнул во двор. Двор был как двор. Просторный, конечно, гораздо просторнее виденного когда-либо князем, но, слава богам, неделю пересекать его не надо было. Саженях в трехстах от ворот начиналась широкая лестница, поднимавшаяся к дверям замка. Таких же циклопических размеров, как и ворота.
— Да ничего я не делал, — объяснил Горяй. — Просто толкнул створку, она и поехала. Потом вторую — она тоже пошла.
— Как же ты догадался?
— Да я и не догадывался. — Горяй пожал плечами. — Прежде чем голову ломать, решил пощупать руками, мало ли…
Двери в замок открылись так же легко, как и ворота. За порогом глазам открылся огромный и мрачный зал. Справа и слева тянулись высокие, стрельчатые окна, забранные черным и совершенно непрозрачным стеклом. Между окнами один за другим зажигались светильники, но разогнать тяжелый сумрак, нависший над головами, они были не в силах.
— Магия? — Воисвет повернулся к магу.
Тот молча кивнул, хмуро оглядывая помещение. Зал был напрочь лишен каких-либо украшательств. Голые стены, черные окна и магические светильники — ничего более.
— Наверное, нам туда. — Маг ткнул пальцем в одинокую дверь, темневшую в самом конце зала.
Они медленно шагнули вперед, когда Берсень вдруг вскинул руку.
— Подождите! — Он чуть ли не бегом кинулся к окну. — Я что-то вижу!
— Берсень! — прорычал вслед Воисвет. — Что ж ты носишься как дите малое!
Голос князя гулко разнесся по залу. Но маг уже навалился на подоконник, вглядываясь в черный провал окна.
За стеклом клубилась тьма. Шевелилась, ворочалась, разбрасывая щупальцы, но сквозь всю эту темную муть все отчетливей и отчетливей проступал человеческий силуэт.
Берсень подался вперед, напрягая зрение, и едва не отшатнулся. Он узнал человека.
Это был он сам. Хмурый, с изможденным лицом, он стоял посреди пустоши, подозрительно напоминающей равнину у замка. Сходство усиливалось знакомыми окаменелыми фигурами воинов, застывшими в ряд вокруг мага.
На щеках Берсеня за стеклом что-то блеснуло, и Берсень, застывший перед окном, понял, что это. Это были слезы. Берсень за стеклом плакал.
Берсень у окна судорожно сглотнул. Он еще не очень-то понимал, в чем дело, но его сердце, его чуткое сердце уже сжалось в недобром предчувствии.
С огромным трудом он заставил себя бросить взгляд на фигуру, застывшую напротив его двойника. И едва сдержал стон.
Это была Ирица. На ее лице застыла гримаса ярости, меч был угрожающе отведен в сторону, но ударить никого она уже не могла.
Судорожно сглотнув, маг перевел взгляд на других и увидел только то, что ожидал. Там стояли все. Булыга, Велена, Горяй, Дежень, Воисвет. Не было только Дары, но она, собственно, и не интересовала мага.
Берсень у окна замотал головой, и наваждение исчезло. За окном вновь клубилась тьма.
