– Конечно!.. Уж не думаешь ли ты, что я брошу друга, каким бы дураком тот ни был, из-за какого-то призрака, тем более девчонки?
– А это-то тут при чем? – засопели одновременно Кати, Алия и Сэм. Друзья посмотрели на девушек, потом друг на друга… и сорвались в дикий хохот.
Лина перелетела Мету и оказалась почти на месте. Земли, на которых стоят деревни белых, были ей совершенно незнакомы, бродить же мыслью по незнакомым местам очень опасно. Здесь могут стоять защитные злые мысли, наговоры и проклятия от чужого глаза, здесь можно заблудиться… Если же она останется тут надолго, ее могут почувствовать, и тогда только Проводник скажет, что может случиться.
Она спустилась пониже, Алек должен быть где-то тут.
Ей становилось все труднее сохранять сосредоточение. Алек прятался мастерски, какое-то время она пыталась увидеть след мысли… Ничего не получалось, драгоценные минуты уходили. Отчаявшись, Лина нарисовала себе его лицо и почувствовала… увидела…
Берег речки, ветви ивы во льду, подснежники под снегом, человеческая фигура… почувствовал взгляд, поднял голову, девушка отшатнулась. Не он!.. Облик был знакомый, но от сути веяло холодной мощью, совсем не похожей на Алека. Мгновение он смотрел прямо на нее, потом поднял руку и сделал пальцами движение, словно брызгал в ее сторону водой…
Лину ударила и смяла могучая чужая воля, понесла в темноту и безмолвие.
* * *
Она очнулась с мыслью, что этого удара Алеку не простит. Какой бы он ни был распрекрасный.
Попыталась подняться, охнула. Все тело болело, словно Алек ударил ее физически. Во рту было сухо, как в пустыне Базес, язык распух, глаза слезились.
Ого!..
Солнце уже клонилось к вечеру. Оказывается, она провалялась весь день, повезло, что никто не застукал…
Морщась и постанывая от боли в затекших мышцах, Лина стала спускаться с сеновала. От обычных лихих прыжков придется отказаться по крайней мере до тех пор, пока она не восстановит прыгучесть.
Слишком поздно девушка почувствовала чье-то присутствие. Суматошно оглянулась и сразу забыла все свои горести, поняв, что они были только преддверием настоящих неприятностей.
На скамейке сидел дядя Майнус. Сидел себе, подставив лицо закатному солнцу, почесывал Самсона за ушами.
Ой…
До Ред-Рока он дошел легко. Слепой Майнус учил молодых войев видеть во тьме, и юноша хорошо усвоил науку. Александр шел всю ночь, а под утро забрался в сугроб и проспал до вечера, проснувшись только для того, чтобы пугнуть какого-то приблудившегося духа. С этими существами он раньше не встречался, но справился, призрак исчез, словно унесенный порывом ветра.
Когда солнце стало клониться к закату, юноша вылез из сугроба и стал уверенно спускаться к деревне. Как заведено, поклонился охранному кругу и вступил в деревню с таким видом, словно все вокруг принадлежит ему.
– Светлого дня, охотник, – поздоровался с ним первый же прохожий, толстоватый мужчина с окладистой бородой.
– Вечер уже, – низким голосом ответствовал Алек. – Здравствуй, добрый человек.
Он мысленно похвалил себя за то, что на зиму перестал бриться. В мешковатой парке, скрадывающей фигуру, и с наросшим на чахлой бородке и усах инеем Алек выглядел на десяток лет взрослее.
– С охоты?
– Нет. – Алек поправил охотничий пояс с птицами, которых загодя настрелял. – Смотрел охотничьи места. А это так, по пути добыл.
– По пути? – Толстяк одобрительно покивал. – А разрешение испросил ли?
Алек удивленно поднял заиндевевшие брови.
– С каких это пор вольному, – это слово он выговорил с особым удовольствием, – вольному поселянину требуется спрашивать чьего-то разрешения на охоту или прогулку по лесу? Долю я плачу, десятинную тоже, налог на железо весь отдал, так теперь еще и за тетиву?
– Да ты, парень, видимо, давненько в деревне не был… – Глаза толстяка масляно заблестели. Алек с притворным равнодушием пожал плечами.
– Да, по пути к куму в Луки заглянул. А что, что-то случилось?
Едва не привизгивая от восторга, собеседник вежливо взял его за рукав и отвел с дороги.
– Эти, как их… Конары тебе не родственники?
– Которые на окраине живут? Нет, не родственники.
– Так вот, четвертой ночи…
Четвертой ночи глава семейства Конаров проснулся от странных звуков и вышел с луком на изготовку, думая подстрелить то ли лису, то ли соседа. Кто-то из них таскал у Конаров кур, и крутой на расправу Курт не собирался и дальше за свой счет кормить любителя дармовщинки.
Что было дальше, глазевшие из окон домочадцы не поняли. Хлопнула спущенная тетива, раздался дикий крик, словно Конар подстрелил самого Суитхи Водяного Змея. Ночь взвыла тысячью голосами, в которых утонул отчаянный вопль незадачливого стрелка. Соседи, дрожа, заваливали двери изнутри лавками и сундуками, никто и не подумал прийти на призыв о помощи…
Потом вмешались подоспевшие пастыри, чудовища были повержены и бежали. Курта нашли с разорванной глоткой и сплошной раной на месте лица, недалеко от него лежал огромный поросший волосами человечище со стрелой в глазнице…
Нетрудно было предсказать такую кончину Конара, человека недоброго и тяжелого. Сейчас уже и сомнений быть не может, что покойный знался с Проводником, иначе зачем бы к нему приходили ночные демоны…
Вот только мальчика жалко, вздохнул рассказчик. Как какого мальчика? Разве я не говорил? Ближе к полудню обнаружилось, что старший сын Конаров, Гарий, пропал бесследно. Наверняка Ночной Хозяин забрал его заодно с папашей, туда им и дорога, проклятому роду…
Мечом ударить так
Ты не взял с собой меч
Ножом ударить здесь
Хотя можно и не марать честную сталь
Ударить просто рукой – сюда и толстяк даже не успеет понять, что случилось
Слишком просто и быстро, лучше взять за жирную шею и по капле выдавить жизнь, чтобы визжал, и скулил, и хрипел, и пускал слюни
Алек сжал кулаки в варежках, укрощая зверя, глухо рычащего из темноты души. Толстяк так и не узнал, что в этот вечер прошелся по самому краю бездны. Молодой охотник согласился с ним, что таких, как Конары, нужно убивать еще в колыбели, поблагодарил за повесть, заверил толстяка, что непременно сейчас же сходит к пастырям. Они расстались лучшими друзьями.
Алек неторопливо шагал по дороге, сдерживая гнев и раздумывая, что делать ему дальше. А что будут делать Конары, в одночасье потерявшие отца и старшего сына? Или, вернее, что с ними будут делать церковники? Знамо дело, Акт Шод Тамнэ. Приказ в двое суток покинуть место жительства и переселиться в другое место…
Приняв решение, молодой вой зашагал к окраине.
