На таком расстоянии он не мог видеть подробности, но видел. Беричи, возившиеся у машины, брызнули во все стороны. Мальчишка лет двенадцати запутался ногой в ремнях конной упряжи, кто-то бросился его выручать, сумел перехватить путы ножом и отшвырнуть в сторону, сам уйти не успел. Через миг обрушился снаряд, превратил порок и человека в груду окровавленных щепок.
Эдмунд дотянулся мыслью и пережег канаты на одном из пороков.
Алия встала, крикнула приказ и выстрелила, еще с полсотни войев метнули стрелы одновременно с ней, целясь в небо. Алек закрыл глаза и втянул воздух сквозь зубы, собирая себя в себе, и выстрелил последним. Резко выдохнул.
Несильный порыв ветра подхватил легкие древки, стрелы описали крутые дуги и стали падать.
Прямо на еще один порок.
Механики не успели уйти, каждый был пронзен несколькими стрелами. Запоздавшая стрела впилась в дерево, разрезав ремень, порок вхолостую дернул плечом, подпрыгнул и перевернулся.
Беричи шли…
Алия наложила вторую стрелу и кивнула стрелкам, стоящим за их частью стены. Лучники высовывались из-за укреплений, слитно достали стрелы и по команде пустили их лететь.
Со стен били прицельно, из-за стен стреляли навесом, направляя выстрелы в соответствии с командами, которые передавали им стоящие на башнях.
За стенами пошел стальной дождь.
Легко увернуться от смерти, когда враг смотрит над оперением стрелы, целя именно в тебя. Избежать случайной стрелы, направленной вслепую, тоже нетрудно, но тогда Жива говорит об опасности позже.
Беричи окончательно смешали ряды, шарахались в стороны, но стрел и камней было слишком много, и летящая смерть собирала свой щедрый урожай.
Проди улыбнулся Максу.
– Отличная задумка, парень, с навесной стрельбой.
Юноша кивнул, он был бледен, как Ночной Хозяин. Кати стояла внизу, выпускала стрелу за стрелой, которые проходили в паре локтей над головами стоящих на стенах.
Немного выше, передал Макс. Кати кивнула, по ее щекам текли слезы, застилая взор, но зрение было не нужно, она смотрела его глазами и стреляла без передышки, тетива больно хлестала даже через рукавичку лучника. Макс потер левую руку, расчесал мозоль от тетивы, остро чувствуя боль девушки. У Кати нежные руки, тонкие пальцы, привыкшие держать хирургический нож, не лук, отмерять зелья, а не поправку на ветер…
Со стен полетели гранаты, камни, тяжелые дротики. Проди перегнулся через бревна, отбил мыслью летящий ему в лоб камень и бросил огонь в замаскированный ров. Встала стена огня, отрезая первые ряды беричей, вторая волна нападающих с разгону влетела в пламя, задние ряды напирали, сталкивая своих в смерть.
Беричи все же сумели пройти через одни из малых ворот. Ворвавшихся в крепость встретили пущенные почти в упор стрелы. Беричи откатились, оставляя на внутренних укреплениях раненых и мертвых, стали наступать вновь, и тогда Верея запрокинула голову и испустила заунывный волчий вой.
Даже не проследив, как исполняется ее приказ, войя прыгнула со стены, успела выстрелить из громобоя и метнуть нож. Веревка обожгла руку через рукавицу, Верея без разбега перемахнула ров, едва не свалившись в следующий, под ноги выкатился кто-то страшно обожженный, женщина взмахнула мечом, избавляя от страданий.
Мальчишка, чем-то напомнивший Алека, широко размахнулся и заорал, когда его рука, все еще сжимающая секиру, упала ему под ноги. Верея ударила пальцами в горло, увернулась от падающего тела.
