— Вот это меня и тревожит, — позволил себе усомниться Длинный Лук. — Я даже их языка не знаю, как я смогу командовать орками? Ладно, я внушу ужас Клахару и другим вождям, какие попадутся, но как я за ними услежу?
— Сильной рукой и королевским взглядом! — улыбнулась Истер. — Вот для этого нам и нужен Клахар, и нам нельзя терять ни единой возможности узнать его получше. Так что теперь доедаем — и к нему. Слушай, а ведь недурно орки готовят, а?
И впрямь, сочное мясо обладало нежным вкусом, к тому же оно было приправлено накрошенными сухими корешками, дававшими остроту, а также тонко порезанными, частично прожаренными, частично свежими не то стеблями, не то листьями, от которых мясо делалось особенно душистым. Были там еще какие-то упругие луковицы и топленое масло, а также темные горошинки (как выяснилось, несъедобные, положенные для аромата в соус). Кроме этого блюда поднос украшали сладкие корешки и крупные ягоды — почти совершенно безвкусные, зато сочные настолько, что ими можно было напиться после еды.
Истер представила себе цену этого угощения в нищем мире и поняла, что накормили их с истинно королевской щедростью.
Стали одеваться. О чистой одежде хозяева тоже позаботились заранее: пока гости мылись, их старую одежду унесли, оставив вместо нее шерстяные штаны и рубахи, меховые накидки и обувь. Длинный Лук, как и следовало ожидать, потянулся к доспехам.
— Зачем они тебе сейчас? — изобразила недоумение Истер. — Оставь!
— Пусть не забывают, кто я такой, — ответил Длинный Лук, прилаживая наголенники.
Веский аргумент, ничего не скажешь… Истер подошла, опустилась перед ним на колени и коснулась его рук.
— Они и так знают, уж во всяком случае Клахар, ведь он видел тебя в бою. А еще он знает, как наследие Рота умеет подчинять себе владельцев. Ты прав, дорогой, нам нужно поддерживать уважение орков к себе, а лучше всего это сделать через Клахара. Я клянусь тебе: ничто так не повлияет на него, как то, что ты легко можешь обходиться без доспехов.
— Легко? — переспросил Длинный Лук. Лицо его выдавало потерянность и озлобленность одновременно, но руки к застежкам не тянулись. — В этом волчьем логове? Меня не оставляет желание ходить здесь в полном доспехе постоянно: пусть привыкают трепетать от ужаса, лишь завидев меня вдали.
Истер едва не позволила себе насмешку: мол, в тебе говорит страх, но, поразмыслив, отказалась от этой идеи — игра на гордости надежнее.
— Ужас внушают поступки, а не вид. Страх селится в голове — что у людей, что у орков. Собственные мысли и чувства — вот что пугает больше всего… Ты мой король, дорогой. Король — ты, а не твое оружие. Покажи это Клахару, а уж он сумеет внушить своим оркам нужное отношение к тебе.
Длинный Лук помедлил, но в итоге отложил наголенники. И решительно застегнул на себе пояс с мечом.
— Меч я буду носить всегда, — заявил он. — В знак того, что я не нуждаюсь в защите, зато всегда опасен.
— Конечно, дорогой, — согласилась Истер, видя, что на эту уступку придется пойти. Да и спорить сейчас не время. К счастью, Длинный Лук просто сказал «всегда», не подкрепляя этого слова никакой клятвой, а от Цепенящего Жала вполне можно было ожидать, что оно подскажет своему владельцу такую мысль. Наследие Рота легко ловит человека, несдержанного на язык. — Не поможешь мне с застежкой?
Итак, очередное столкновение Истер с волей доспехов Рота закончилось… вничью. Юная ведьма не хотела тешить себя самообманом.
За дверью ждали две давешние служанки. Одна тотчас нырнула в комнату наводить порядок. Длинный Лук обернулся и предупредил ее:
— Не вздумай касаться железа, если не хочешь быть проклятой!
Служанка, естественно, ничего не поняла, но Истер любезно перевела ей:
— Иджабу хыг, раншойта к'шахт. Ншойт-с-дохт-шах!
