— Все сделал? — услышал он в трубке властный мужской голос.
— Лорда ищут, — виновато отозвался Любимов.
— Руслана ты убрал? — спросил голос.
— В том-то и дело, что не я, — вытирая рукавом пижамы неожиданно вспотевший лоб, громко и с явным облегчением отозвался старик, — Страшила приехал, когда там уже милиция была.
— Я так и думал — Руслана пытали, а тебе это ни к чему. Но дело вот в чем. Архивариус в бешенстве. Он уверен, что Руслана убрали твои люди и жаждет мести.
Обильно выступивший пот крупными каплями сползал по побледневшему лицу старика.
— Нет, — рванув неожиданно ставший тесным ворот пижамы, хрипло выдохнул Любимов. — Я не убивал его! Вы мне верите? — он с явным облегчением вздохнул, услышав пусть насмешливое, но «Да». — А насчет Лорда не беспокойтесь, — Петрович постарался придать своему голосу обычную уверенность.
— Зубкова надо убрать, — жестко проговорил его собеседник. — Любым способом, надо убрать!
— Конечно, — торопливо закивал Любимов. — Но, видите ли, — неуверенно начал он, — мои люди не совсем понимают...
— Не крути, Аркаша, — перебили его. — Я знаю, что ты тиран и даже в мелочах не играешь в демократию. — Петрович несмело, как будто невидимый собеседник мог видеть его, улыбнулся. — Как Серов принял твое предложение? — вдруг спросил голос.
— Спокойно, — честно ответил старик. — Я бы даже сказал с удовольствием.
— Он сумел поладить с твоей Надеждой?
— Ковбой спас ее. И она ему благодарна.
— А это не помешает работе? — насторожился голос.
— Конечно, нет, — уверенно ответил Любимов, Надежда не из тех, кто из благодарности может поступиться делом. Она профессионал.
— А вдруг Ковбой, узнав цену товара, поведет свою игру?
— Но ведь это вы посове... — растерялся старик.
— Вот что! — не дав ему договорить, яростно прошипел голос. — Если ты еще раз!.. — его собеседник убежденный в том, что Любимов понял его, не стал продолжать.
— Да-да, — быстро ответил Любимов.
— И вот еще что, — угрожающе произнес голос. — В твоем распоряжении две недели! Запомни! Четырнадцать дней!
ГЛАВА 29
— Вот и все. Зайка, — весело проговорил Серов, поднимаясь со стула. — Обычай соблюден, перед дорогой посидели. Мне пора.
— Можно я провожу? — на него умоляюще смотрели мокрые от слез глаза.
— К черту ливни в очах прекрасных, — смеясь продекламировал Серов. Подхватив девушку за талию, чуть приподняв от пола, он прошелся в вальсе, потом, остановившись, отпустил девушку.
— У солдат удачи есть поверье: провожают со слезами — будет плохо. А я почти «дикий гусь», — тихо проговорил Сергей.
— Я не плачу, — клятвенно прижав руки к груди, заверила Зоя. — Просто какая-то соринка в глаз попала.
— Впрочем, — невесело улыбнулся Ковбой, — меня никогда и не провожали. Сначала нельзя было. Потом некому.
Подхватив небольшой туго набитый рюкзак, он пошел к двери. Уже открыл ее и остановился.
— Зайка, — подняв голову, Серов, смущенно взглянул на девушку. — Знаешь... — Не находя нужных слов, шумно выдохнул.
— Знаю, — быстро согласилась Зоя. — Я с самого детства, сколько себя помню, мечтала о брате. Умном и сильном, честном и веселом. Чтобы было кому пожаловаться, чтобы было кому за меня заступиться.
Сергей пораженно молчал, с нескрываемым удивлением рассматривая девушку.
— Вот это номер, чтоб я помер, — наконец сумел выдавить он. — То же самое хотел сказать и я. — Серов тряхнул головой и весело улыбнулся. — Но раз мы родные, смотри, — он шутливо погрозил кулаком. — Не дай Бог, без меня замуж выйдешь! Попадет.
Пряча снова выступившие слезы, пытаясь улыбнуться, Зоя покачала головой:
— Ты у меня один родственник. Без тебя не выйду.
— Вот и отлично, — довольно сказал Сергей. — И вот еще что. Я уже говорил, но повторюсь. Живи здесь. Деньги в серванте. Месяца на три хватит. Если что-то случится и потребуется помощь, звони Федору. Номер под телефоном. Он о тебе знает. Поможет во всем. Мои сигареты не таскай. Жди меня и не сори в квартире. Будет грязно, попадет. — Махнув на прощанье рукой, Серов быстро вышел.
— Помоги ему, Господи, — тихо прошептала девушка.
* * *
— И запомни, — задержавшись в дверях, Фаина посмотрела на Боярина, — покупателя не ищи. Это может для тебя очень плохо кончиться.
— Все будет как надо, — самодовольно ответил мужчина.
— Я чувствую, ты доволен, что я уезжаю, — тонкая улыбка скользнула по губам женщины.
— Я же предлагал: давай я поеду, — обиделся Иван. «Ты бы там все испортил, — подумала Змея. — Если, конечно, есть, что портить».
— Почему молчит твой Шакал? — спросила она, пытливо взглянув на Боярина.
— А чего ему спешить? — неохотно отозвался тот.
— Я вижу, ты уверен в нем, — женщина как-то принужденно улыбнулась и тут же с явным сожалением проговорила. — Жалко ты ничего у этого Руслана не узнал. — Так я и еду, не зная Ковбоя.
— Хлипкий больно этот очкарик, — равнодушно махнул рукой мужчина. — А насчет Ковбоя не волнуйся, — вдруг важно добавил он. — Я в аэропорту тройку парней поставил, которые его морду знают. Они тебе и покажут.
* * *
Сергей быстро сбежал вниз по лестнице. «Жалко девчонку», — вздохнул он. После того, что она ему рассказала о себе, было совершенно ясно — не зря он ей поверил. Вспомнив, как Зоя морщится от боли, поворачивая голову, Ковбой пожалел о том, что ударил ее в машине. Мужики и те несколько дней с трудом головой ворочают, а тут девчонка. Правда, ударил он несильно, да и цирковое она закончила, крепкая девушка, но все равно жалко. Остановившись у выхода из подъезда, он внимательно и быстро осмотрелся. Увидев чуть в стороне зеленые «Жигули», спокойно вышел.
— Ковбой! — весело окликнул его из машины мужской голос.
— Здорово, Тиф, — улыбаясь, Серов подошел к «Жигулям».
— Садись, — широкоплечий человек с коротким седым ежиком встретил его крепким рукопожатием, открыл дверцу машины. Как только Ковбой сел радом, человек серьезно спросил:
— Что у тебя за дела? На кой ты солдатиков поломал?
— У тебя что, температура? — заботливо поинтересовался Серов и, жестко прищурившись, спросил: — А что мне оставалось делать? Лапы вверх и за всех пятерых жмуриков под вышку идти? Знаешь, — усмехнулся он, — быть застреленным, даже по приговору суда, у меня нет ни малейшего желания.
— Это понятно, — улыбнулся Тигр. — Но солдатиков жаль. Да и Семена ты чересчур.
— Обижается?