Берич в дымящейся одежде налетел на нее, но споткнулся о тело, перекатился, вскочил и напоролся на меч Вереи, нанизав себя почти до самой рукояти. Женщина пинком сбросила врага с клинка, с досадой посмотрела на рукоять ножа, торчащего пониже левой груди.
Попалась, как девчонка.
Она успела убить следующего нападавшего, на пару с кем-то прикончила еще одного. И только тогда упала.
Бок жгло попеременно огнем и холодом, женщина зажала рану рукой, второй пытаясь дотянуться до меча. Пальцы хрустнули, когда на них обрушился каблук, боли она не ощутила. Подняла взгляд – над ней высился огромный берич. Он что-то прорычал, меч взлетел, задел острием облако и стал падать.
Войя не закрыла глаза, она хотела видеть свою смерть.
Из груди великана одновременно выросли четыре оперенные палочки. Он не замедлил смертельный замах, но Верея успела потянуться мыслью. Сталь глубоко вонзилась в землю так близко, что женщина ощутила запах крови на клинке. Тело обрушилось на нее, и мир померк, единственное, что от него осталось, это запах стали, запах крови. А потом она снова увидела небо.
Труп врага спихнули, подхватили женщину под мышки и вздернули на ноги. Кто-то крикнул остановить кровь, кто-то, не мелочась, приказал Живе так, что весь левый бок взялся коркой и ток крови замедлился не только из раны, но и в теле, войя ощущала, как в сосудах свертываются тромбы.
Изо рта ее хлынула кровь, мир заволокло бурое марево, хотелось свернуться в клубок и умереть. Чего они со мной возятся, вяло подумала Верея, послушно переступая ногами. Я умру или останусь калекой на всю оставшуюся недолгую жизнь.
Пару тысячелетий ее волокла куда-то свита Ночного Хозяина. Потом могучая мысль перебросила через огненную реку, и все куда-то делись, наконец оставив ее в покое.
Верея прислонилась к горячему дереву, подумала, что наконец-то отдохнет, и оглянулась вокруг. Поздравила себя – задуманная старшими войями хитрость удалась в полной мере.
Беричи проломились в нарочно плохо укрепленные ворота, попались на стрелы и вышли из крепости, преследуемые по пятам свежими силами. Болотники устремились на наглецов, но отряды не приняли долгого боя, вернулись в крепость, и малые ворота мгновенно заложили бревнами и камнями.
Войя посмотрела на кое-как сбитый строй беричей, наступавший на нее. Ничего уже не было, ни воли, ни сил, только упрямство, и войя кое-как подняла меч, прихваченный к запястью кожаной петлей.
Посмотри вверх.
Войя посмотрела. Веревка соструилась вниз, мягко задев ее по макушке, проделась под мышки и сама собой завязалась.
Верея выпустила меч, ухватилась за веревку и приготовилась вознестись.
– Давай! – рявкнула Криста так, что Алек едва не рванул веревку изо всех сил. Сразу полдюжины человек пытались тянуть медленно и ровно, но войя все равно поднималась рывками.
Алек услышал чужую боль, и подъем застопорился. Криста крикнула, чтобы держали ровно, и перемахнула хищно торчащие колья. Алек выпустил веревку, метнулся к ней и едва не свалился следом. Девушка зацепилась ступнями за внешнюю поперечную перекладину, повиснув как летучая мышь, протянула руку и мысль.
Стрела, которая буквально прибила ногу Вереи к бревнам, преломилась, и молодая войя сняла ногу с древка. Верею продолжали поднимать, Криста висела, Алек отводил летящую в них смерть, но все-таки одна стрела скользнула по кольчуге девушки и вонзилась в бревна. Войя покачнулась, одна ступня сорвалась с ненадежной опоры. Алек попытался поймать Кристу мыслью, но понял, что обилие векторов внимания и контроля превышает его возможности. Одна стрела летела прямо ему в лицо, другая в Кристу. Он не смог изменить траекторию второй стрелы, но смог потянуться мыслью и ударить сестру по пяткам.