Наверное, теперь Клахар оценил бы ее произношение выше. Старинный стиль для нынешних орков звучал величественно, особенно вкупе с упоминанием «истинного имени смерти» — дохт-шах. Неудивительно, что орчихи восприняли предупреждение как непосредственное наложение проклятия. Обе слегка поголубели — это у орков то же, что побледнеть у людей.
Вторая служанка, малость спотыкаясь, повела страшных гостей на встречу с Клахаром.
Великий шаман и вождь клана Калу ожидал людей в верхнем чертоге, под самой смотровой башней. Окна здесь глядели на все стороны света, между окон стояли столы с рукописями и колдовскими зельями, на очаге медленно прогревался котелок с варевом самого отвратного вида, но, в отличие от магической стряпни старой Коры, лишенное запаха. На восточной стене висела карта, начертанная на большом куске тщательно выбеленной коры, и начертанная, даже на беглый взгляд, весьма искусно.
Клахар, одетый, несмотря на свое положение, довольно скромно, приветствовал людей, и Длинный Лук порадовался, что послушал Истер. Великий шаман не смог сдержать удивления во взоре.
Сперва беседа не слишком увлекла Длинного Лука. Он, сохраняя важный вид, прохаживался от стола к столу, время от времени, если Клахар поворачивался в его сторону, приподнимал бровь или понимающе кивал головой, но историю заселения Закатного мира пропустил начисто. Лишь одно место привлекло его интерес.
— До сих пор не скажу с уверенностью, почему уцелел, столкнувшись с Аннагаиром. Хотя и подозреваю, что дело в моем брате. Его звали Клаш, и мы с ним были одинаково сильными шаманами. Носили мы одинаковую одежду и всегда действовали заодно, но мало кто видел нас вместе, так что ходили даже слухи, будто шаман у калунов один, просто ему ничего не стоит быть в двух местах разом. Это устраивало нас. Видимо, эльф тоже не знал правды и не искал второго шамана. В том роковом бою меня оглушила Кора, а Клаша Аннагаир смертельно ранил и обязал служить себе в обмен на хотя бы призрачную жизнь. Он согласился… Я не виню Клаша. Ты ведь знаешь, у нас, орков, нет души, есть некая сущность, которая может претерпевать цепь перевоплощений.
— Но ведь цепь может оборваться, а сущность растаять, — сказала Истер.
— И это самое страшное, это и называется «дохт-шах». Нет, нельзя винить Клаша за то, что он выбрал ллуг-шах — существование. Хотя я бы на его месте не выбрал…
— Но ты уже тогда отличался от брата? — угадала Истер. — Тем, что у тебя был талант !
— Как ты узнала? — поразился Клахар.
— По многим приметам, — уклончиво ответила Истер. — Когда у нас будет побольше времени, я тебе расскажу, а сейчас…
— Сейчас для этого времени хватит, — настоял Клахар. — Я изучаю землю, но мне бывает трудно следить за человеческим мышлением. Так помоги же мне. Расскажи, как ты думала, идя к догадке.
— Идж'бэ, — улыбнулась Истер. — Во-первых, должна была быть причина, по которой вы с братом сошлись вместе, не опасаясь, что вас увидят многие. Уж конечно не для того, чтобы искать дохт-шах на поле боя. Вместо того чтобы отступать, прикрывшись малым отрядом, вы собрали все силы, это мне известно. Значит, надеялись победить. Это во-вторых. В-третьих, что могло вас так обнадежить, если не часть эльфийских сокровищ? А из них вы могли завладеть только талантами. Думаю, ваш прежний вождь снял его с какого-нибудь мертвеца и, не обнаружив никакой для себя пользы, подарил за верную службу первому подвернувшемуся под руку шаману. Им оказался ты. Нет другого способа, каким талант мог попасть к орку. И не было ничего, что еще могло тебя так обнадежить. Это могло произойти не позже чем за месяц до последней битвы — Кора рассказывала, что именно тогда шаманы орков, объединившись, сумели отогнать эльфов.
