— Ну что еще? — недовольно спросил он.
— Вы если ее, эту Клавку, поймаете, — в Алиных глазах блеснула ненависть, — дайте мне с ней расправиться!
— Иди, — отмахнулся он. — И помни, что я тебе сказал! Она быстро вышла из комнаты.
Невысокий поджарый мужчина, выйдя из «тойоты», быстро осмотревшись, шагнул к задней дверце машины и открыл се. Водитель, худощавый, длинноволосый парень, уже стоял рядом. С другой стороны, держа руку в оттопыренном кармане кожаного пиджака, стоял рослый блондин. Из открытой поджарым задней дверцы не спеша вылез Степан Павлович и неторопливо пошел к предупредительно открытой двери большого двухэтажного особняка. Прикрывая его с боков, поглядывая по сторонам, шли поджарый и водитель. Следом за ними шагал рослый блондин, часто оглядываясь.
— Степан Павлович, — радостно проговорил спешащий ему навстречу Зарецкий.
— День добрый, — довольно хмуро ответил тот.
Они вдвоем неторопливо поднялись по лестнице. Зарецкий, увидев недовольство гостя, напряженно размышлял, чем он мог прогневить одного из влиятельных людей Волго-Вятского региона. В руках Степана Павловича Ризова, в прошлом занимавшего крупный пост в МИДе, было очень и очень много. От простых уголовников, готовых за ящик водки избить человека, до устойчивых преступных группировок, исполняющих, кроме рэкета, усмирение непокорных, охрану коммерсантов, заказы на устранение конкурентов или в чем-то провинившихся перед Ризовым людей. Сам Степан Павлович редко бывал в Кирове. Его штаб-квартира находилась в Санкт-Петербурге. У Зарецкого и Ризова были давние приятельские отношения. Кроме того, их связывали и дела коммерческие. И поэтому, заметив, что партнер чем-то недоволен, Зарецкий лихорадочно подыскивал правдивое объяснение недостачи по процентной выплате в валюте за покупку и продажу партии телевизоров «Тошиба». И с явным облегчением вздохнул, услышав по-прежнему недовольный голос Ризова:
— Как ты думаешь, уголовники все еще здесь или сумели проскочить Киров?
— Думаю, что здесь, — поспешно ответил.
— Зря веселишься, — прервал его компаньон. По-своему поняв его, Зарецкий остановился и обидчиво заговорил:
— Зря вы так думаете, Степан Павлович! Можно перепроверить чеки. Куйбышев купил первую партию полностью…
— Ты про что это? — спросил Ризов.
— Как про что? — воскликнул Зарецкий. — Про «Тошибу».
— Про это потом поговорим, — суховато заметил Ризов. — Я тебя про уголовников спросил. В Кирове они еще или нет?
Иван Артемьевич недоуменно пожал плечами.
— Так узнай! — требовательно произнес Ризов. — Свяжись с милицией. Они-то ведь что-то должны знать. Или хотя бы предполагать.
— Конечно, — согласился Зарецкий. — Но, ради бога, объясните, зачем вам вдруг понадобились эти уголовники? Неужели что-то…
— За тебя, болвана, беспокоюсь, — небрежно обронил Ризов. — Ты же хочешь получить сеть ресторанов Гольских?
— Но они оба, — растерялся Иван Артемьевич, — и София, и Степан мертвы. Тьфу ты, — опомнился он, — не София, а Нонна. Но я что-то не пойму, — он внимательно посмотрел на Ризова. — Как можно взять под свой контроль сеть ресторанов? Ведь Марина Константиновна вот-вот приедет…
— В том и дело, — зло оборвал его Ризов. — А она баба бойкая. И все твои байки, рассказанные ночью, полетят к черту на кулички!
— Вы думаете… — робко начал Зарецкий.
— Не думать, — выкрикнул Степан Павлович, — а действовать надо! Вот поэтому я и спросил тебя про уголовников. Понимаешь, — уже спокойнее начал он, — я в Киров через Москву ехал. Там новостей много. Во-первых, — Ризов довольно улыбнулся, — убит Дьячков. — Сказав это, он быстро взглянул на компаньона и, увидев его непроницаемое лицо, растерянно спросил: — Ты слышал, что я сказал?
— Я это знаю уже несколько дней, — ровно проговорил Зарецкий. — И если быть откровенным, не пойму, почему ты придаешь этому событию такое значение? На место Старика встала его доченька, Нина. А эта стерва своего не упустит.
— Вот в том-то и дело, — довольно хихикнул Ризов. — И поэтому вполне возможно… — Он многозначительно посмотрел на Зарецкого.
— Но за просто так она на это не пойдет. Что-то обязательно попросит взамен.
— Мы не будем ждать, — засмеялся Степан Павлович, — а сами предложим товарообмен!
— Неужели ты хочешь отдать ей часть акций? — поразился Зарецкий.
Они давно перешли на «ты». Но в начале любого разговора Зарецкий всегда обращался к Ризову на «вы», чем как бы подчеркивал его значимость. И почти сразу же переходил на «ты».
Ризов весело засмеялся:
— Я всегда говорил тебе, что думать дальше ты не умеешь! — упершись руками в стол, он подался вперед. — Дьячковой нужны уголовники. И мы возьмем их. Вот и будет товарообмен! — как бы впечатывая каждое слово, твердо проговорил он.
— И ты думаешь, — недоверчиво начал Зарецкий, — она пойдет на это?
— Конечно! Мы поставим ее перед выбором. Или о том же мы договариваемся с Черкесами, но, мол, желая восстановить потерянные из-за ее отца дружеские и деловые отношения, сначала предлагаем это вам, Нина Павловна.
— Но Черкесы не будут с нами разговаривать, — возразил Иван Артемьевич. — Ведь они никогда не простят нам перехват партии мехов!
— С ними и у нее тоже не все гладко, — усмехнулся Ризов. — И наверняка она не знает о наших разногласиях с Черкесами.
— Убедил, — немного подумав, кивнул Зарецкий. — Но где и как нам выловить уголовников?
— Свяжись с милицией, — посоветовал Ризов. — Возьми фотографии этих гангстеров и раздай своим парням. И предупреди строго-настрого! — требовательно проговорил он. — Оба нужны живыми!
«Что они говорили про Бурова? — Алла пыталась вспомнить указания, которые давал Зарецкий невысокому худощавому парню в темных очках. — И зачем Иван расспрашивал меня о нем? — Немного подумав, она покачала головой: — Нет! Лев не должен сделать этого! Пусть умрет, но он не должен мне помешать! — Вскочив, она бросилась к двери. Внезапно остановившись, рассмеялась: — А он не сможет помешать мне жить так, как я того хочу! Он не доберется до Зарецкого! А если сможет? Ведь Буров может все! — Ее взгляд затвердел. — Я не отдам ему Зарецкого!»
Открыв глаза, Охотник посмотрел на сидящую на кровати обнаженную Валю. Приподняв руку, коснулся ее груди.
— Устал? — улыбнувшись, ласково спросила она.
— Хочешь удостовериться, что нет? — улыбнувшись, обнял ее за талию, потянул к себе.
— Мне на работу пора, — вывернувшись, сказала она. Пока женщина одевалась, Андрей молча наблюдал за ней.
Чувствуя на себе его взгляд, она, как и все женщины, старалась делать все красиво, по-своему неповторимо. Уже надев туфли, повернулась к нему:
— Ты будешь здесь? — Увидев его утвердительный кивок, помахала рукой и вышла.
