Прошагали они недолго. Уже в миле от места казни Длинный Лук вдруг замешкался, растерянно оглядываясь.
— Что случилось?
— Не знаю, — ответил он, приложив руку ко лбу. — Я будто слышу голоса… То есть не слышу, а так, вроде что-то мерещится.
Доспехи Рота предупреждают тебя, что рядом кто-то есть, — сообразила Истер. — Старуха рассказывала, что у них много чудесных свойств. Сколько их там?
— Не знаю… человек пять, — предположил Длинный Лук. — Хотя, наверное, вряд ли это люди?
— Уж это точно, — проговорила Истер и, обдумав что-то, решила: — Ладно, для начала подойдет. Мы должны устроить им незабываемую встречу. Спрячься пока за этим валуном, а я вот тут посижу, попробую с ними побеседовать. Когда позову, выйди и напугай их.
— Не понял, — насупился Длинный Лук. — Ты хочешь сказать, что я страшнее этих уродов?
— Я думаю, что ты гораздо страшнее их как воин, — тонко польстила Истер.
Ожидание было коротким, хотя Длинный Лук и успел изрядно понервничать. Но вот, пригибаясь за камнями и настороженно осматриваясь по сторонам, юную ведьму окружили шестеро. Та, почувствовав их приближение шагов за сто, сдерживала улыбку.
— Долго вы еще будете подкрадываться? — не выдержала наконец она. — Выходите, я хочу с вами поговорить.
Осторожно выглядывая из-за валуна, Длинный Лук рассмотрел орков. Живые, эти чудовища устрашали куда больше, однако он не обнаружил в себе страха. То ли сказывалась магия доспехов, то ли просто не мог себе позволить дрожь в коленях, глядя на тонкую, как веточка, фигурку Истер, смотревшуюся особенно беззащитной рядом с вооруженными до клыков громилами и все же излучавшую спокойствие и непреклонную волю.
Двое орков быстро обменялись мнениями на грубом, лающем языке, шагнули вперед, сжимая в лапах кривые, похожие на сарацинские мечи, но их остановил третий. Его отличали одежда — просторный балахон вместо кожаных штанов, железных пластин и меховых накидок — и меньшее количество оружия.
— Ты говоришь по-английски? — обратился он к Истер.
— Ты, кажется, тоже, — ответила та. — Ам'х ду тсах кэонш.
— Я бы так не сказал, — хмыкнул орк. — Давай лучше по-английски, древним наречием ты владеешь не так хорошо, как собой, кош. Скажи, откуда ты тут взялась.
— Я пришла с той стороны Врат, из краев, где все говорят на этом языке.
Орк помолчал, глядя на нее.
— Ну что ж, — сказал он. — Это лучше, чем ничего. Кош! Однако же предсказанное сбывается, и это хорошо.
Он прогыркал своим короткую, но явно напыщенную речь, под конец которой орки вдруг повалились перед Истер на колени, в один голос прокричав:
— Схаас!
И Длинный Лук, понятия не имевший, о чем идет речь, подумал, что они благодарят судьбу. «Они ждали нас!» — понял он.
Удивление едва не выгнало его из укрытия, но он сдержался. Как знать, может, Истер задумала какую-то особую шутку? Только вот… прислушавшись ко все еще непривычным для себя ощущениям, он понял, что рядом находятся еще другие орки. Их больше, они слышали громовой возглас, и… они настроены на убийство.
И все же он не вышел из-за валуна. «Напугать? — подумал он. — Хорошо, радость моя, сейчас я многих напугаю. И надолго».
Между тем предводитель орков — он не вставал на колени, но поклонился вполне почтительно — обращался к Истер:
— Госпожа, находиться здесь опасно. Мы в чужой земле, тут правит Штурка, повсюду их воины, и они тебя не пощадят. Идем с нами, я отведу тебя в наш Дом, там мы поговорим спокойно.
— Как тебя зовут? — спросила Истер.
— Клахар, госпожа. Клахар из клана Калу.
— Так слушай меня, Клахар. Клан Калу встретил меня — и будет за это вознагражден. И награда будет больше, если вы последуете за мной. Но мне нужны храбрые воины, трусов же я прокляну, и проклятие мое будет страшнее всего, что вы видели со времен Исхода.
— Не здесь говорить об этом, госпожа, — сказал Клахар. — Не в землях штурканов, которые называют низвержение победой и покорением нового мира. Среди Калу нет трусов, но нет и глупцов, ибо мало проку от храбрости, которую не направляет разум.
— Твои речи разумны, — сказала Истер. — Но что сделаешь ты, Клахар, если я скажу, что скоро сюда придет большой отряд штурканов, а я не намерена уходить с этого места? Что сделаешь ты?
Клахар замялся.
— Говори же! Пусть каждый из вас даст ответ.
Но орки только крутили головами. Похоже, разум, гордость Калу, распределялся между членами клана более чем неравномерно.
«Она тоже чувствует приближение врагов? — удивился Длинный Лук. — Хорошо, если так, значит, уверена в себе, а если она просто проверяет этого урода на верность?» Сомнение кольнуло его.
Так и мучились в поисках ответа на вопрос «Что делать?» — один перед горящими глазами юной ведьмы, другой за камнем. Первым определился разумник из клана Калу.
— Я буду защищать тебя, пока жив, кош, — хрипло прокаркал он. — Схаас!
— Пусть и они скажут за себя, — потребовала Истер.
— Они согласны со мной, — усмехнулся Клахар. — Пусть только попробуют…
— Я хочу услышать каждого, — отчеканила Истер. — Ты ведь перевел им вопрос? Скажи, что я жду ответа.
— Ты требуешь от них слишком многого, госпожа, — сказал Клахар, но подчинился.
Ответом послужило все то же восклицание: «Схаас!»
— Большего от них не дождешься, — предупредил Клахар. — Они умеют подчиняться, и, если я сказал им, что ты — схаас, они не посмеют усомниться.
— Это тоже хорошо, — ответила Истер. — Мудрость или верность подсказали тебе, но ты сделал правильный выбор. Я, преодолевшая Врата, владею достаточной силой, чтобы ничего не бояться здесь.
«Ты? — подумал Длинный Лук за своим валуном. — Ну нет, радость моя, не надо приписывать себе все заслуги. У тебя своя сила, у меня — своя, и именно я прогнал Стража, перед которым ты побледнела». Сомнения оставили его. Он тихо вынул Вздох Тьмы и положил на тетиву ее Дыхания.
Клахар вдруг напрягся, услышав или почуяв что-то. Отпрыгнул, одарив Истер обжигающим взглядом, и воскликнул:
— Похоже, самое время доказать это!
Орки схватились за оружие. И тут же из-за камней хлынула на них орда штурканов.
Не орда, конечно, не меньше сорока. Ростом ниже, цветом кожи посерее, почти неодетые, они были прилично вооружены. Передовые метнули дротики, но из-за спешки ни один не попал, а второго броска не получилось — орки Клахара, не дожидаясь приказа, слаженно рванулись навстречу врагу, и завязался бой.
Штурканы явно привыкли брать числом. Дикие, озверелые, они ударили подобно пенной волне — и разбились, как волна о прибрежные скалы. Калуны защищались умело, их кривые мечи порхали в могучих лапах, круша противника. Клахар, хотя и не отошел от Истер, тоже не остался без дела: ловко орудуя появившимся из складок балахона костяным жезлом, он сразил двоих штурканов и теперь успешно сдерживал еще троих.
