Быстро сгущающаяся темнота делала боевые действия слишком опасными для обеих сторон. И вскоре стало понятно, что всадники явно решили отложить следующую атаку до утра. Их все еще превосходящий численностью отряд нестройными рядами тронулся в сторону леса, подобрав своих мертвых с поля сражения. Бывший ученик колдуна был уверен, что неопытные воины не рискнут разбить лагерь поблизости от противника, а отправятся ночевать в родную деревню, где и крыша есть, и частокол наверняка имеется. Также ясно было, что поутру они, скорее всего, вернутся со значительным подкреплением.
А это значит… это значит, что им предстояла нелегкая ночная погоня.
Идти по следам конников оказалось довольно просто. Видно, в здешних краях давненько не было войны, раз местные крестьяне напрочь утратили боевые навыки. Они ехали ничуть не скрываясь, не оставив в арьергарде разведчиков на всякий случай. Широкий след, оставленный конной кавалькадой, был заметен даже в темноте. По нему Эйнар и его спутники вскоре вышли к средних размеров деревне. Она пряталась между холмами, но никакого частокола вокруг и в помине не было. Можно было только позавидовать местным жителям, явно не знавшим даже разбойничьих набегов.
Наемники бесшумными тенями (кольчуги смазаны жиром, чтобы не скрипеть при движении, оружие тщательно подвязано, чтобы тоже не бряцало попусту) просочились на окраину деревни и залегли в непроглядной тени живой изгороди, окружавшей один из огородов. В нескольких домах, ближе к центру, все еще горел свет. Наверняка как раз там сейчас принимали поздно вернувшихся с военной вылазки мужчин. Эйнар собрал своих воинов на совет. Еще в лагере было решено попытаться разведать, кто и зачем напал на их маленький отряд. Отсутствие военного опыта у нападавших ясно говорило об их мирной профессии, тем удивительнее было такие воинствующее поведение. Однако с опытом или без, агрессивно настроенные крестьяне могли сделать окончательно невозможным план по нападению на замок колдуна. Поэтому следовало не только разведать, почему на них напали, но и попытаться захватить деревню. Эта часть плана встретила горячее одобрение всех наемников. Ведь именно этим (захватом мирных деревень) они и привыкли заниматься. Эйнар понимал, что здесь не обойдется без грабежа, но угрызений совести не испытывал. В конце концов, местные жители сами напали на них без каких-либо причин и переговоров. Ну а заваривший кашу должен быть готов ее расхлебывать.
После короткого совещания отряд разделился на две части, обе группы по параллельным улицам двинулись к центру деревни. Там, на краю небольшой, немощеной, но хорошо утоптанной площади стоял дом старосты. Во всяком случае, это был самый большой и на вид самый богатый дом в деревне, а деревенский глава вряд ли жил в каком-либо более скромном жилище. К тому же у наемников было природное чутье на самые зажиточные амбары. С Эйнаром пошли два его бывших сослуживца, а также Асет и новоявленный пращник.
Двух других своих приятелей, в том числе старого вояку, служившего когда-то сержантом, он отправил вместе с охотниками, нашептав сержанту, чтобы тот приглядел за ними. Пригибаясь и стараясь двигаться как можно ближе к плетням и изгородям, нападающие наконец достигли намеченного дома, перебрались через не слишком высокий забор. Короткая перебежка, и вот уже они прижимаются спинами к каменной кладке. За распахнутым в летнюю прохладу окном явственно слышались голоса, на все лады поминавшие злых богов, и женский плач — не иначе сюда же привезли тела убитых у «стены» крестьян.
Кто-то низким глуховатым голосом стал упрекать вернувшихся, что они бросили чужаков, не добив их, у ручья.
— Что же ты с нами не поехал, Бирюк? — зло возразил ему визгливый тенор. — Вот и показал бы, как с пришлыми биться!
— Знал бы, что вы драпанете, так и поехал бы! — возмутился бас. — Ты, что ли, Рыжий завтра пойдешь к колдуну отчитываться?! — В комнате отчего-то притихли. — То-то же… Еще как завтра господин волшебник на нас взглянет. Чую я, подохнем все холодной зимой да без урожая!
Разведчики за окном переглянулись. В общем-то все было понятно: деревенское «ополчение», видимо, получило задание «выкурить» их со здешних земель не иначе как от самого Аргола. Похоже, он заправлял здесь делами всей округи. А поскольку вояки не справились с заданием, завтра старосте придется ехать к магу объяснятся. Но главное, что следовало из этих речей, никаких серьезных военных сил в деревне не было, нападения извне никто не ждал. Ну, об этом-то дружинники догадались раньше, не найдя ни одного часового вокруг жилья.
Вторая часть их отряда по плану должна была подобраться к дому старейшины с другой стороны и залечь у калитки. По условному свисту договорились разом напасть на дом и захватить живьем старосту. Эйнар еще раз примерился, как станет заскакивать в оконный проем, показал Асету на приставленную к скату жердь с набитыми горизонтальными планками (не иначе хозяева недавно латали крышу). Тот кошкой взобрался по перекладинам наверх и замер, слившись с печной трубой. Только изогнутый рог лука, словно странный флагшток, выступал над кладкой. Эйнар совсем было собрался подать сигнал (по всем подсчетам получалось, что сержант и его дружинники уже заняли свои позиции), и тут где-то в передней части двора залаяла собака. Командир про себя выругался, откуда в ограде вдруг появилась псина? Пока они лезли через плетень, все было тихо, и вот на тебе! Однако размышлять было некогда. Эйнар свистнул и первым вскочил в окно. Хозяева дома и гости, не разобрав, из-за чего шум, повыскакивали на крыльцо. Один из них, худосочный мужичок с рыжими (видно было даже в свете Ауреи) волосами и жидкой бородкой, кинулся к конуре с задвинутым ведром входом. Теперь стало ясно, отчего собака не забрехала раньше. Трое охотников и два старых солдата одним махом перемахнули через забор и бросились к крыльцу. Рыжий попятился. Кое у кого из выскочивших вместе с ним из дома оказалось при себе оружие (длинные ножи и дубинки, с которыми они недавно нападали на отряд пришлых), в основном же мужики высыпали на улицу с пустыми руками, скорее от любопытства, чем понимая опасность. Все же селянам удалось задержать нападавших и не дать сразу прорваться в дом. Завязавшаяся драка сопровождалась истошными воплями и непрерывающимся лаем запертой в конуре собаки. В соседних домах зажигался свет, жильцы выбегали на крыльцо — посмотреть, что за переполох у старосты.
Сержант, теснивший двух крестьян, отмахивающихся от него один жердью, другой самодельной, окованной железными полосами дубинкой, забеспокоился. Молниеносный прорыв в дом не удавался, а отбиваться от прибывающих на помощь селян не входило в план. К тому же, несмотря на поданный знак, сам Эйнар куда-то подевался.
Неожиданно один из крестьян, тот, что с дубинкой, коротко ойкнул и выронил свое оружие, которое упало ему же на ногу. Из руки, чуть пониже локтя, прошив предплечье насквозь, торчала стрела. Еще одна свистнула рядом со вторым селянином, заставив его пригнуться, а затем бросить шест и кинуться к двери, ведущей в дом, подальше от летящих откуда-то сверху стрел. Раненый, прижимая к груди простреленную руку, кинулся за товарищем. Следом к дому бросились и остальные любопытные, образовав в дверном проеме затор. Наемники с диким уханьем бросились подгонять отступающих в спину, они больше не стремились убивать и раздавали мечами удары плашмя, работая ими как дубинами.
