– Все в порядке, пойдем. – Не успела я договорить, как из арки, обгоняя нас, выскочил чумазый лохматый мальчишка лет десяти. Обогнув Веронику, ребенок неожиданно сильным рывком сдернул с плеча ее сумку и торпедой понесся по двору, размахивая трофеем. Курс нахаленок взял на один из подъездов, который, видимо, являлся проходным.
Я швырнула пакет и пустилась вдогонку, на ходу крикнув оторопевшей Веронике:
– Держись рядом!
Ведь если наши преследователи сообразили, что я охраняю девушку, это может быть отвлекающий маневр, чтобы я увлеклась погоней и бросила свою подопечную. С другой стороны, совершенно не хочется лишиться кредиток и наличности, значит, нельзя дать мальчишке уйти. Тем временем нахаленок шел с отрывом метров в пятнадцать. Догнать я его, конечно же, смогу, но для этого придется надолго выпустить Веронику из поля зрения. Решение пришло мгновенно, как только я увидела сучковатую метровую палку, валяющуюся возле песочницы. Не сбавляя скорости, подобрала ее, взвесила на руке, проверяя на крепость, прицелилась и запустила горизонтально, целясь по ногам мальчишки. Примерно так, как делают, играя в городки, только, видимо, со злости придала палке к приличному ускорению дополнительное вращение. Как я и рассчитывала, мальчишка запутался ногами в неожиданном препятствии, которое к тому же больно ударило по ним сзади. Громко вопя, ребенок навзничь упал на влажный от ночного дождя асфальт. Я оглянулась назад. Вероника подобрала брошенный мною пакет и направлялась в нашу сторону. Я ей кивнула на лавочку, стоящую невдалеке, обогнула лежащего мальчишку так, чтобы не терять Веронику из виду, ухватила его за грязный свитер грубой вязки и резко подняла на ноги.
– Что ж это вы творите, граждане?! – завопил мальчишка. Как оказалось, при падении он неслабо приложился носом об асфальт. Из разбитого носа текла кровь. Мальчишка, хныкая и поскуливая, пытался вытереть ее рукавом, но только размазывал, смешивая с грязью.
Я молча отволокла слегка упирающегося ребенка к лавочке, куда успела подтянуться Вероника.
– Ой, – первым порывом подружки было метнуться к мальчишке, чтобы оказать помощь.
– Стой спокойно, – полоснула я девушку строгим взглядом. – А ты что творишь? – наклонилась к нахаленку, усаживая его на лавке и придерживая одной рукой, пресекая попытки пуститься наутек.
То ли от растерянности, то ли от отсутствия криминального опыта мальчишка продолжал прижимать к себе сумку Вероники.
– Гражданочка, – завопил он, высмотрев сочувствие на лице девушки, – помогите! Убивают!
– А «грабят!» прокричать не хочешь? – насмешливо спросила я и кивнула девушке:
– Вызывай полицию! – снова повернулась к ребенку. – Там тебя как раз умоют и утешат.
– Ой, дамочки, не надо полицию! Я же не виноват ни в чем! И пострадал к тому ж! – Мальчишка всхлипнул.
– Нос зажми, чтобы остановить кровь! – скомандовала я. Мальчишка молча послушался. – Давай так, ты нам все расскажешь и сумку, разумеется, вернешь, а мы подумаем.
– Не пойдет, дамочки, – ребенок хитро стрельнул глазами, – моя мамка дураков не рожала. Я вам все расскажу, а вы меня ментам сдадите.
– Ладно, обещаю, что не сдам, если правду скажешь. Тебя как звать?
– Женькой кличут. – Мы с Вероникой переглянулись, ухмыляясь.
– Слушаем тебя, Женька, внимательно.
– Мы вообще такими делами не занимаемся. Вот тут, – махнул он рукой в направлении магазина, – в маркете грузчиком подрабатываю, на жизнь хватает.
– Тебе сколько лет? А как же школа? – ринулся в бой педагог в лице Вероники.
– А кто младших кормить будет? – шмыгнул носом мальчишка. – Их у меня двое. Они ходят в школу, будь спок. Опека не придолбается, да и проверяли недавно.
– Родители пьют?
– Кто их знает? Пьют, если живы. Покинули нас родители два года уж как. Да так даже лучше, спокойнее. И живем мы не хуже других. В маркете деньги платят и продукты просроченные разрешают брать.
– Как же тебя, Женька, угораздило ввязаться в грабеж? Ведь если тебя посадят, младшие в детдом попадут.
– Грабеж! Какой грабеж?! – возмущенно подпрыгнул на лавке мальчишка.
– Обыкновенный. Кто пять минут назад сумочку «дернул»?
– Не виноват я, дамочки! Лохонулся, блин. Подошел ко мне хлыщ один и говорит: «Хочешь стольник срубить?»
– Это в какой валюте?
– Баксов! Чего ж еще! Ну вот. А Машка, как назло, туфли новые просит. Что-то там она увидела, с пряжками золотистыми. Ну я и подумал, сто баксов – это и на туфли для Машки, и на кроссовки для Федьки хватит. А хлыщ и говорит, это, мол, розыгрыш такой, по-приятельски. Хочу над подружками пошутить. Описал мне, какие вы обе из себя, и сказал, в какой двор зайдете. Я и повелся на легкую деньгу.
– Аванс дал?
– Хлыщ?
Я молча кивнула.
– Дождешься от него. Помахал соткой перед носом и сказал: «Принесешь сумку, рассчитаемся».
– Еще не факт, что он тебе заплатил бы, – «утешила» я.
– Да, теперь лучше! Денег нет и морда битая, – съязвил ребенок.
– Зато не в тюрьме, – снова «утешила» я, – или ты малолетний?
– Паспорт есть, – буркнул мальчишка, – четырнадцать в апреле справил.
– Ну вот, а с виду не скажешь. Опиши мне, Женька, как выглядел этот парень?
– Крупный, русявый, обычный, в общем.
– Крупный или плотный? – переспросила я. Понимая, что для мелкого, небольшого росточка подростка любой, кто гораздо выше его, – почти великан.
– Ну, такой, – приподнялся и показал рукой рост, – и такой, – развел руки в стороны Женька.
– Понятно. Плотный, среднего роста. А как договорились встретиться?
– Сегодня я работаю с обеда и до утра. Он предлагал встретиться ночью у магазина, но я отказался, знаем таких умных. Дал номер домашнего телефона. Завтра хлыщ звонить должен. Ну, я уж ему скажу…
– Женька, а хочешь заработать баксов пятьдесят? – вопросительно глядя на Веронику, медленно протянула я.
– Сто! – быстро сориентировался мальчишка. – А что делать надо?
– Вот так всегда сначала и спрашивай! Потом думай и только тогда соглашайся! – Я глянула на Веронику.
– Годится, – подытожила торг молчавшая до сих пор девушка.
– Сейчас идешь на работу. Завтра, когда позвонит молодой человек, назначишь ему встречу в не слишком людном месте, желательно поблизости. Он и сам, скорее всего, будет настаивать на таком.
– Тут, за маркетом, переулок есть, там чуть дальше стройка заброшенная. Вернее огороженный пустырь и котлован, строить так и не начали.
– Отлично, подойдет. Потом наберешь меня, я дам номер, и сообщишь время. На встречу вместе пойдем, хочу глянуть на твоего знакомца.
